Аркадий Малер - Константин Великий

Однако в Александрии возникла другая традиция праздновать Пасху в первое воскресенье после весеннего полнолуния, которое, в свою очередь, должно наступить после весеннего равноденствия (21 марта). Именно александрийская традиция празднования Пасхи была принята на Никейском Соборе, хотя календарные противоречия продолжались еще очень долго, пока в 525 году аббат Дионисий Малый не регламентировал христианский календарь, принятый во всей Церкви. Важно отметить, что именно император Константин ввел выходной день в воскресенье и дал этому дню христианский смысл. Седьмой день недели, который в то время был первым, посвящался «богу солнца», которому поклонялись римляне накануне принятия христианства. Из римской традиции определение седьмого дня как «дня солнца» перешло в «варварские» языки (ср. нем. Sonntag, англ. Sunday). Именно император Константин впервые объявил «день солнца» выходным днем 7 марта 321 года, а по мере его христианизации этот день стал называться воскресеньем.[2]

По окончанию Никейского Собора император Константин устроил праздник в честь двадцатилетия своего правления, в котором приняли участие все делегаты Собора. Характерно, что соборные постановления были разосланы по всем епархиям не только церковными организаторами Собора, но и самим императором. Именно с этого момента можно было однозначно сказать, что у Римской империи сменилась религиозная идеология. На тот момент это были настоящее торжество православия и победа Церкви, которую подарил ей Константин Великий.

Часть 7. КРЕСТОВОЗДВИЖЕНИЕ

38. Святая Елена — мать Константина

Самым светлым, самым понимающим и самым помогающим человеком в жизни императора Константина была его мать — Елена. К сожалению, мы практически ничего не знаем о жизни матери Константина, о ее молодости, о ее пребывании в императорском дворе, но зато мы знаем о ее великих подвижнических делах, оказавших огромное влияние на дальнейшую историю Церкви. В этом отношении мать Константина представляет собой разительный контраст по сравнению с очень многими людьми, живущими в эпоху ее сына, в биографии которых мы вынуждены копаться только потому, что они каким-либо образом пересекались с Константином. Сколько нелепых и точных подробностей мы знаем из совершенно бездарной и мрачной жизни каких-нибудь Максимианов, Галериев, Максенциев, Максиминов, Лициниев, на место коих можно было бы легко поставить любого другого человека, который бы, может быть, не справился со своей властью, но хотя бы не принес столько горя другим людям или оставил бы после себя хоть что-нибудь, что вызывало бы минутное восхищение или просто приятное удивление. И пока Константину приходилось все время иметь дело с подобными людьми, разбирая и усмиряя их страсти, рядом с ним жила его святая мать, по всей видимости, тихо и незаметно, иначе бы мы наверняка узнали о ней гораздо больше, но зато она настолько помогала ему в самом главном деле его жизни, что их имена теперь неразрывно связаны в памяти Вселенской Церкви.

Будущая Флавия Юлия Елена Августа родилась около 250 года в городе Дрепане в Вифинии, на берегу Никомедийского залива, недалеко от города Византия. По велению Константина после смерти матери ее родной город будет назван Еленополь. Историки спорят о точной дате рождения Елены, которая варьируется от 248 года до 257 года, но в большинстве случаев принято указывать 250 год.

О ее происхождении мы знаем из «Слова на смерть императора Феодосия Великого», написанного Отцом Церкви Амвросием Медиоланским, где он назвал ее «stabularia», то есть хозяйкой постоялого двора. В 270 году Елена встречается с полководцем Констанцием и становится его женой, а по Отцу Церкви Иерониму Стридонскому, она была его конкубиной, то есть неженатой подругой. Также не существует единого мнения о том, когда у Елены от Констанция в городе Наиссе (ныне город Ниш) родился сын Константин. В исторической литературе можно встретить различные варианты от 270 до 275 года, но наиболее конвенциональной датой является 272 год. Как мы помним, в 293 году при получении титула цезаря Констанций Хлор разошелся с Еленой, чтобы жениться на падчерице императора Максимиана Геркулия Феодоре, матери всех братьев и сестер Константина. По всей вероятности, Елена все время жила в Никомедии, пока в 306 году, после смерти Констанция Хлора, ее не забрал к себе сын Константин. В это время основной резиденцией Константина и, соответственно, реальной столицей Галлии был город Тревир (Трир), который иначе называют даже северной столицей Римской империи. В Тревире у Елены был собственный дворец. В 318 году как мать императора Елена получает звание Nobilissima Femina, то есть «благороднейшая женщина». Мы можем встретить эту подпись на монетах с ее изображением, отчеканенных уже в том году в Фессалониках. Когда в 324 году Константин становится единоличным императором, то его мать отныне получает титул Августы и, как пишет Евсевий Кесарийский, «Константин дал ей право употреблять по собственному желанию царскую казну и распоряжаться всем, как она захочет и как покажется ей наилучшимь (Жизнеописание 3, 47). Мы можем судить о владениях Елены в Риме, потому что, как только у нее появилась возможность помогать сыну созидать Империю, она очень много занималась строительством, оставив большой след в истории архитектуры — ей принадлежало Лаврентское поместье, известны ее Сессорианский дворец и сооружения на Лабиканской дороге.

Мы точно знаем о том, что Елена приняла христианство, но мы не знаем, когда это произошло.

Вполне можно предполагать, что она была христианской с ранних лет, и тогда это могло бы объяснить благожелательное отношение к Церкви ее мужа Констанция и сына Константина. С другой стороны, если бы Елена воспитывала Константина в христианстве, то у него, возможно, не было бы той религиозной эволюции, которую мы наблюдаем всю его жизнь. Но мы в любом случае знаем, что рано или поздно Елена приняла крещение и сделала для Церкви больше всех женщин ее эпохи. Если не считать главным произведением ее жизни самого Константина, то им остается ее непосильный вклад в восстановление и созидание христианских святынь, в первую очередь связанные с ее паломничеством на Святую землю. Открытие Константином христианства как мировоззрения неизбежно предполагало созидание христианства как культуры. На практике это созидание означало наполнение существующих культурных форм христианскими смыслами и своего рода ревизия всей греко-римской историософии в библейской перспективе. Отныне центр мира — это не Рим, а Иерусалим, а сам мир — это не Римская империя, а все человечество, крещенное и ожидающее своего крещения. Из этого не следует, что Рим и Империя утрачивают свое значение, наоборот, они, наконец, обретают его как земные опоры Вселенской Церкви. В историософском плане это обретение требует разомкнуть циклическое понимание времени языческих мифов в необратимую линию всемирной истории, у которой есть начало и есть конец и на одном этапе которой воплощается Сын Божий, на другом рождается Константин, на третьем — мы с вами и т. д. События христианской истории происходят в конкретном времени и конкретном пространстве, а поэтому само пространство и время в христианстве становятся конкретными, а не абстрактномифологическими.