Алтарь Отечества. Альманах. Том 4 - Альманах Российский колокол
Большой силой в обороне Ленинграда были женщины. В голодном, холодном городе они освоили «мужские профессии» на производствах, тушили на крышах домов зажигательные бомбы, ухаживали за ранеными, отдавали им свою кровь, шили обмундирование.
«В Ленинграде нет грани между фронтом и тылом, – говорил А.А.Жданов, – все живут одной мыслью, одним духом – всё сделать для разгрома врага…»
Боевая жизнь 12-й КОИАЭ
Теоретическое изучение самолёта ЛаГГ-3 лётчиками закончилось. Надо было техникам посмотреть его и пощупать своими руками, а их не было. Егору дали задание – получить самолёт ЛаГГ-3 в мастерских Комендантского аэродрома.
Ранним утром Егор направился в авиамастерские. Когда он вышел из здания бывшего котлотурбинного института, где они были расквартированы, мороз прощупал его куртку и ватные брюки на прочность и теплостойкость. Снег хрустел под ногами, но это не придавало бодрости. Не было сил передвигать ноги. Давало себя знать блокадное питание. На трамвайной остановке никого не было, пути занесены снегом. Где-то стоял трамвай, заснеженный и брошенный месяц назад из-за отсутствия электроэнергии.
Приказ надо выполнять, Егор пошёл пешком. Маршрут не знал, пришлось расспрашивать у прохожих. Люди шли молча, еле передвигаясь к магазину и обратно. Возле колонны серого дома стоял без движения дворник, опираясь на метлу, далее улица была перегорожена колонной людей, тянувших за собой детские санки со свёртками из простыней. Свёртки не все помещались в санках, волоклись, оставляя на снегу рыхлую полосу.
Егор дошёл до проходной Комендантского аэродрома, вахтёру предъявил документы.
Вахтёр позвонил по телефону и сказал:
– Самолёт не готов к сдаче, придите завтра.
Обратный путь был знаком, Егор снова встретил колонну людей со свёртками на санках.
– Что они везут? – спросил он.
– Мертвецов, – равнодушно ответил угрюмый попутчик.
Егор шёл, едва переставляя дрожащие от бессилия ноги.
– Иду правильно, – про себя сказал Егор, – вот этот серый дом с колоннами.
Возле колонны стоял тот же дворник. Он не отступил ни на шаг от прежнего места, всё так же опираясь на метлу, как на винтовку.
– Он целую неделю так стоит оледенелый, – сказала шедшая рядом женщина едва слышным голосом на вопросительный взгляд Егора.
Впереди шёл пожилой мужчина в драповом пальто, тяжело опираясь на палку. Шёл, и упал прямо Егору под ноги.
– Помоги, милый, я здесь рядом живу, помоги! – умолял он, вцепившись руками в полу куртки Егора.
– Поднимайся, батя, вот так, – сказал Егор, – держись за палку!
Пожилой мужчина поднялся, сделал несколько шагов и снова упал. Руками ловил прохожих. Егор начал его поднимать, от напряжения закружилась голова, и он упал рядом с мужчиной. Немного отлежавшись, Егор поднял голову и посмотрел на упавшего мужчину. Тот лежал вверх лицом с заострённой седой бородкой, лежал без признаков жизни, открытыми глазами смотрел в серое блокадное небо. Егор потрогал плечо, ответа не последовало. Опираясь на палку, Егор с трудом встал, положил рядом с мужчиной его палку и пошёл, медленно переставляя ноги, чтобы не упасть.
Обратный путь показался очень длинным. Дошёл до Котлотурбинного, когда уже стало темнеть. В столовой поел «суп из редких круп», как его называли техники, и маленький кусочек хлеба.
– Ну как, самолёт получил? – спросил авиатехник Сергей Попов.
– Не готов, – ответил Егор, – велели придти завтра.
– Когда пойдёшь по тёмному коридору, – сказал Сергей, – смотри не споткнись. Там мертвец лежит.
– Почему не уберут? – спросил Егор.
– Когда он упал, я хотел отнести, но не смог, тяжело. Я отодвинул его в сторону, чтобы не спотыкались.
Егор остался в столовой последним. Когда подошёл к кубрику, увидел на двери объявление:
«Сегодня 22 декабря 1941 года в 19.00 состоится партийное собрание.
Повестка дня:
Приём в кандидаты ВКП/б т.т. Буранова Е.М., Богунца В.И., Богомолова Д.П., ВапеваловаГ.А.
Секретарь парторганизации 12-й КОИАЭ В.Мальцев».
Собрание состоялось. Много добрых слов было сказано в адрес поступающих. Они же давали обещание партии быть достойными сынами Родины, отдавать все силы и знания на разгром ненавистного врага.
Сестра милосердия
С давних времён первую помощь пострадавшему воину на поле брани оказывала сестра милосердия, которую стали проще называть медсестрой.
На Ленинградском фронте эту обязанность выполняла девушка по имени Женя, по фамилии Максимова. Воспитывалась она в крестьянской многодетной семье последним ребёнком. При её появлении на свет матери было 48 лет, отцу – 49, а потому своих родителей молодыми Женя не видела.
В 1927 году Женя окончила семилетку и поехала учиться в Рокковскую медицинскую двухгодичную школу. После окончания школы многие выпускники были направлены на работу в Ленинград и Ленинградскую область, в их числе была Женя, ей было семнадцать лет.
Приехали в Ленинград зимой 1940 года. Выйдя из вагона, молодые медики почувствовали жуткий холод, на Жене было старенькое пальто матери из толстой байки, сшитое деревенским портным. Пальто было велико, висело на Жене, как на вешалке, на ногах ботинки, сшитые отцом из самодельной кожи. Во время учёбы Женя подрабатывала санитаркой, пытаясь заработать на пальто, но денег не хватило. По распределению Женя попала в Ленинградский Дом малютки № 8 в Пулковском районе. Воспитание в многодетной семье было на пользу, она привыкла к коллективу, была покладиста, приветлива, и вскоре была избрана секретарём комсомольской организации. Работы было много, но ещё больше планов. Женя поступила на подготовительные курсы в медицинский институт. На свои заработанные деньги в первую очередь купила себе пальто и в обновке поехала в отпуск к родителям. При встрече радости было через край. На Женю домочадцы смотрели, как на взрослую, а ей хотелось шутить, беззаботно смеяться, танцевать. Отпуск прошёл быстро, Женю снова ожидала работа, курсы, обязанности комсомольского вожака. В воскресенье двадцать второго июня вышла погулять по Невскому проспекту и вдруг по радио услышала страшную весть: фашисты бомбили советские города, началась война.
Двадцать третьего июня она получила повестку прибыть в военкомат с вещами. Женю переодели в военную форму и направили служить в 47-й батальон аэродромного обслуживания, который сокращённо назывался 47-й БАО. Военный аэродром находился в пяти километрах от Невской Дубровки. Через Неву из-под железнодорожной станции Мга, где шли кровопролитные бои, доставляли раненых в их батальон. Там
