Станислав Поплавский - Товарищи в борьбе

И вдруг меня вызвали в Варшаву. Я думал, что речь пойдет о параде, но услышал совсем другое: в Польше подняла голову реакция. Начались бесчинства и бандитизм. И молодой народной власти потребовалась помощь Войска Польского, чья преданность новому строю была многократно проверена в огне боев за честь и свободу Отчизны.

Одновременно народ ожидал от воинов помощи и в другом не менее важном деле: страна лежала в руинах; восстановление фабрик и заводов, шахт и железных дорог также было первоочередной государственной задачей. Было ясно, что скоро вся наша армия - десятки тысяч здоровых, молодых, жадных до всякой мирной работы крестьянских и рабочих парней - выйдет из состава оккупационных войск в Германии и вернется на родину. Но пока что мне приказали отправить в Польшу лишь три пехотные дивизии.

Еще до отъезда каждое соединение торжественно отметило свою годовщину. На торжества приезжали многочисленные делегации из Польши. Несколько раз навещал нас и начальник военной миссии СССР в Польше генерал-лейтенант С. С. Шатилов. Он вручал полякам советские ордена и медали. В те дни и я пережил огромную радость: мне вручили орден Ленина и Золотую Звезду Героя Советского Союза.

Боевые знамена польских частей и соединений украсились советскими орденами. Родоначальница Войска Польского - 1-я Варшавская пехотная дивизия имени Тадеуша Костюшко удостоилась орденов Красного Знамени и Кутузова II степени. Орденами Красного Знамени наградили 2-ю Варшавскую пехотную дивизию имени Г. Домбровского и 4-ю Померанскую пехотную дивизию имени Я. Килинского, 1-ю Варшавскую танковую бригаду имени героев Вестерплятте, 7-ю Лужицкую пехотную дивизию, 1-й Дрезденский танковый корпус. Высоких наград удостоились и другие наши части и соединения.

Героям боев вручались и польские награды: всего за время войны в 1-й армии их удостоилось около 40 тысяч человек.

Первой (29 мая) отбыла на родину 4-я пехотная дивизия. Никогда не забуду маленькой станции на немецкой земле. Возбужденные и радостные лица солдат, заполнивших теплушки. Почетный караул на перроне. Звуки польского национального гимна. Подразделения дивизии разъехались во все концы родной страны, составив первые воинские гарнизоны городов. Вскоре отбыли домой еще две дивизии. Костюшковцы обосновались в Белостоке и Белой Подляске, 3-я дивизия - в Люблине.

Кому из участников минувшей войны не привелось в те дни испытать горечь разлуки с друзьями-однополчанами? Пришлось и мне расстаться со своим фронтовым другом полковником Петром Ярошевичем. Партия поручила ему важное государственное дело - переселение польских крестьян на освобожденные западные земли.

А нас, оставшихся, занимал вопрос: сохранится ли 1-я армия как единый воинский организм? Но ответить на него не мог даже Александр Завадский, заехавший к нам в Зеелово по пути из Берлина. Он был тогда катовицким воеводой (позже этот пост стал называться по-другому: председатель президиума воеводской Рады Народовой).

- Приезжайте со всем вашим войском в Катовице, - пригласил он меня.

- Я мечтаю вернуться в Советский Союз, - признался я.

- А разве родина предков уже не нуждается в помощи поляков из Советского Союза? - возразил А. Завадский.

* * *

Пришло наконец приглашение на Парад Победы в Москве. Я вылетел туда немедленно и нашел нашу дорогую столицу совсем такой, как в довоенные годы: оживленной, бурлящей, торжествующей. Радостно было ходить по ее улицам, видеть веселые лица москвичей.

В Москве я встретился с М. Роля-Жимерским, К. Сверчевским, В. Корчицем и другими польскими генералами, также приехавшими на Парад Победы.

Генералы Войска Польского вместе с соотечественниками - офицерами, обучавшимися в советских военных академиях, прошли по Красной площади отдельной группой, вслед за колонной, представлявшей войска 1-го Белорусского фронта. Над нами реяло десять боевых знамен лучших польских частей. А у подножия Мавзолея Левина грудой пестрого тряпья лежали штандарты поверженной немецко-фашистской армии. И нам всем очень приятно было сознавать, что среди них находились вражеские знамена, захваченные в боях и польскими воинами.

После парада я тотчас возвратился в Германию. В Зеелове ожидала новость: поступил приказ о возвращении всех оставшихся соединений армии в Польшу.

Долгий путь наших полков на Родину вылился в поистине триумфальное шествие. Повсюду их встречали ликующие толпы народа. Причем многие люди поляки из близлежащих городов, сел и местечек - часами простаивали на дорогах, чтобы только взглянуть на своих верных защитников. Нисколько не преувеличивая, можно сказать, что обратный путь наших солдат был усыпан розами. Цветы красовались на их конфедератках, украшали танки и самоходки, орудия и грузовики, летели под ноги воинам, устилая ковром шоссе. Каждый город, село высылали навстречу делегации с хлебом-солью. В Польше не устраивали послевоенного парада победы, но этот марш наших войск по освобожденной земле вылился в подлинно всенародный праздник, какого еще не знала тысячелетняя история страны.

Штаб армии обосновался в Катовице. Приглашение А. Завадского оказалось просто пророческим.

Солдаты, не отдыхая, сразу же приступили к работе, а ее было непочатый край. Прежде всего потребовалось разминировать огромнейшие участки территории, через которую прокатился огненный шквал войны. Только в Нижней Силезии и на Опольщине было обнаружено 15 тысяч минных полей! А ведь эта территория составляет всего лишь треть заминированной площади воссоединенных земель.

Расчистка затруднялась тем, что у нас не было всех планов минных полей. Правда, советское командование передало Войску Польскому около 5 тыс. планов, попавших в его руки. Но гораздо больше такой документации оказалось у англичан и американцев. Заполучить ее от союзников оказалось делом нелегким. Лишь в июне 1947 года, когда разминирование в основном уже заканчивалось, они соблаговолили передать нам часть этих планов.

Министерство национальной обороны Польши выпустило в помощь саперам специальную карту, показывавшую расположение заминированных участков. На ней были отмечены опасные пояса шириной до сорока километров.

Польские солдаты занимались разминированием совместно с советскими саперами. По официальным данным, за период с 1946 по 1970 год было обезврежено свыше 15 миллионов мин различных типов, собрано и уничтожено более 68 миллионов снарядов и авиабомб, разминировано около 2 тыс. важных государственных объектов и почти 200 тыс. километров шоссейных и железных дорог.

Должен с горечью сказать, что в борьбе с минами не обошлось без жертв...