Михаил Пришвин - Дневники 1923-1925

Деревенский кооператив: комсомол вздумал строить то народный дом, то пожарный сарай, а платить по векселям нечего…

Артель в Тарусове — хорошая артель… помимо союза с МСПО.

Ученичество (Отдел труда, Морозов: постановление Совета Народных Комиссаров — [учителя] зарегистрировали договор с учениками).

Кредит:

Интеграл сверху;

Интеграл снизу.

26 Февраля. 1 Марта в воскресенье выезжаю в Москву.

5 Апреля Павловна едет в Москву.

1 месяц 5 дней.

Остается не плачено за квартиру в Костине до 15 М. - 24 р.

Леве пальто — 25 р.

Пете (не дано) -15 р.

Молоко — 6,50

Прасковье —10 р.

Волкову

На месяц: 100 руб.

3 пуда овса — 5 р. 70 к.

1 мешок картошки — 1 р. 50 к.

Молоко (не дано) — 10 р.

Чай — сахар — 30 р.

__________________

47 р. 20 к.

Леве — 30 руб.

Квартира — 24 р.

Дорога — 10 в Переславль

Богор. — 50 р.

_____________

114 р.

Дрова 15 р.

__________

62 р. 20 к.

Всего — 214 р.

Есть — 100 р.

Есть — 75 р.

Есть — 39 в карм.

________________

300 руб.

Книжка — 150 р.

«Кр. Новь» — 125 р.

«Земля и Город» — 100 р.

«Огонек» — 40 р.

«Охотник» — 40 р.

________________

355 р.

— 118.70 коп.

25

____________

93 р. 70 коп.

Найти: Архары.

Сущность желанной смычки{133} состоит, конечно, не в том, что, как представлено на плакате, одна старуха пожимает руку другой. И в малом виде, если представить, опять-таки не в том, что какая-нибудь артель кустарей, организовавшись, смыкается с каким-нибудь подгнивающим союзом союзов в ближайшем местечке. Гораздо больше будет смычки, если какая-нибудь артель, уловив хорошую идею и недостаток большого примера, станет осуществлять ту же самую идею как выгодное, как свое собственное и потому живое и веселое дело и пойдет практически своим собственным путем. В том-то и есть сущность смычки, что известное государственное начинание, представляющееся обывателю как дело богов, предстанет вдруг как план для собственного личного дела.

Я понимаю, например, очень хорошо драму Михаила Петровича, он как честный человек вполне отдан государственному строительству и служит аппарату всем сердцем и всем умом, и он в этом суждении до того уж отказался от личной жизни, что ему теперь уже и не вспомнить себя самого отдельно. Между тем множество людей, обывателей, считают себя, свой дом, свое дело — одним, а свое отношение к кооперативу Михаила Петровича — другим делом. Это началось еще в кружках около 1905 года, когда он бегал всюду, мучился, выбирал себе вождя между Михайловским, Плехановым и Лениным. И когда остановился, то пошел прямым путем служения, достигнув в годы революции значения 1-го вождя в своем местечке.

В год недоверия к местным [трудовым] людям, когда был признан корректив [государства], Михаил Петрович слетел и попал в кооперацию. Привыкнув к государственной работе, он и тут, как маховик, завертелся. Маленькое дело, строительство шло по себе ему… его личное дело быть маховиком, но вот другое: людей нет, нечего приводить в движение.

Ремесленников ближайших к базару деревень обыкновенно называют анархистами, и кооператоры говорят, что их невозможно организовать в артели. Их, впрочем, можно назвать и монархистами в том смысле, что каждый из них является монархом в своем кругу. Будем, однако, лучше их все-таки называть анархистами, считая, что каждая такая маленькая анархия есть обломок великой монархии…

Чем дальше от базара, чем глуше деревня и, главное, чем хуже дорога, тем, оказывается, легче кооперировать. Непролазная дорога есть самое первое условие успеха устройства артели. Этот порядок находит себе простое объяснение в периоде вещей: вместо того, чтобы ехать по ужасной дороге и каждому на отдельной подводе со своей корзиной башмаков, гораздо проще сложить все корзины в одну телегу и поручить одному лицу сбыть их.

Когда я иду на базар и вижу кустарей, продающих свои башмаки, то я вижу людей на своем месте, у себя на базаре, живых, свободно беседующих, остроумных, ругательных, всяких. И после базара в чайной Епо те же самые люди пьют чай или пиво, читают газеты: они у себя. Но когда я вижу кустаря в учреждении, называемом «Интеграл» (союз кооперативов), то, наблюдая, как он жмется, как бродит тускло и безнадежно от [начальника к начальнику], то этот человек в [учреждении] среди людей, ему чуждых, он не у себя.

Говорят, что умный нужен только, чтобы купить, а продать может и дурак (в Епо — покупает Чернов, продает Попов).

— Этого попа я сам же и расстригал. Ему хоть плюй в глаза — там кожицы выпросит, там крупы, там кредита на 45 дней. Кредитное товарищество дает деньги, как их извлечь? не продавать же лошадь и корову. Вот и выдумали работой брать: дадут товару сделать башмаки. Так выбирают деньги: попово дело.

— Все ли такие кооператоры?

— Все, только нет настоящего.

— Но где же настоящий, есть он?

— Есть, только не у нас, это надо всем ехать…

Все было хорошо в Епо: и чайная, и колбасная, и булочная. Вдруг в городе открылся ларек: Госрозница, и там все дешевое, а потом ларек «Лесная поляна», где мануфактура дешевле на 30 %…

Обвинения в нечестности слишком обыкновенны со стороны самых маленьких людей, которые мерят больших людей на свой аршин. Они не понимают, что, например, автомобиль полагается при моей высшей должности, требующей скорого перемещения, что квартира, где мне нужно принимать людей, — необходима мне и одежда более изящная, чтобы представительствовать. Мне это сама должность дает, а они думают…

2 Марта. Сегодня утром еду в Москву и совсем из Костина — в Переславль. За неделю до Благовещения, т. е. (18 Марта) 2 Апреля надо быть уж непременно в Переславле.

Существование СССР, может быть, и действительно есть самый важный факт на земном шаре, но дни, недели, месяцы большинства русских граждан наполнены заботой просто о существовании с его обыкновенными злобами и радостями. Крестьянин глубоко убежден, что весь СССР сидит на его шее, что работает он один, а СССР — пишет.

5 Марта. Поставлен рекорд: в три недели 1000 руб. Есть 200 руб. Будет: Госиздат — 200, «Красная Новь» — 125, «Огонек» («Архары») — 40; изнасиловать «Огонек» на «Длинное Ухо» — 200, М.С.П.О. поработать: 100 р. Откуда же 135?

Не говори, что ты честный, то есть, выполняя свое дело, геройски отстаивая независимость писания, — что ты не такой, как другие, — раз тебе хочется жить и ты живешь и получаешь деньги в этих условиях, в душе своей ты уже продался (прелюбодействуешь).