Ганс Рефельд - В ад с «Великой Германией»

IV. Румыния, июль — август 1944 г.

Это было за несколько минут до нашей атаки на лесной территории. Мои минометчики заняли огневую позицию с моим связным. Я находился впереди, у командира батальона капитана графа фон Наухауза. Пока было еще спокойно. Иван, пожалуй, еще ничего не заметил. Я был в полевом головном уборе, а каску повесил на кобуру, так как в этом случае ветер не мешал мне слушать. Ремни на подбородке и шлеме, а также опущенные уши при сильном свисте ветра очень мешали вслушиваться в происходящее. А на войне смотреть и слушать — это самое важное и необходимое. Впрочем, стальная каска, конечно, нужна, вероятнее всего, даже жизненно важна. Я как раз искал хорошую позицию для моего наблюдательного пункта, когда «высокий господин» увидел меня. И притом во вражеском окружении без каски! Имелся специальный приказ, запрещавший находиться в бою без каски. Солдаты носили ее в большинстве случаев на голове, разве что несколько более молодых, более элегантных лейтенантов заменяли шапкой с козырьком впереди. Вследствие этого случались неоправданные ранения и были даже смертельные случаи. Приказ вполне своевременный. Граф обругал меня, да так громко, что русские должны были услышать. «Унтер-офицер, подойдите сюда! Каково ваше звание и к какому подразделению вы принадлежите? Вы должны быть образцом для своих солдат, а сами бегаете без каски. Все же приказ был издан не без причины! Сегодня вечером извольте представиться мне!» — «Слушаюсь, господин капитан, я представлюсь вам сегодня вечером!» Однако затем я очень быстро надел каску, так как наши крики определенно услышали русские. И действительно, сразу же раздались выстрелы, осколки затрещали вокруг нас. Секунда, и мы оба лежали в каком-то окопе «мордой в грязь». Ко мне подбежал мой связной и сказал: «Господин унтер-офицер, граф просил передать вам, что он все-таки правильно поступил, заставив вас надеть каску!» Неожиданно мы услышали крики: «Санитара! Сюда! Капитан ранен!» Мой связной посмотрел на меня и сказал: «Кто это так кричит? Иван, наверное, уже услышал. Что он теперь предпримет?» Мы быстро побежали посмотреть, что там случилось. Я услышал «признания» обер-лейтенанта: «У господина командира батальона явное истощение нервной системы. Сейчас его посадят в мотоциклетную коляску и привезут в батальон». Я набрался мужества, подошел к обер-лейтенанту и спросил его: «Господин обер-лейтенант, капитан приказал мне явиться к нему вечером и дать объяснение по поводу того, что увидел меня без каски. Где же теперь мне представляться?» Он ответил: «Унтер-офицер, что за глупый вопрос? Продолжите исполнять свои обязанности!» Ну, я и пошел по своим делам.

До этого описанного эпизода, когда я получил выговор от господина графа, я всегда был очень исполнительным солдатом.

К полуночи все оружие с обеих сторон замолчало. Мы получили приказ гросс-адмирала вермахта прекратить бессмысленную борьбу. Этим закончилась почти шестилетняя героическая борьба. Она приносила нам как великие победы, так и мучительные поражения. Немецкий вермахт в конце концов из-за значительного перевеса русских потерпел почетное поражение.

Немецкий солдат верно служил своей клятве и исполнил свой долг перед народом.

Его героическая борьба на фронтах во имя родины найдет свое признание в более поздней справедливой оценке. Противник, в свою очередь, оценит затраты и жертвы немецких солдат, которые он понес на земле, на воде и в воздухе. Поэтому каждый солдат может гордо сложить оружие и в самые тяжелые часы нашей истории смело и уверенно включиться в восстановление родины, ради будущей счастливой жизни немецкого народа. Вермахт запомнит в этот час своих друзей, не склонившихся перед врагом. Мертвые обязывают к безусловной верности, послушанию и дисциплине по отношению к кровоточащему бесчисленными ранами отечеству.

Они были семьей, легионом и орденом одновременно. И с гордостью несли нашивку «Великой Германии» у себя на рукаве во имя торжества империи.

Как элитный корпус, они, как настоящие мужчины, побеждали на многих полях сражения. И военная история по справедливости оценит беспрецедентную смелость этого подразделения.

Кто может перечислить все многочисленные сражения, назвать имена их участников, в солдатских книжках которых записаны их выдающиеся подвиги в бою?

Что давало им силу выступить против вражеских иностранных войск, которые окружали их? Было ли это преданное товарищество, была ли это вера в родину или в отечество, которая породила эту силу в них?

Они были «пожарной командой» и последним барьером для врага. Поэтому далеко не всегда действовали по приказу, а всего лишь по своей воле. Однако, несмотря на героическое сопротивление, они все же не смогли сдержать наступавшие на них орды с Востока.

Часто они плакали от отчаяния и ярости.

Несмотря на шипение и свист снарядов противника, они продолжали его мужественно атаковать.

Целыми днями танки врага скрипом своих гусениц и грохочущими звуками «трах-бумм», а также реактивные минометы «катюша» свистом своих мин постоянно пели страшную песню о смерти.

Солдаты молились и призывали Бога, чтобы он облегчил их участь.

Где он был? В их отвергнутых сердцах, которые к нему взывали? Однако они искали его в этом аду, но не находили никогда.

Когда затем пришел горький конец, многие были ранены и покалечены, и лишь только единицы нашли путь домой.

Однако, вернувшись на родину, они не смирились и, засучив рукава, принялись восстанавливать разрушенное войной хозяйство. Они помогали, как могли. И в этом был их священный долг!

Сегодня пенсионеры и пенсионерки не склонились, они сохранили свои былую выдержку и осанку. Они продолжают быть откровенными, прямолинейными, сохранив старые прусские добродетели верности и веры.

В послевоенное время «солдат наци» часто дисквалифицируют и не уделяют того внимания и чести, которые им подобают.

Однако их не огорчают партийные разногласия и вечные политические ссоры, касающиеся прошедшей войны. Они живут для себя, в своем собственном боевом содружестве.

Они будут еще много лет скорбеть о своей гордой участи, о своих погибших на поле боя товарищах.

Они помнят всех мертвых солдат, которые остались лежать на другой стороне.

Если все народы будут вечно помнить своих погибших на войне товарищей, то апокалипсические всадники войны никогда больше не ворвутся в семью народов и сохранят память о человечестве.

Почти 310 человек, находившихся на борту воинского транспорта «Фузилер», «расстреляны по законам военного времени» 20 ноября 1944 года у побережья Мемеля русской артиллерией. Число жертв было неизвестно, пока Народный союз не опубликовал 25 мая траурное объявление. Во время траурного митинга, который состоялся на центральной площади Клайпеды, после возложения венка выступила заместитель бургомистра города Юдита Симонавициуте, представитель посла Андреас Кюне, председатель профсоюза металлистов Уве Юргстиес и Генеральный секретарь Народного союза. Короткая панихида и общая молитва закончили церемонию. В митинге памяти участвовало подразделение литовского Морского флота.