Катрин Денев. Красавица навсегда - Андрей Степанович Плахов
Справедливости ради отметим, что, несмотря на «звездный» ореол, окружающий Денев в фильме Берри, в ней нет женской изломанности, кокетства, ослепления собой. «Катрин – мужчина, которым я хотел бы стать, – такой парадокс вывел после съемок Депардье. – В ней достигнута полная гармония между мужским и женским».
Многое интригует в облике, характере, поведении Катрин Денев, часто говорят о ее так и не раскрытой никем «тайне». Ее изящество принято именовать «чисто французским», за сдержанность и холодность ее называют «англичанкой», за деловитость и яростный перфекционизм – «немкой». Говорят, что американцев она привлекает французским шармом, а французов – американским блеском.
«Тайна» Катрин Денев привлекла и писательницу Франсуазу Саган, опубликовавшую в 1986 году в парижском журнале «Магазен» эссе-интервью «Что-то вроде счастья…». Этот факт невольно напомнил другой, уже основательной давности: когда-то не менее известная писательница Симона де Бовуар выступила автором очерка о Брижит Бардо. За истекшие годы многое изменилось на карте звезд – и в литературе, и в кино. Симона де Бовуар умерла в том же 86-м. Бардо, игравшая в юности героинь в стиле Саган, отошла в безвестность и если напоминает о себе, то неумными мемуарами и расистскими ремарками в адрес иммигрантов. Увы, она скомпрометировала даже благородное дело защиты животных.
Саган больше теперь известна как персонаж светской и уголовной хроники (не раз попадалась на хранении и перевозке наркотиков), чем как писательница. Пути Саган и Денев лишь однажды – и то заочно – перекрестились: в связи с фильмом «Смятение». Тогда первая уже пережила пик славы, вторая – только на него вступала. И вот прошло еще немало времени, прежде чем две популярные француженки встретились и заговорили.
«Некоторые женщины, как, например, Грета Гарбо, потратили полжизни, дабы скрыться от своей известности, от сплетен и предположений. Другие, как Брижит Бардо, почти пожертвовали жизнью, чтобы достичь славы и блеска, и потом за них расплачивались. Ибо труднее этого добиться, чем внутри этого существовать. Когда тебя разглядывают, любят и желают миллионы человеческих существ, трудно быть любимой и желанной для одного человека». Все эти мысли волновали Саган перед встречей с актрисой.
Но как только отворилась дверь ее квартиры на площади Сен-Сюльпиз, интервьюерша ощутила абсолютную непринужденность женщины, известной всему миру как Катрин Денев.
«Говорят, что я холодная и неприступная, – сказала она. – Но, вправду, ужасаюсь при мысли о необходимости открывать посторонним то, что касается только меня. Может быть, это кого-то удивляет, ибо в наше время каждый тщится выставить свое нижнее белье и свои чувства напоказ. А я думаю, что это ужасно. Я не сама сделала себя такой – была такой с детства, и это, возможно, объясняет мою закрытость».
Денев, по свидетельству Саган, не похожа на других звезд, которые говорят о себе словно бы в третьем лице, как об объекте поклонения. Не пускает пыль в глаза, не кокетничает, анализирует свою блестящую карьеру толково; чувствуется, что самоанализ для нее – внутренняя необходимость. Она не претенциозна, не глупа, не слаба, не зла, не высокомерна.
«Счастлива ли она?» – задает сакраментальный вопрос Саган.
«Бывают моменты, когда ощущаю себя счастливой, а иногда – глубоко несчастной; трудно привести эти состояния к общему знаменателю. У меня такое подспудное чувство, что несчастье, печаль более органичны, чем радость. Словно я знаю, когда счастлива, что потом придется за это расплачиваться, а иногда случается даже заплатить заранее. Так, я перестала курить, чтобы искупить одну нечаянную радость. И все же я не пессимистка, если речь идет о человеческой природе. Ищу контакт только с теми, кого люблю, – а люблю добрых, верных, интеллигентных и чувствительных. У меня нет желания вступать в схватки с другими: не хочу терять время в конфликтах. К счастью, я обладаю профессией, которую люблю и которую уже достаточно хорошо знаю. Иногда могу даже дать совет молодому режиссеру.
Боюсь толпы и отдельных людей – независимо от того, поклонники они, любопытные или журналисты. Потому что не знаю, идут ли они ко мне с открытым сердцем или их ведет какой-то жестокий интерес. Хотя мне все равно, что они напишут в своих газетах, однако не говорю им ничего такого, что могло бы их особенно поразить. Всегда стараюсь разговорить тех, кто меня интервьюирует. Это несправедливо, что один человек все время спрашивает, а другой только отвечает.
В дружбе придерживаюсь немногих, но строгих правил. Меня не интересует, ни чем занимаются мои приятели, ни из какой они социальной среды. Меньше всего меня заботит степень их известности. Я уважаю своих друзей и не позволяю им обесцениваться в моих глазах.
В общем, я счастливый человек и пытаюсь передать чувство счастья своим детям. Это самое главное, как и некоторые нормы родственных отношений. Недавно я почувствовала, что мои отношения с сыном, которого я обожаю, начали охладевать, и я решила положить этому конец. Мы стали жить раздельно, он пошел по своему пути, а я по своему, и, очевидно, так лучше для обоих. Не выношу фальшивых ситуаций, охладевшей дружбы и неверной любви. Предпочитаю ясные, чистые отношения, особенно с детьми. Ведь так важно научить их чувствовать взаимность! Есть люди, не знающие этого чувства; я их избегаю, потому что они опасны.
Сниматься в кино – изнурительный труд. После съемок человек нуждается в спокойствии и отдыхе. В одиночестве, которое я себе избрала, нет места скуке. Даже если доводится часами ничего не делать, губить время, глядя в окно. Обожаю листать старые журналы, рассматривать старые фотографии, читать старые книги, это меня всегда успокаивает.
Иногда я обожаю выпить. Могу пить по два-три стакана виски каждый день, в течение недели, десяти дней, двух недель, это помогает побороть застенчивость, мне становится так весело. Все кажется легким, приятным, пустяковым. Я чувствую уверенность в себе. Ну, ладно! Говоря о том, что пью, я немного преувеличиваю. Могу остановиться, когда захочу, могу не пить месяцами. Но подчас благодаря спиртному можно болтать о чем угодно, веселиться до безумия…
Какой бы мне хотелось видеть эту статью – не знаю. Почему? Странный вопрос. Не хочу перечитывать этот текст, доверяю его вам. Но если вы настаиваете, прочту: не люблю сердить других. Ну, хорошо, я бы хотела, чтобы эта статья была похожа на сказку, чтобы в ней звучало что-то волшебное, что-то оптимистическое, что-то такое, что утром, когда я проснусь, вдохнуло бы в меня уверенность в себе самой. Глупо, не правда ли?..»
«Когда я перечитала этот текст, – пишет
