Л. Салтыкова - С. Михалков. Самый главный великан

– Мы, Сергей Владимирович, живем неплохо. Не жируем, конечно, но и, как говорится, не последний кусок доедаем. Вы видите, у нас небольшой огород, и сад неплохой, в фруктах не нуждаемся, да еще кроликов развожу. Однако ваш коллега, мой квартирант, выпустивший две книги, как ни прискорбно, не имеет своего жилья. А он не сегодня-завтра перевезет сюда свою семью…

– Обещаю, дорогой, ему помочь. Я рад, что вы беспокоитесь о моем молодом друге. Спасибо вам: и фрукты у вас отменные, и чай был хорош… А теперь мы пойдем по своим делам.

Когда, пройдя несколько кварталов, мы поравнялись со зданием обкома КПСС, Михалков сказал:

– И ты, и твоя жена – молодые специалисты. Я не знал, что у вас нет собственного жилья… – И коротко сказал: – Зайдем сюда!

– Нет, Сергей Владимирович, не пойду: не хочу, чтобы подумали, будто я жаловался вам. И потом, в Майкопе строят мало, свободных квартир нет.

– Это не твоя забота. Если захотят – найдут. Небось, сами они на частных квартирах не живут. Не забывай: государство заботится о молодых специалистах. Кто по профессии твоя жена? Врач. Ты – писатель. Пошли!

Первого секретаря обкома партии Ибрагима Чундокова не оказалось на месте – он был в командировке, и мы пошли ко второму секретарю Василию Степановичу Попову… Когда Попову доложили, что к нему на прием пришел С.В. Михалков, он сам вышел к нему, и они встретились, будто давние знакомые. В кабинете Михалков, без длинных предисловий, представил меня Попову:

– Этот молодой человек – Исхак Машбаш, если вы еще не знакомы.

– Лично не знаком. Но фамилию слышал, говорят, неплохо пишет.

– Мне приятно, Василий Степанович, слышать о нем положительные отзывы. И это только начало: я уверен, что этот молодой человек еще прославит свою фамилию. Вчера в своем выступлении на собрании писателей я тоже сказал об этом.

– Спасибо, Сергей Владимирович, что вы приехали к нашим писателям и приняли участие в их собрании. Мы, согласно нашей договоренности по телефону, после обеда готовимся к встрече с вами.

– От имени Союза писателей СССР, от моего имени, Василий Степанович, у меня к вам просьба. Молодому, талантливому Исхаку Машбашу, над которым мы со своей супругой Натальей Петровной Кончаловской шефствуем, будучи уверенными, что из него выйдет большой писатель, нужна квартира. У него нет собственного жилья, и по этой причине члены семьи живут порознь.

B.C. Попов посидел с минуту, стуча пальцем по столу. Затем поднялся, подошел к окну:

– Сергей Владимирович, вы, наверное, видели строящийся жилой дом напротив здания обкома партии? В этом доме мне обещают выделить квартиру. Как только это случится, я обещаю тотчас отдать Машбашу мою нынешнюю квартиру.

– Когда его собираются сдать в эксплуатацию? – Услышав ответ, соглашается: – Хорошо, мы подождем, если через два-три месяца, как вы говорите.

Я был бесконечно благодарен С.В. Михалкову, он сделал то, что сделал бы для меня мой отец, будь он сегодня жив. Я хотел повезти дорогого гостя в Шхашефиж, но отсутствие у него времени и дальняя дорога в аул не позволили осуществить мое желание. Юсуф Тлюстен, узнав о моем намерении, был недоволен, дескать, не приставай к Михалкову, ему не до тебя и твоих приглашений. На следующий день мы вместе проводили Сергея Владимировича Михалкова в Москву.

Через месяц меня пригласили в обком.

– Мне звонил Сергей Владимирович, передаю вам привет от него, – встретив меня, сказал Попов. – Теперь по существу. Корреспондента газеты «Советская Кубань» Кожемякина переводят в Москву, в газету «Известия». Его квартира освобождается, посмотрите ее. Если понравится, выпишем ордер.

Разве я мог выбирать? Я был рад получить любое жилье, куда бы мог поселить свою семью.

Алексей Кожемякин состоял в нашей писательской организации, мы были знакомы. Уточнив адрес, отправился к нему. Кожемякин, вещи которого были уже собраны и упакованы, и сидевший у него поэт Павел Резников встретили меня приветливо. Узнав о цели визита, Кожемякин шутливо сказал:

– Видишь ли, Машбаш, такую квартиру даром не отдают.

– Вот именно, – серьезно поддержал его Павел Резников. – Сбегай-ка в магазин и принеси нам водочки. Ну и какую-нибудь закуску.

Я с удовольствием выполнил их заказ и принес две бутылки водки, килограмм «Докторской» колбасы и кусок сыра.

Так, благодаря заботе Сергея Владимировича Михалкова и участию Василия Степановича Попова, на улице Жуковской у меня появилась 2-комнатная жактовская квартира, отапливаемая дровами. Это был счастливый момент в моей жизни.

Егор Михалков-Кончаловский[65]

Интервью ведет Виталий Максимов

Когда ты стал понимать, кто твой дед?

Если честно, наверно, когда я был достаточно взрослым. Когда я родился, это был 66 год, дед был еще очень не старый человек, но уже седой, с усами, в сером пиджаке и со Звездой Героя. Этот образ – он не изменился в моем сознании никогда. То есть 44 года я прожил, будучи современником моего деда, и он всегда был в сером пиджаке, седой, с усами и со Звездой Героя. Его образ очень мало изменился. Поэтому, скорее, он был данностью с самого рождения – дед: его стихи, его положение, его заикание, его квартира на Чайковского. Он был данностью. В детстве я очень мало читал его, потому что всегда так думаешь – ну что читать своего деда, успеется. В результате я прочитал его стихи в большом объеме и вдумчиво, когда читал их своей дочери. И конечно, понимание того, какой он поэт, пришло ко мне в зрелом возрасте, когда мне было лет под сорок. Понимание того, что он не обычный, удивительный человек – оно присутствовало всегда, но для меня это было обычно.

Степан сказал, что у вас с ним общие воспоминания о деде. Как это?

Конечно, естественно, мы росли со Степаном вместе и были гораздо ближе, чем просто кузены, двоюродные братья. Когда я говорю «я и мой дед, Сергей Михалков», я подразумеваю: «я и наш дед».

Естественно, что очень большое количество воспоминаний, связанных с дедом, обрывочных, разных, связаны и со Степаном тоже. Мы очень часто возвращались с дедом домой с дачи. Он нас вез, и мы со Степаном получали по башке одновременно. Потому что очень часто делали что-то нехорошее вместе, скажем, воровали «кончаловку». Очень многим были повязаны со Степаном в детстве. Естественно, я сейчас уже не отслежу, какие воспоминания являются моими индивидуальными. Хотя нет, например, это Париж. Я уехал на Запад, приехал в Париж в конце восьмидесятых, мы ходили вместе по ресторанам и очень хорошо проводили время.

А вообще, многие воспоминания связаны с Николиной Горой. Я не помню, когда именно там были рядом Степан, Аня, или Тема. Мы всегда были вместе. Очень много общих воспоминаний. Хотя я многое позабыл.