Олег Царев - Роковые иллюзии

Как помощник Макнамары, Бёрджесс некоторое время вращался в тех же кругах англо-германского содружества, что и Филби. Именно через эту прогитлеровскую группировку он был представлен Эдуарду Пфейферу. Этот бывший генеральный секретарь радикальной социалистической партии Франции был доверенным лицом премьер-министра Эдуарда Даладье в его отношениях с французскими правыми. Вне службы Пфейфер принимал активное участие в движении французских бойскаутов. Он умудрялся смешивать секс и тайную политику таким образом, что Бёрджесс находил в этом неотразимое обаяние. Он с наслаждением вспоминал тот вечер, когда присутствовал в парижской квартире Пфейфера, где французские правительственные чиновники в вечерних костюмах играли в настольный теннис, а мускулистый велосипедист лежал на столе в чем мать родила, изображая сетку[483].

Пфейфер не меньше увлекся мальчишеским обаянием Бёрджесса и предоставил ему возможность писать статьи в одно парижское периодическое издание, финансируемое нацистами[484]. Войдя как профессионал в журналистику, Бёрджесс решил попытать счастья, устроившись в мае 1936 года на работу с испытательным сроком в редакции «Тайме». Он получил рекомендацию от Роджера Фулфорда, еще одного члена сети гомосексуалистов, который был корреспондентом газеты, а впоследствии стал старшим офицером МИ-5. Однако Бёрджесса быстро утомила рутина издания газеты, и через месяц он бросил эту работу. Затем, в октябре 1936 года, с помощью профессора Маколи Тревильяна, известного историка из Тринити, он получил работу в Британской радиовещательной корпорации. Романтика и новизна работы режиссера-постановщика радиопрограмм подходили яркой натуре Бёрджесса и давали выход его склонности к разговорному жанру.

Малли, который теперь возглавлял «нелегальную» резидентуру в Лондоне, решил, что появилась возможность воспользоваться вновь обретенной респектабельностью Бёрджесса и доступом к радиоволнам, чтобы выявлять и обрабатывать сотрудников британской разведслужбы. Незадолго до своего отъезда в Москву в октябре 1935 года Орлов узнал от агента под псевдонимом «Профессор» о том, что британских офицеров разведки обучают русскому языку в Школе славяноведения при Лондонском университете. Орлов также установил, что одним из ведущих преподавателей языка в школе является Элизабет Хилл, родственница генерала Миллера, который руководил антибольшевистским Российским общевоинским союзом в Париже. В июне 1935 года Орлов дал указание Бёрджессу записаться в школу для изучения русского языка. Он должен был познакомиться с г-жой Хилл и, посещая ее уроки, выявлять среди ее учеников проходящих подготовку сотрудников МИ-6 и завязывать с ними дружбу. Вскоре Орлов получил возможность сообщить Москве, что план начал приводиться в исполнение.

«Кстати, этот план удается, — писал Орлов в Центр. — „Мэдхен" пошел в Школу славяноведения, прося порекомендовать ему учителя. Университет удачно направил его к Хилл, у которой он уже имел один урок частно. Следующим шагом будет его просьба к ней образовать группу или спарить его с другими учениками, дабы слышать произношения лучше и сделать занятия очень живыми. Таким образом, расчеты подойти к другим ученикам. А стать приятелем Гай умеет»[485].

Изначальная уверенность Орлова в том, что Бёрджесса можно с успехом направить на служение интересам дела, не была необоснованной. Через год после отъезда Орлова из Лондона Дейч получил возможность сообщить, что разработка Лизы Хилл продвинулась после того, как она услышала одну из передач Бёрджесса по каналу Би-би-си. Он развернул перед ней перспективу приглашения ее на радио, чтобы сделать передачу. Прежде чем Би-би-си начала угождать вкусам широкой аудитории с приходом века телевидения, она привлекала британских ученых. Вскоре он в такой степени завоевал доверие ничего не подозревавшей Хилл, что к началу 1936 года Дейч получил возможность сообщить Центру о том, что, как подтвердил «Мэдхен», в Школе славяноведения обучается столько офицеров разведки, что ее можно назвать, как он выразился, «центром работы местной „фирмы"» (так называли МИ-6 лондонские «нелегалы»)[486]. К тому времени Бёрджесс узнал также, что директором школы является бывший офицер МИ-6, планировавший вернуться в Советский Союз «с намерением возобновить свою работу». Он сообщил также, что о секретаре директора «известно, что это коммунист» и что сама профессор Хилл, по всей вероятности, имеет очень хорошие отношения с людьми, которые здесь работают, и готова принять участие в этом [плане МИ-6].

Тесные связи Хилл с МИ-6 подтвердились, когда Бёрджесс обнаружил, что она приходится сестрой бригадиру Джорджу А. Хиллу, знаменитому офицеру военной разведки, который действовал в Петрограде сразу же после революции вместе с легендарным Сиднеем Рейли под псевдонимом «ИК-8». В своих красочных мемуарах «Go Spy out the Land» Хилл нелепо утверждал, что он сдружился с Троцким и даже помогал ему создавать ЧК. Бёрджесс установил также, что сама Хилл тоже работала раньше на МИ-6 и что она тоже, возможно, вскоре возобновит активную деятельность и отправится в Москву. С этой целью, как ему стало известно, она втирается в доверие слушателей, придерживающихся левых взглядов, которые симпатизируют Советскому Союзу[487].

Миссия Бёрджесса в Школе славяноведения была успешной лишь отчасти, так как ему не удалось разработать ни одного офицера МИ-б на языковых курсах. Но она показала Центру, что он может быть полезным агентом. Это подтверждается тем фактом, что Бёрджесса выбрали в качестве курьера для доставки Филби в Гибралтар нового шифра и денег[488].

«Третий человек» в порядке очередности вербовки членов кембриджской группы был фактически «первым человеком», достигшим поставленной Орловым цели установить прямой контакт с Британской секретной разведывательной службой. В октябре Маклейн сообщил, что к нему в министерство иностранных дел заходил офицер МИ-6 Дэвид Футман. Малли немедленно решил использовать Бёрджесса для разработки Футмана[489].

Объясняя Центру свою стратегию, Малли затратил немало усилий, чтобы успокоить сомнения, которые, возможно, все еще сохранялись у Москвы относительно оперативных способностей «Мэдхен», учитывая его «безалаберный образ жизни». По его словам, Бёрджесс «стал теперь значительно серьезней. Он не застенчив, а, наоборот, немного дерзок; какие бы ему ни дать задания, он везде пролезет. Если ему сказать: «Ты должен с тем и с тем познакомиться», то он это очень быстро сделает. Причем он не навязывается, а умеет сделать так, что интересующее нас лицо приглашает его само»[490]. Дейч также подтвердил, со своей стороны, что Бёрджесс готов теперь к первому серьезному заданию в качестве тайного агента, заверив, что «Мэдхен» «может познакомиться и подружиться почти с любым человеком».