Зигмунд Фрейд и Карл Густав Юнг. Учения и биографии - Валерий Моисеевич Лейбин
Словом, архетип – это тенденция к образованию представлений, которые могут отличаться в деталях, не теряя при этом своей основополагающей схемы. Он является инстинктивным вектором, подобно тому, как у птиц есть присущий им импульс вить гнезда, а у муравьев – строить муравейники.
Архетипы находят свое проявление как в мифах, сказках, так и в сновидениях, продуктах фантазии нервнобольных. В первом случае они имеют упорядоченный вид и, находясь в определенном контексте, вполне воспринимаемы и понятны. Во втором случае они являются нагромождением невразумительных, иррациональных образов, не лишенных тем не менее некой скрытой связности.
В мифах и сказках архетипы предстают в виде традиционных древних способов выражения, в то время как в сновидениях и продуктах фантазий отдельного человека они оказываются непроизвольным проявлением бессознательных процессов, о смысле которых он имеет весьма смутное представление.
Архетипы служат питательной почвой для воображения, составляют исходный материал для произведений искусства и литературы.
Поскольку архетип является коллективным осадком древности, то может сложиться впечатление, что он относится исключительно к прошлому. Однако, как считал Юнг, архетип – это не просто рудиментарный остаток, но некая система, функционирующая в настоящем и способствующая компенсации тех односторонностей, которые свойственны сознанию современного человека. Если сознание отрывается от своих корней, то возникает потребность в компенсации утраченных с прошлым связей, что и осуществляется посредством архетипов.
«Архетипы являются великими движущими силами, реальные события вызывают именно они, а не индивидуальные размышления или практические соображения».
Согласно Юнгу, коллективное бессознательное включает в себя разнообразные архетипы, к которым относятся Анима (женский образ у мужчины), Анимус (мужской образ у женщины), Мать («прамать» и «земная мать»), Великая Мать (образ матери, наделенный чертами мудрости и колдовской ворожбы, доброй и злой феи, благожелательной и опасной богини), Персона (маска, инсценирующая индивидуальность), Тень (низменное, примитивное в человеке, его темные аспекты и негативные стороны), Самость (целостность личности), Младенец (включая юного героя), Божественный ребенок (младенец Иисус и другие образы, репрезентирующие бессознательный аспект детства коллективной души), Старик (образ мудреца, доброго духа или злого демона), Мана-личность (существо, наделенное магическими знаниями, силами и проявляющее оккультные качества) и другие.
Все они имеют архаический характер и могут быть рассмотрены как своего рода глубинные, изначальные образы, которые воспринимаются человеком только интуитивно и которые в результате его бессознательной деятельности проявляются на поверхности сознания в форме различного рода видений, символов, религиозных представлений.
В конечном счете Юнг исходил из того, что архетипы всегда были и по-прежнему остаются «живыми психическими силами», которые требуют, чтобы их воспринимали всерьез. Они всегда несли защиту и спасение, а их разрушение приводит к потере души. Более того, архетипы неизменно являются причинами невротических и психотических расстройств.
Так, архетип Ребенка, воображаемого младенца является распространенным явлением среди женщин с психическими расстройствами, а множественность младенцев (лилипутов, карликов) репрезентирует продукты распада личности и диссоциацию, характерные для шизофрении.
Архетип Матери может символизировать расстройство детской психики, предрасположенность к неврозу, если, например, дети очень заботливой матери постоянно видят ее во сне в образах ведьмы или ужасного животного.
Терапевтическая задача состоит не в том, чтобы отрицать архетипы, а в том, чтобы разрушить их проекции и возвратить их содержание личности, невольно утратившей свою стабильность и целостность в силу бессознательного проецирования архетипов вовне.
«Цель психотерапевта – реализовать в архетипе (который рано или поздно все равно будет интегрирован в сферу сознания) его положительную, ценную, жизненную сторону и в то же время в меру своих возможностей воспрепятствовать его пагубным, разрушительным тенденциям».
Анима
Юнг неоднократно замечал, что какой-то голос внутри его разговаривает с ним и даже вступает в спор. Он был убежден, что этот внутренний голос принадлежит женщине. Создавалось впечатление, что какая-то женщина находится внутри его и вмешивается в его мысли.
Размышляя над этим обстоятельством, Юнг подумал, что, возможно, речь идет о душе, которую обычно воспринимают в качестве женского начала и которую издревле именовали «анимой».
Со временем, когда Юнг приобрел опыт общения с находящейся внутри его женщиной, он пришел к убеждению, что речь идет о типичном образе в бессознательном каждого мужчины. Это – своеобразный архетип, которому он дал название «Анима».
«Я определил Аниму в мужчине как персонификацию всего бессознательного и тем самым придал ей статус связующего звена или функции связи с бессознательным».
«Каждый мужчина носит в себе вечный образ женщины, не той или иной конкретной женщины, но некий определенный образ женственности. Этот образ в основе своей бессознателен; непосредственный фактор изначального происхождения, запечатленный в живой органической системе человека, отпечаток или архетип всего наследственного опыта феминности, хранилище всех отпечатков, когда-либо оставленных женщиной».
В период разбирательства со своим бессознательным Юнг видел только негативные аспекты Анимы. Как и Саломея, Анима вызывала у него недоверие. Он даже испытывал страх перед находящейся внутри его женщиной, поскольку она не только вмешивалась в его мысли, но и пыталась навязать ему свое мнение.
Порой Юнг не мог понять, кто же в действительности оказывался ведущим: он сам или Анима. Как мужчина, он прибегал к рассудочной деятельности и старался опровергнуть доводы, приводимые его Анимой в защиту навязываемой ему позиции. В свою очередь Анима всеми средствами стремилась подчинить себе Юнга и убеждала его в том, что его фантазии как раз и составляют основу жизни.
Лишь постепенно Юнг научился отличать свои собственные мысли от того, что говорила ему его Анима. Он пришел к пониманию того, что в принципе можно лишить бессознательное (Аниму) той власти, которую оно приобретает над ним. Для этого необходимо, отстранившись от элементов бессознательного, установить с ними сознательную связь, чтобы тем самым управлять своей собственной жизнью. В противном случае осуществляемое Анимой бессознательное внушение может разрушить основания личности.
Юнг понял также и то, что Анима имеет не только негативные аспекты, но и некоторые положительные свойства. Она является своеобразным посредником между сознанием и бессознательным, поскольку общение с ней может способствовать прояснению содержания собственных фантазий.
«Я всегда обращался к ней, когда чувствовал, что мое душевное равновесие нарушено, что что-то происходит в моем подсознании. В этот момент я спрашивал у Анимы: “Что с тобой? Что ты видишь? Я хочу знать”. После некоторого сопротивления она, как правило, порождала образ, вполне зримый, и тогда исчезало ощущение беспокойства и подавленности. Вся моя эмоциональная энергия обращалась в любопытство, концентрировалась на
