На линии огня - Семён Михайлович Борзунов
…Котовский приобретает навыки разведчика, подпольщика, приобщается к военному делу. Все это пригодится ему и в одесском подполье в период американской и французской интервенции, и в дальнейшем — в годы гражданской войны. Из «стихийного коммуниста» он превратился в сознательного большевика-ленинца.
«Я прожил длинную и, сказать по правде, горькую жизнь, — говорит Котовский. — Только сейчас и начинаю жить. Только сейчас и родился. Мой год рождения — тысяча девятьсот семнадцатый!»
Весной 1920 года полки Пилсудского занимали города и села Украины, и надо было готовиться к бою против этого нового врага Советской республики. Котовский много думал о судьбе Родины, о своем народе, о себе самом. Именно тогда написал он заявление о приеме в ряды Коммунистической партии. Он решил больше не откладывать. Давно об этом думал, но все бои, бои, бои… Жизнь не останавливалась. Она быстро катилась вперед. Некогда было оглядываться, раздумывать. Пройден один этап — начался второй. Завязывались новые бои…
Помнится, еще в минуты прощания с бирзульскими коммунистами, которые уезжали в Малин для усиления Первой стрелковой бригады, Котовский говорил:
— Товарищи! В тяжелую минуту вы стойко шли вперед. Опасность угрожала нам со всех сторон, изо всех углов и нор лезли вражьи силы, но вы ни разу не проявили малодушия. Во всем вы были настоящими коммунистами.
Произнося эти слова, Котовский тогда подумал: «А разве я — не коммунист? Давно бы надо оформить мое вступление в партию».
Наконец-то осуществилась его заветная мечта: драгоценная книжечка — партбилет — хранится у него на груди. Мысленно он считал себя в партии большевиков с семнадцатого года. И даже раньше. Разве он не был большевиком в подполье Одессы, работая по указаниям секретаря губкома? Разве не Коммунистическая партия воодушевляла его на подвиги, когда бил он части Шкуро и Дроздовского, когда вел бригаду против Бредова, против конницы Мамонтова, когда разбил Мартынова… И кого еще? Всех не перечесть, генералов и атаманов всех рангов и всех мастей. И всегда, каждодневно, каждочасно, разве он не был в душе коммунистом? Конечно, был.
Котовский был предан марксистскому учению, идеям Ленина, делу партии. К сожалению, ему не пришлось встречаться с Лениным, слушать его выступления. Когда кавбригаду направили на Петроградский фронт, Владимир Ильич уже переехал в Москву. А позднее — непрерывные бои, переходы, атаки. Да и после окончания гражданской войны оказалось немало важных дел, которые помешали этой встрече. Вскоре Ленин заболел. А потом его не стало.
И вот Григорий Иванович у гроба любимого вождя, чьи боевые приказы он не раз четко и мужественно выполнял на многочисленных фронтах гражданской войны. Автор романа показал, как тяжело переживал Котовский смерть человека, чье имя вдохновляло и вело людей в бой против врагов молодой Советской республики, за мир и счастье трудящихся. Такие люди, как Ленин, бессмертны.
«Ощущения Котовского походили на состояние, какое бывает перед атакой. Наивысшее нервное напряжение, собранность. Обостренная зоркость. Все видно. Все отчетливо впечатывается в мозг. Горячее убеждение, что победа будет. Готовность к неизбежным потерям. Боевой дух. Ведь в атаку идут люди, обыкновенные люди, здоровые, жизнерадостные, полные сил. Их грудь защищена только гимнастеркой. А они идут. Идут навстречу огненному шквалу, навстречу пулям.
Так к щемящей боли, к острому, глубокому горю присоединились гордость и торжество. Гордость потому, что он, Котовский, современник великого Ленина, что он в отряде ленинцев ведет разведку боем в неизведанное будущее. И торжество: Ленин бессмертен, Ленинизм победит!»
Много места в книге Четверикова отведено встречам и беседам Котовского с одним из ближайших соратников Ленина по военному строительству Михаилом Васильевичем Фрунзе. Он говорил о многих проблемах, которые вставали в связи с перестройкой Красной Армии, ее вооружением. Говорил о роли военспецов в этом деле, о правильном их использовании, о необходимости превратить армию в школу воинского и политического мастерства. Каждый красноармеец, указывал Фрунзе, должен быть вполне грамотным бойцом. А скоро мы будем требовать, чтобы он был образованным, всесторонне развитым, а по части военного дела — человеком с максимальной военной квалификацией. Фрунзе высказывал свои соображения о единой военной доктрине, о реорганизации армии, о единоначалии, о новой советской дисциплине, новых уставах и наставлениях. Говорили и спорили о Суворове, Кутузове, Румянцеве.
Горячо и убежденно говорил Фрунзе о руководящей роли Коммунистической партии в строительстве новой жизни.
В романе вырисовывается незаурядная личность — крупный военачальник, теоретик и руководитель нового типа, впоследствии ставший Председателем Реввоенсовета Республики и возглавивший Вооруженные Силы страны. Таков М. В. Фрунзе.
Читатель с интересом следит за поистине фантастическими приключениями Г. И. Котовского. Повествование волнует, очаровывает, и в этом — талант писателя.
Борис Дмитриевич Четвериков блестяще сочетает писательский талант с четким мировоззрением. Его книги несут большую идейную и воспитательную нагрузку. Он всегда знает, для чего изображает на страницах своих произведений того или иного героя, заставляет его действовать именно в этих, а не других обстоятельствах. И герои его знают, во имя чего они действуют, поступают так, а не иначе, какие при этом преследуют цели, каким идеалам подчиняют свои дела и поступки, волю и энергию. Автор в совершенстве владеет техникой сюжета, пишет увлекательно. Вместе с тем он весь в сегодняшнем дне. Свои произведения Четвериков посвящает изображению советской действительности, рассказывая в них о формировании нового человека, о борьбе за новое, передовое. Это не созерцатель, а страстный борец и горячий патриот, беззаветно любящий свою родину и свой народ. Эти прекрасные качества Четверикова-писателя проявляются во всех его книгах. Так и в «Котовском». Автор любит своего героя, гордится им.
В образе Котовского раскрыты лучшие черты народа, красота его мыслей, чувств и поступков. Этому человеку были свойственны жизнелюбие, сердечность, доброта. Все свои силы, ум и сердце он отдает борьбе за счастье народа.
В романе создан ряд ярких образов. Причем автор находит для каждого персонажа, пусть самого незначительного, свои краски. Будет ли это убежденный враг советского строя капитан Бахарев, или садовник Фердинанд в имении Скоповского, или миллионер Рябинин, или типичный русский интеллигент профессор Кирпичев, — все они полнокровные, живые. Недаром же читатели частенько допытываются: как в дальнейшем сложилась судьба того или иного героя романа, не допуская и мысли, что это может быть собирательный образ, плод творческого воображения писателя.
Борис Дмитриевич мастерски лепит характеры своих героев, наделяя их строго индивидуальными, только им присущими чертами. Прочтите, например, еще раз первые двенадцать строк романа — и перед вами встанет образ княгини Долгоруковой.
