Илья Вагман - 50 знаменитых террористов

1939–1940-е годы ознаменовались выходом в свет многочисленных статей Л. Троцкого. Несмотря на выступления его бывших друзей и единомышленников, «демон революции» продолжал обрушивать на Сталина все новые и новые разоблачения. Троцкистское движение набирало силу в десятках стран мира, что не могло не беспокоить «вождя всех народов». Предпринятый большой террор не привел к моральному и политическому убийству оппонента главы советской державы, поэтому в феврале 1939 года Л. Берия получил приказ заняться форсированной подготовкой прямого террористического акта, направленного на уничтожение Троцкого. Подобное распоряжение не удивило никого: вот уже более 10 лет ОГПУ – НКВД вели против этого человека и его организации настоящую войну. Через несколько месяцев план под кодовым названием «Утка» вступил в активную фазу. Троцкий еще в 1929 году покинул СССР, после чего некоторое время жил в Турции, Норвегии и Франции. К моменту описываемых событий он обосновался в Мексике. И хотя Лев Давидович, по существу, уже проиграл Кобе борьбу за власть, однако он не оставил попыток расколоть и возглавить мировое коммунистическое движение, что значительно ослабило бы позиции Советского Союза в Западной Европе.

Спецслужбы готовили параллельно две операции, причем обе группы террористов, «Конь» и «Мать», не имели ни малейшего представления друг о друге. Первая группа под руководством мексиканского художника-сталиниста Сикейроса должна была осуществлять штурм дома Троцкого, вторая отвечала за проведение индивидуального террористического акта. Главным действующим лицом ее должен был стать молодой испанец, сталинист Рамон Меркадер. «Почетную обязанность» возложила на него его собственная мать, Каридад.

Мать и сын. Кто же они – убийцы или герои? Сплошь и рядом лукавая История не дает возможности дать таким личностям однозначную характеристику, ведь то, что вчера считалось славой, завтра превращается в позор. Впрочем, обратное утверждение также может иметь место. Сами же Меркадеры оставались верными приверженцами Сталина до конца своих дней и нимало не раскаивались в совершенном преступлении. Только мать иногда жалела, что подтолкнула своего сына на столь тяжелый жизненный путь.

…Вечер 23 мая 1940 года выдался на удивление тихим. Потянуло легкой прохладой. Телохранители Троцкого, заступившие на ночное дежурство, готовились разнообразить вынужденное бодрствование неспешным приятным разговором. Вот только один из них, Роберт Шелдон Харт, чувствовал себя не вполне спокойно. Сегодня он должен был помочь террористической группе проникнуть на территорию строго охраняемой дачи. Харт, известный в определенных кругах как агент по кличке «Амур», был уже давно завербован нью-йоркской резидентурой ОГПУ. Теперь настало время, когда от него потребовались активные действия. Ночью к воротам дачи подъехали сами террористы – 20 человек, возглавляемые Сикейросом и Григулевичем («Юзиком»), с которым, собственно, и общался Харт. «Юзик» окликнул охранника, и тот, в нарушение всех инструкций, открыл ворота. (За это «Амур» уже получил весьма крупную сумму). Нападавшие, которыми командовал Сикейрос, переодетый в форму майора мексиканской армии, перерезали телефонные провода и ворвались во двор. Проникнув в дом, они открыли бешеный огонь, постаравшись буквально залить спальню Троцкого потоками свинца. Кроме того, боевики оставили в доме динамит и несколько зажигательных бомб, которые не взорвались лишь по чистой случайности. Харта участники налета ликвидировали как нежелательного свидетеля.

Но нападение на дом Троцкого не принесло ожидаемых результатов: тот, кто сильно мешал ОГПУ уже самим своим существованием, остался жив и даже не пострадал. На шум во дворе первой отреагировала жена «демона революции». Она успела вбежать в спальню и столкнуть Троцкого на пол, между кроватью и стеной. Поэтому он смог уцелеть в изрешеченной выстрелами комнате. А боевики, не имевшие необходимых навыков, не проверили, остался ли в доме кто-нибудь живой.

Когда на место происшествия прибыл начальник мексиканской тайной полиции, Троцкий сказал, что за покушением стоит «Иосиф Сталин, действующий через посредничество ГПУ». В предательство же Харта он так и не поверил, распорядившись, чтобы у входа в виллу установили мемориальную доску в память охранника, «убитого Сталиным»…

Итак, группа «Конь» не смогла выполнить поставленную перед ней задачу. Вслед за известием о провале операции в дело была пущена группа «Мать».

…Эустасия Мария Каридад Меркадер дель Рио родилась в городе Сантьяго-де-Куба в 1894 году в богатой и влиятельной семье (среди ее предков были вице-губернатор острова и испанский посол в России). Отец Каридад, местный губернатор, считался известным вольнодумцем и либералом. Именно он первый издал указ об освобождении черных рабов, обеспечив себе величайшее уважение со стороны последних. После этого синьор дель Рио мог бы всю оставшуюся жизнь провести на Кубе, окруженный почетом, в полном довольстве. Но вместо этого испанец решил вернуться с семьей на историческую родину. Каридад, любимица отца, получила прекрасное образование, отличалась ловкостью и недюжинной силой характера. К тому же девочка была на удивление красива, так что вскоре стала одной из самых завидных невест. Наиболее достойным кандидатом в мужья Каридад семья посчитала Пабло Меркадера Марино, наследника владельца текстильной фабрики и железнодорожного магната из Бадалона. Кроме крупного состояния, он обладал еще одним неоспоримым достоинством – мягким покладистым характером. Пабло очень любил свою молодую жену. Судя по всему, она отвечала супругу взаимностью. Жизнь проходила в заботах о доме и детях: в семье Меркадеров росли четверо мальчишек и дочь, но. Характер Каридад, беспокойный и взрывной, привел ее в ряды сторонников идей эмансипации. Тихому семейному счастью пришел конец, когда эта уважаемая мать пятерых детей с головой окунулась в политику и сблизилась с анархистами. Ей достаточно легко было протестовать против «эксплуататорских классов»: разглагольствуя, красавица не задумываясь продолжала сорить деньгами мужа. Пабло, любящий и по-прежнему слишком мягкий, не смог осадить свою дражайшую половину, и вскоре Каридад угодила в психиатрическую клинику.

Как женщина оказалась на свободе – не вполне понятно. Однако, бросив мужа и прихватив с собой детей, она перебралась во Францию. Правда, получив приличное содержание от Пабло. Став «самостоятельной», Каридад завела ферму, однако потерпела поражение на данном поприще. Это не удивительно, ведь женщина не имела необходимых навыков и терпения, а работать просто не привыкла. Следующую попытку заняться бизнесом она предприняла уже в Тулузе. Там неугомонная синьора Меркадер попыталась открыть собственный ресторанчик, но быстро «прогорела», понеся более чем серьезный материальный ущерб. Средств на жизнь не осталось, и она решила покончить жизнь самоубийством. От страшного шага Каридад удержали дети. Отныне ей пришлось зарабатывать вязанием. Но подобное существование ее уж никак не прельщало. Она решила снова податься в политику – подальше от опостылевших ниток – и в 1922 году вступила в Компартию Испании.