Рудольф Баландин - Вернадский

Дефекты обычного кристалла — это отклонения от идеальной формы, определяемой законами кристаллографии. Исходя из них, можно сделать следующий шаг. Об этом в книге «Микрография» (1665) хорошо написал соавтор идеи всемирного тяготения Роберт Гук: «Зная, какова форма неодушевленных или минеральных тел, мы с успехом сможем в нашем следующем исследовании наблюдать за формой растительных тел и, наконец, за формой одушевленных тел, что является высшей ступенью естественного знания, на которую только способен ум человека».

На первый взгляд разница между кристаллизацией косного тела и живого существа лишь количественная. В первом случае код простой, и ему соответствует такой же результат. Во втором — код сложный, и его начали расшифровывать через три столетия после упомянутой работы Роберта Гука.

Однако суть живого организма определяет не форма, а содержание. Кристалл инертен и способен или наращивать свой объем, или разлагаться. А растение регулирует обмен веществ не только в своем теле, но и в окружающей среде. Оно обладает своеобразной свободой воли: перемещает по своей надобности атомы, используя их энергию для жизнедеятельности.

Окончательный вывод Шрёдингера: «Деятельность живого вещества нельзя свести к обычным законам физики». Что уж тогда говорить о человеке и умственной работе!

Почему же физики продолжают утверждать, что они выстроили в общем виде модель Мироздания, постигли его появление в Большом взрыве первичного сгустка материи? Что ж это за модель всего сущего, в которой не предусмотрены Жизнь и Разум?! Она оправдана для косного кристалла, но не для живого разумного существа.

Философскую концепцию Вселенной как организма предложил некогда Платон. Он оговорился: «Конечно, творца и родителя этой Вселенной нелегко отыскать, а если мы его и найдем, о нем нельзя будет всем рассказать».

В работе «Положение науки и исторический разум» (1934) испанский философ Ортега-и-Гассет назвал заключительную главу «Человек нуждается в новом откровении, которое не способен дать физический разум». По его словам, «так называемая природа, по меньшей мере то, что под этим названием исследует физик, оказывается им самим изобретенным устройством, которое играет роль посредника между подлинной реальностью и человеком…

Я говорю вам, что в науке о человеке зреет новое поразительное откровение. Царство разума не кончилось. Физический разум умер! Да здравствует исторический разум!».

В те же годы, что и Ортега-и-Гассет, Вернадский писал: «Мы знаем — и это знаем научно, — что космос без материи, без энергии не может существовать. Но достаточно ли [одних] материи и энергии — без проявления жизни — для построения Космоса, той Вселенной, которая доступна человеческому разуму?»

На этот вопрос он ответил отрицательно: «Можно говорить об извечности жизни и проявлений ее организмов, как можно говорить об извечности материального субстрата небесных тел, их тепловых, электрических, магнитных свойств и их проявлений.

С этой точки зрения столь же далеким от научных исканий будет являться вопрос о начале жизни, как и вопрос о начале материи, теплоты, электричества, магнетизма, движения».

Для натуралиста Вселенная воплощена прежде всего в земной области жизни — биосфере (включающей земную кору). А здесь царит жизнь.

… Авторитет механики, физики, химии непомерно вырос за счет успешного использования этих знаний для создания машин и механизмов, военной техники и оружия массового уничтожения. Государства тратят на развитие данных наук гигантские средства.

Гипотеза Большого взрыва Вселенной получила признание в годы, когда были взорваны атомные и водородные бомбы. Физики, сами того не подозревая, распространили страшные достижения военных технологий на весь Мир (хотя и на теоретических предпосылках).

Большинство людей воспринимают замысловатые формулы и непонятные научные концепции как абракадабру, скрывающую потаенную мудрость. В XX веке точные науки стали претендовать на абсолютное первенство. На них базируют мировоззрение все те, кто свято чтит научный метод, основанный на математических выкладках.

Пока выдающиеся физики первой половины XX века рассматривали подобные модели как увлекательную, отчасти полезную интеллектуальную игру, ведя споры, испытывая сомнения, всё шло нормально. Когда же эти идеи стали считать прочным основанием для современного мировоззрения, представлений о Природе и человеке, с этим трудно согласиться.

Любая конкретная область знаний, да и науки вообще, имеет ограничения. Главное, чтобы научное сообщество учитывало их.

Почему же исследователи утрачивают чувство живой Природы? Одна из главных причин: окружающая человека среда радикально меняется. Создана искусственная техногенная природа — Техносфера.

Современный человек в быту, труде, на отдыхе остается крохотной деталью гигантской механической системы. Он может утешаться мыслью о своём единстве с космосом, Разумом Вселенной. Однако в действительности весь невообразимо огромный Мир представляет он, сам того не сознавая, царством механических систем, оттесняющих жизнь на задворки бытия.

Итак, по мнению Вернадского, на основе научных исследований складываются два образа Мира.

Физико-математический образ обоснован теориями и гипотезами, выражен преимущественно формулами, в значительной мере подтвержден достоверными фактами. Он не принимает во внимание существование Жизни и Разума.

Естественно-научный образ Вселенной исходит из данных огромного комплекса наук о Земле и Жизни, о психике животных и человека, истории человечества, учения о биосфере. В основе своей он соотносится с традиционными представлениями людей о Мире, выраженными в мифах и религиозных преданиях.

Представители наук о Земле и Жизни стараются приспособить свои теории к физико-математической модели Мироздания. Заметных успехов нет, несмотря на многолетние работы огромного числа учёных.

Биохимики продолжают эксперименты в надежде осуществить техногенный синтез живого организма. Геофизики упорно совершенствуют механическую модель перемещения плит (не континентов!) литосферы. Физикохимики разработали концепцию спонтанного возникновение порядка из хаоса, не принимая во внимание реальную земную природу. Биологи-эволюционисты стараются доказать, что естественный отбор при хаотичных мутациях творит всё более сложные организмы.

Судя по всему, это — тупиковые пути исследований.

Новые неожиданные и плодотворные научные и философские идеи о Природе, человеке и обществе следует ожидать в другом направлении поисков. Он был указан Вернадским: органический синтез космоса, который исходит из признания Жизни и Разума такими же естественными качествами Вселенной, как пространство-время (движение), гравитация, энергия.