Петр Люкимсон - Царь Давид

По достоинству оценив этот совет, Давид еще до рассвета поспешил переправиться вместе со всеми своими людьми через Иордан. Своей временной столицей Давид провозгласил галаадский город Маханаим, и вскоре туда начали стекаться те, кто отказался признавать царем Авессалома. Прошло несколько дней — и у Давида появилась своя армия. Иосиф Флавий пишет, что она насчитывала четыре тысячи человек; однако ряд авторов утверждают, что в итоге в Маханаим под знамя Давида собралось несколько десятков тысяч воинов. Некоторые же комментаторы доводят численность армии Давида в Маханаиме до 60 тысяч человек.

Чтобы читатель мог представить, насколько широка была поддержка Давида в народе, Библия сообщает, что поставкой провианта в Маханаим занимались Сови, сын Нааса (Шови, сын Нахаша) из Раввы Аммонитской (по всей видимости, царь вассального Аммона, сын или брат того самого царя Анона, который унизил послов Давида), Махир, сын Аммиила (Аммиэля) из Лo-Девара и Верзеллий Галаадитянин (Барзилай Гиладиянин) из Роглима. Все упомянутые здесь три города расположены достаточно далеко друг от друга, то есть Сови, Махир и Верзеллий действовали, не сговариваясь друг с другом и исключительно по велению сердца — ведь разум наверняка подсказывал им подождать, чем закончится это противостояние отца с сыном.

Когда Ахитофел увидел, что Авессалом мог последовать его совету, он понял, что заговор провалился: Давид получил тот самый минимальный запас времени, который позволял ему накопить силы для противоборства с Авессаломом, а в исходе этого противоборства Ахитофел не сомневался. Понял он и то, что месть Давида, когда тот вернется к власти, может быть ужасна. Чтобы обезопасить свою семью, Ахитофел немедленно сел на осла и направился к себе в Гило. Здесь он собрал домочадцев, зачитал им свое завещание, а затем вышел в соседнюю залу и там повесился.

Тем временем, следуя совету Хусия, Авессалом собрал огромное войско, и, перейдя через Иордан, двинулся с ним на Маханаим. При этом главнокомандующим своей армией он поставил Амессая (Амасу) — сына Авигеи, сводной сестры Давида и единоутробной сестры Серуйи. Таким образом, Амес-сай и главнокомандующий армией Давида Иоав были кузенами, которым теперь предстояло помериться полководческим талантом.

В преддверии решающей битвы Давид тщательно пересчитал свою армию и, разделив ее на сотни и тысячи, назначил командиров всех этих подразделений — будучи старым, опытным бойцом, он хорошо знал, что исход битвы в итоге решат дисциплина и готовность воинов выполнять приказы своих командиров. Эту армию Давид разделил на три части, три «дивизии» — одной командовал Еффей, а двумя другими — братья Иоав и Авесса. Сам Давид также хотел выйти за пределы города, чтобы лично командовать сражением, однако на военном совете все командиры резонно заметили, что у Давида в данном случае вообще нет права рисковать — ведь без него продолжение войны бессмысленно; его гибель и будет означать поражение. И пока он жив, будут сохраняться и шансы на победу над мятежниками. Поэтому Давиду было предложено следить за ходом разворачивающегося сражения со стен Маханаима и при необходимости передавать приказы армии через вестовых.

Подумав, Давид согласился с этим предложением, но обязал Иоава, Авессу и Еффея «ради него» быть посторожнее с Авессаломом и, что бы ни случилось, любой ценой сохранить ему жизнь.

Этот приказ был немедленно передан по всей армии: как бы ни сложилась битва, ни один волос не должен упасть с головы мятежного принца — ибо, несмотря ни на что, Давид продолжал любить сына.

Как считается, накануне этой судьбоносной битвы Давид и сложил 20-й псалом, полный веры в грядущую победу и ставший позже тем гимном, который левиты распевали перед выходом израильтян на войну:

«Руководителю хора. Песнь Давида. Господь ответит тебе в день беды, укрепит тебя Имя Бога Яакова. Он пошлет тебе помощь из святилища, поддержит из Циона. Он вспомнит все твои приношения и всегда примет благосклонно твою жертву всесожжения. Он исполнит твое сердечное желание и исполнит все твои замыслы…» (Пс. 20:1:5).

Бой между двумя еврейскими армиями развернулся в долине, раскинувшейся между Маханаимом и заболоченным Галаадским (Гилеадским) лесом, располагавшимся в землях колена Ефрема.

Существуют, повторим, самые разные мнения о том, сколько воинов насчитывали в этом сражении армии Давида и Авессалома. Но все авторы сходятся в одном: на стороне Авессалома было колоссальное, по меньшей мере четырехкратное численное преимущество. Правда, не стоит забывать, что войско Авессалома состояло большей частью из простолюдинов, лучше знавших, как обращаться с сохой, чем с мечом, в то время как ядро армии Давида, напротив, составляли наемники и гвардейцы, для которых война была ремеслом, главным делом в жизни. Да и влились в его армию в основном те, кто один месяц в году проводил службу в резервистских частях. Кроме того, люди Давида твердо верили, что они идут в бой за правое дело, за возвращение на трон законного царя, в то время как даже ближайшие сторонники Авессалома в душе сомневались в справедливости его притязаний на власть.

Все это и предопределило исход сражения. Не выдержав стремительных ударов зашедших с флангов отрядов Еффея и Авессы, армия мятежного принца дрогнула, а затем воины Иоава окончательно обратили ее в бегство. Но позади армии Авессалома был Галаадский лес, и ее бойцам не оставалось ничего другого, как бежать вглубь этого леса.

Увы, это была не первая и далеко не последняя гражданская война в истории еврейского народа. Не желая устраивать братоубийственной бойни, Иоав отдал приказ не убивать беглецов и даже не настигать их, а просто, делая вид, что погоня продолжается, рассеять армию противника по лесу. Однако убегавшие вглубь леса воины Авессалома то и дело проваливались в топкие болота, попадали в охотничьи ямы, и в результате, сообщает Библия, «лес погубил в тот день больше народу, чем меч» (II Сам. 18:8). Общие потери сторон в этой битве составили двадцать тысяч человек убитыми, подавляющее большинство из которых были воинами Авессалома. По всей видимости, одним из павших в этом бою был и Еффей Гефянин — после рассказа об этих событиях его имя в книгах Библии не упоминается, а в качестве командира наемников называется Ванея.

Сам Авессалом, восседая на муле, также вместе со своей армией устремился в лес. Он не знал о приказе отца сохранить ему жизнь, а потому был уверен, что если попадет в руки Давида, то будет немедленно казнен. И тут длинные волосы, которые он так лелеял, сыграли с ним последнюю и злую шутку: когда мул въехал в самую чащу и проходил под большим теребинтом — фисташковым деревом — волосы Авессалома запутались в его ветвях. Напрасно царевич пытался выбраться из этой ловушки — волосы от этого запутывались все больше и больше, и, в конце концов, мул вырвался из-под Авессалома и пустился дальше, а он остался висеть между небом и землей.