Михаил Филин - Толстой-Американец

(Пушкин В. Стихи. Проза. Письма / Сост., вступ. ст. и примеч. Н. И. Михайловой. М., 1989. С. 41–43)

Князь П. А. Вяземский

Американец и цыган,На свете нравственном загадка,Которого, как лихорадка,Мятежных склонностей дурманИли страстей кипящих схваткаВсегда из края мечет в край,Из рая в ад, из ада в рай!Которого душа есть пламень,А ум — холодный эгоист;Под бурей рока — твёрдый камень!В волненьи страсти — лёгкий лист!Куда ж меня нелёгкий тащитИ мой раздутый стих таращит,Как стих того торговца од,Который на осьмушку смыслаПуд слов с прибавкой выдаёт?Здесь муза брода не найдёт:Она над бездною повисла.Как ей спуститься без хлопотИ как, не дав толчка рассудкуИ не споткнувшись на пути,От нравственных стихов сойтиПрямой дорогою к желудку?Но, впрочем, я слыхал не раз,Что наш желудок — чувств властительИ помышлений всех запас.Поэт, политик, победитель,Все от него успеха ждут:Судьба народов им решится;В желудке пища не сварится —И не созреет славный труд;Министр объелся: сквозь дремотуСекретаря прочёл работу —И гибель царства подписал.Тот натощак бессмертья ищет,Но он за драмой в зубы свищет —И свет поэта освистал.К тому же любопытным ухомУмеешь всем речам внимать;И если возвышенным духомПодчас ты унижаешь знать,Зато ты граф природный брюхомИ всем сиятельным под стать!Ты знаешь цену Кондильяку,В Вольтере любишь шуток дарИ платишь сердцем дань Жан-Жаку,Но хуже ль лучших наших барЦенить умеешь кулебякуИ жирной стерляди развар?Ну, слава богу! пусть с дорогиСтихомаранья лютый бесКидал меня то в ров, то в лес,Но я, хоть поизбивши ноги,До цели наконец долез.О кухне речь — о знаменитыйОбжор властитель, друг и бог!О, если, сочный и упитый,Достойным быть мой стих бы могТвоей щедроты плодовитой!Приправь и разогрей мой слог,Пусть будет он, тебе угодный,Душист, как с трюфлями пирог,И вкусен, как каплун дородный!Прочь Феб! и двор его голодный!Я не прошу себе венка:Меня не взманит лов бесплодный!Слепого случая рукаПусть ставит на показ народныйЗажиточного дурака —Проситься в дураки не буду!Я не прошусь закинуть удуВ колодезь к истине сухой:Ложь лучше истины иной!Я не прошу у благодатиВтереть меня к библейской знатиИ по кресту вести к крестам,Ни ко двору, ни к небесам.Просить себе того-другогоС поклонами я не спешу:Мне нужен повар — от ТолстогоЯ только повара прошу!

(Вяземский П. А. Сочинения: В 2 т./Сост., подг. текста, вступ. ст. и коммент. М. И. Гиллелъсона. Т. 1. М., 1982. С. 88–90)

А. С. Пушкин

В жизни мрачной и презреннойБыл он долго погружён,Долго все концы вселеннойОсквернял развратом он.Но, исправясь по не многу,Он загладил свой позор,И теперь он — слава богуТолько что картёжный вор.

(II, 142)

Певец Давид был ростом малНо повалил же ГолиафаКот<орый> б<егал> и крич<ал>И поклянусь не гро<мче> Гр<афа>.

(Фомичёв С. А. Эпиграмма «Певец Давид был ростом мал…»: Текст, датировка, сатирическая направленность // Временник Пушкинской комиссии. Вып. 26. СПб., 1995. С. 83)

Графиня С. Ф. Толстая

Ты часто плакал, родитель мой, и огорчения убелили твои волосы. Нередко глубокое страдание терзало грудь твою; нередко надрывалось твоё благородное сердце.

Я сама, твоё родное, нежно любимое дитя, стоила тебе многих слёз, нанесла твоему сердцу много ран, я, которая милее тебе, нежели кровь, обращающаяся в твоём сердце.

Часто, бывало, завывал холодный ветер, дни бывали мрачные и бурные; но ясен теперь вечер, согретый ясными лучами солнца.

Дорогие твои очи не будут уже проливать иных слёз — кроме радостных: ты пробудишься в радости и заснёшь в упоении!

< 1830-е гг.>

(Сочинения в стихах и прозе гр<афини> С. Ф. Толстой. Ч. 1. М., 1839. С. 206–207; пер. с англ. М. Н. Лихонина)

В. А. Жуковский

Плач о себе: твоё мы счастье схоронили;Её ж на родину из чужи проводили.Не для земли она назначена была.Прямая жизнь её теперь лишь началася —Она уйти от нас спешила и рваласяИ здесь в свой краткий век два века прожила.Высокая душа так много вдруг узнала,Так много тайного небес вдруг поняла,Что для неё земля темницей душной сталаИ смерть ей выкупом из тяжких уз была.

(Сочинения в стихах и прозе гр<афини> С. Ф. Толстой. Ч. 1, 2. М., 1839. Шмуцтитулы)

II.. ИЗ АНЕКДОТОВ О Ф. И. ТОЛСТОМ-АМЕРИКАНЦЕ

Полагаем, что читателям книги будет небезынтересно ознакомиться и с небольшой коллекцией анекдотов о графе Фёдоре Ивановиче Толстом. Под анекдотами здесь подразумеваются рассказы его современников, достоверность которых определить уже вряд ли возможно, или же мемуарные сообщения, носящие заведомо легендарный характер.

Чего про него не рассказывали! Будто бы в отрочестве имел он страсть ловить крыс и лягушек, перочинным ножиком раз-резывать их брюхо и по целым часам тешиться их смертельною мукою; будто бы во время мореплавания, когда только начинали чувствовать некоторый недостаток в пище, любезную ему обезьяну женского пола он застрелил, изжарил и съел; одним словом, не было лютого зверя, с коего неустрашимостью и кровожадностью не сравнивали бы его наклонностей.