Исповедь расстриги. Как воскреснуть из мертвых - Валентина Николаевна Муренкова
И все наши друзья, и сам Мати, увидев фотографии моего прадеда, изумились и согласились со мной. Добавлю ещё один интересный факт для тех, кто допускает реинкарнацию: мой прадедушка умер за год до рождения Мати. А может просто мы с ним родственники – вопросы крови, сами знаете… Очень интересно!
А теперь представьте, что о моей жизни в Эстонии я могла бы рассказать своим прежним друзьям, тем из них, кто не отвернулся от меня после моего ухода? Практически ни-че-го!
Зато вдруг стали возвращаться мои давние друзья-подружки, с которыми я училась когда-то, и это стало большой радостью. Наконец-то появилось общение, которого мне так не хватало дома, и я была счастлива увидеть, что за это время мы каждый по-своему шли своими дорогами, но вдруг оказались в одном месте и на похожих позициях, прекрасно понимая друг друга. Так в мою жизнь вернулась однокурсница Оля, с которой мы подружились ещё в 1992 году, когда поступили в училище, и остаемся очень близкими до сих пор, несмотря на расстояние.
Но, конечно же, я старалась не задерживаться дома, а мчалась в Эстонию при первой же возможности, едва получив деньги за работу. Так я поспешила приехать накануне «конца света», который с нетерпением ждали 21 декабря 2012 года. Мати с друзьями надолго застрял где-то в шведском лесу, его не было в Таллинне, а я прихватила свой бубен и присоединилась к нашим шаманам.
Вместе с Эрролом мы поехали ночью в священную рощу – это такое место, где с незапамятных времён совершались языческие ритуалы, там растут огромные дубы, и в середине рощи лежит большой алтарный камень. Тогда стояли сильные морозы и снег лежал по колено, мы разожгли огонь, пели и плясали с бубнами, а нас снимали отчаянно замёрзшие операторы эстонского телевидения. Репортаж с места событий вёл наш друг Калью, сам не то шаман, не то волшебник – не знаю, как лучше представить его публике.
Короче, конец света хоть куда, каждый год бы так праздновать!
И вот ещё одно зимнее впечатление, и ещё один зимний лес, только далеко от Таллинна, где-то в глухомани ближе к Чудскому озеру – мы поехали туда в большой компании на мероприятие, которое называлось «тинг». Человек семьдесят-восемьдесят одновременно договаривались десять дней жить в большом доме, где им полагалось полностью отказаться от связи с внешним миром, отключить все гаджеты и заниматься духовными практиками.
Такие вот тусовки устраивались регулярно в разных странах и в разных местах, я побывала на нескольких, а Мати считал себя активистом этого общественного движения, точнее, субкультуры.
На тинги собираются самые разные и очень интересные люди, настоящий интернационал, и разговорный язык у них обычно английский. Они абсолютно всё делают вместе и только добровольно – от каждого требуется высказать желание хоть еду готовить, хоть посуду мыть, хоть сортиры чистить.
У тингеров существуют свои обряды, ритуалы, песни и танцы – это очень мило, они выступают за экологию и за всё хорошее против всего плохого, но некоторые только тем и живут, что перемещаются из одного тинга на другой, зимой и летом, из страны в страну. Такой вот дауншифтинг на любителя, однако пару раз к ним съездить можно.
Зато я оказалась в глухом заснеженном зимнем лесу да ещё в компании финских шаманок – молодых женщин невероятной духовной силы. Что они вытворяли с бубнами, провожая закатное солнце и встречая восходящую луну, и какие мощные у них голоса, нет – голосищи! И это всё на морозе, за несколько километров от нашего пристанища, и никакого налёта христианства и цивилизации, чистой воды язычество, мне даже стало как-то не по себе от их древней могучей силы! Я поняла, почему самые опасные ножи называются финками, ой-ё!
А ещё мы все вместе, как там принято, парились в бане, растапливая снег и обтираясь снегом, и когда жар становился невыносимым, то выбегали голыми на мороз под звёздное небо и лунный свет.
И каждое лето мы отмечали Яани пяев – самый главный национальный праздник всех балтийских стран и народов – Янов день, а перед ним Янова ночь с кострами и жареным мясом, когда никто не спит до рассвета самой короткой ночи в году, и очень важно обязательно перепрыгнуть через огонь.
Поразительно, как языческий праздник пережил века христианства и годы советской власти, сохранив все традиции, а мы их ещё каждый раз преображали по-своему, особенно в дождь, без которого никуда, и редкий Яани пяев может похвастаться сухой погодой. Но дождь тоже национальная традиция.
* * *До 2014 года я чувствовала себя очень уверенно, заказы сыпались на меня, только успевай их делать, и тогдашний курс евро позволял не только нормально жить в Эстонии, но и путешествовать, а именно этого мне больше всего хотелось с самого детства!
Первый раз в Македонию мы слетелись с Алей – она из Москвы, а я из Эстонии, наша поездка состоялась ещё летом 2011 до моего первого фестиваля, мы вместе жили в горах и на берегу Охридского озера. А потом в 2013 году у меня произошла сложносочинённая поездка в Сербию, Черногорию, Грецию и Болгарию, причём в Болгарию я летала дважды с разницей в месяц, но об этом в книге, и обо всех тогдашних приключениях, обломах и инсайтах тоже.
Даже не знаю, как коротко объяснить лето и осень того года? Наверное, как плотный комок перепутанных цветных проводов, который пинают по дороге, и он летит то в лужу, то в грязь на обочине. В этом образе нет ничего информативного, зато можно понять, что я чувствовала в роли того комка. Уж очень всё запуталось.
Думаете, легко жить с ясновидцами и пророками?
Сразу объясню про моё тогдашнее окружение – знайте, что люди с необычными способностями не всегда обладают высокими моральным качествами, часто они ревнивы и капризны, как дети. Играя на чувствах близких, они могут бездумно использовать свои таланты и не соизмерять силу воздействия.
А я кружилась между этими удивительными личностями и старалась остаться на позициях наблюдателя, сохраняя определённую дистанцию – дружить с шаманами, но не становится шаманкой, общаться с психологами, но не лезть в психологию, посещать мероприятия различных эзотериков, но не погружаться в эзотерику.
У каждого есть своя правда и свои методы, у всех есть чему поучиться, но собственная свобода мне дороже всего!
Я убедилась, что религию можно создать из чего угодно – из науки, из искусства, и
