В. Быстрое - ПОЛКОВОДЦЫ И ВОЕНАЧАЛЬНИКИ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ (Сборник)

Суть плана состояла в том, чтобы бить врага не только в воздухе, но и на земле, на его аэродромах, причем так, чтобы удары наращивались, перерастая в массированное наступление всеми силами. А сил прибавилось намного.

20 апреля стало переломным днем в сражении на Малой земле. Спустя два дня наступательные действия немецко-фашистских войск заметно ослабели, их авиация, понесшая серьезные потери, резко снизила активность. Если 17 апреля в районе боевых действий отмечалось до 1248 самолето-пролетов противника и он обрушивался на десантников группами по 30–60 бомбардировщиков под сильным прикрытием своих истребителей, то уже 21–22 апреля количество самолето-пролетов уменьшилось вдвое, причем в эти последние два дня наши летчики сбили еще 45 фашистских самолетов. Высокую оценку действиям руководимых Вершининым ВВС дал Военный совет фронта: «В течение трех дней над участком десантной группы происходили непрерывные воздушные бои, в результате которых авиация противника, понеся исключительно большие потери, вынуждена была уйти с поля боя. Господство в воздухе перешло в наши руки. Этим определилась и дальнейшая наземная обстановка».

Успешно наносили удары наши бомбардировщики по аэродромам противника. В связи с сильным противодействием вражеских истребителей эти удары осуществлялись только по ночам. Наиболее эффективно осуществляли налеты по крупным аэродромам в Сарабузе и Саках в Крыму летчики авиации дальнего действия, уничтожившие и повредившие свыше сотни бомбардировщиков противника.

Как ни напряженна была обстановка, Вершинин все же нашел время для проведения ранее намеченной встречи с летчиками-истребителями. На нее были приглашены лучшие мастера воздушного боя из разных полков, в том числе П. П. Крюков, А. И. Покрышкин, Д. Б. Глинка, В. Г. Семенишин. Прибыли они на аэродром вблизи Краснодара прямо на своих боевых самолетах. Прежде всего их пригласили в столовую к нарядно сервированному столу, накормили вкусным завтраком. Как вспоминает в своих мемуарах Покрышкин, «на столе присутствовал и полный чайник с красным вином, а Глинка с нарочитой подозрительностью оглядывался вокруг и спрашивал товарищей:

— Никто не засекает, сколько мы пьем?

— Да вроде бы нет.

— Тогда давайте еще нальем.

У нас был настоящий праздник: на столе вино, закуска. Полетов сегодня нет и не предвидится, начальство словно забыло о нас».

А начальство решило дать отдохнуть летчикам, пообщаться в дружеской обстановке. Вскоре состоялась деловая часть встречи с командующим ВВС Северо-Кавказского фронта. Вот как об этом рассказал А. И. Покрышкин:

— Давайте, товарищи, посоветуемся, — просто начал Вершинин, — как нам лучше бить врага в воздухе.

Генерал подробно обрисовал обстановку на фронте, охарактеризовал наши и немецкие воздушные силы, а затем остановился на наиболее важных проблемах боевого применения бомбардировочной, штурмовой и истребительной авиации. «Самая неотложная задача, которую нам предстоит решить, — говорил он, — это завоевание здесь, на Кубани, подавляющего господства в воздухе. Мы должны стать полными хозяевами неба».

Здесь, в штабе, я узнал, например, что бомбардировщики и штурмовики станут действовать теперь массированно. Это дает им возможность успешно строить самооборону, и нам не придется опекать их так, как раньше. Располагая достаточным количеством истребителей, натш командование будет в состоянии не только посылать на сопровождение крупные силы истребителей, но и постоянно держать определенное количество самолетов над передним краем, а также организовывать перехват вражеских бомбардировщиков на подходе к линии фронта.

— Раньше нам противник навязывал свою волю, — подчеркнул генерал, — а сейчас он приспосаблпвается к нашей тактике. Разве от хорошей жизни «юнкерсы» теперь все чаще сбрасывают бомбы, не доходя до цели и куда попало? Нет! Просто вместе с численным преимуществом враг все больше теряет и веру в свои силы. Наша задача — целиком захватить инициативу в свои руки.

Я едва сдержался, чтобы не сказать: «Правильно!» А когда генерал начал говорил о значении мастерства для достижения успеха в воздушном бою, мне захотелось выступить на этом совещании, поделиться своими мыслями о тактике, сказать о том, что волнует нас, истребителей.

После меня выступили другие товарищи. Генерал Вершинин внимательно выслушал всех и даже сделал какие-то записи в своем блокноте».

Так и учились они на войне друг у друга: летчики-командиры у своего командующего, командующий у них. Учились постоянно, непрерывно, взаимно обогащая друг друга.

Сам Вершинин постоянно был в творческом поиске. Он смело ломал устаревшее. Именно в небе Кубани стараниями Вершинина и его штаба стал энергично вытесняться, как его окрестили, «строй-рой» — сомкнутый боевой порядок, основанный на «локтевой» связи. Вместо него вводился новый боевой порядок — свободно маневрирующие пары в рамках пространства, которое занимает подразделение. Вершинин требовал от командиров истребительных авиационных полков и дивизий предоставлять максимум инициативы паре, находившейся в боевом порядке группы, широко использовать свободные полеты, смелее воспитывать в каждой части асов и предоставлять им самостоятельность в выборе целей и методов атак.

Запретить старое — лишь одна половина дела. Главное — убедить людей, что это сделано правильно, что когда-то привычное уже изжило себя, а пришедшее ему на смену имеет широкие перспективы.

Вершинин понимал, что некоторым командирам нелегко перестроиться, им нужно приложить немалые волевые усилия. Без убежденности, что так нужно, тут никак не обойтись. И потому он строго требовал, чтобы командиры авиаполков и дивизий в обязательном порядке лично выезжали в наземные войска для наблюдения за действиями своей авиации над полем боя.

Это требование, как правильно рассчитывал Вершинин, должно положить конец раздумьям «ехать — не ехать», ссылкам на нехватку времени — его у командиров всегда в обрез. Но Константин Андреевич хотел, чтобы каждый командир лично и не однажды понаблюдал за воздушными боями, проанализировал действия летчиков, сам бы понял, чего лишается тот, кто по старинке крутит в воздушном бою «карусель» и продолжает цепляться за «строй-рой».

— Пусть сами посмотрят. Пусть сами оценят, — говорил он работникам штаба, — тогда придет убежденность. Тогда они смогут душой воспринять новое, внедрять и распространять его в своих подразделениях и частях.

Расчет Вершинина оправдывался. В короткий срок весь летный состав включился в освоение новой тактики боевого применения скоростных истребителей. Конечно, как и во всяком новом деле, не обходилось без ошибок, особенно после того, как к управлению действиями истребителей с радиостанций наведения стали привлекать более широкий круг командиров.