Франц Куровски - Немецкая мотопехота. Боевые действия на Восточном и Западном фронтах. 1941-1945

Началось большое наступление русских.

На берегах Упы во время разведывательных вылазок и дозоров Зепп Шнейдер пережил многочисленные перипетии войны в период русской зимы. Он брал пленных, участвовал в схватках с патрульными из числа свежих сибирских частей и отбил со своим взводом атаку советской пехоты.

10 декабря полк начал отход на тыловые позиции. Это был первый приказ об отступлении, который пришлось отдать полковнику Андрэ. Одетые в маскировочные халаты ряды русских пехотинцев выдвигались из заснеженного леса. Все чаще на лютом морозе заклинивали затворы германских пулеметов. Из последних сил солдаты, подобные Зеппу Шнейдеру, противостояли уничтожению.

На новом участке фронта 521-му пехотному полку предстояло удерживать 12-километровую полосу обороны. Русские непрестанно атаковали.

До 19 декабря полк отошел на линию Пришняя – Пруды – Селиваново – Шлыково – Болотово, а к 20 декабря вновь отступил на высоту Крапивны. Снова и снова приходилось обер-фельдфебелю Шнейдеру отбрасывать прорывавшегося врага и обеспечивать безопасный отход полка.

Отступление продолжалось до города Белева. Но все попытки русских к концу года расчленить силы полка и уничтожить их по отдельности натолкнулись на решительное противодействие пехотинцев, сидевших в обледенелых окопах.

1 января 1942 года полк Андрэ оказался на новых позициях у селения Вира. Бои здесь продолжались около двух месяцев. Это время оказалось самым удачным для взвода полковой разведки под командованием Шнейдера. В полку из уст в уста передавали высказывание полковника Андрэ:

– Удача пока еще не покинула нашего Зеппа Шнейдера!

В начале марта 1942 года 521-й пехотный полк в рамках участия в крупной операции должен был перейти на более выгодные позиции у Герасимова. Здесь ему предстояло оставаться до середины лета.

Новым командиром дивизии стал генерал-майор Фауленбах.

В ночь на 5 апреля температура резко повысилась с минус 12 до плюс 15 градусов. Снегопад сменился дождем. Снежные сугробы начали таять, наступило время весенней распутицы.

Следствием распутицы стало и относительное затишье на фронте. Противники по обе стороны фронта укрепляли свои позиции. Но командир полковой разведки Шнейдер все же много раз отправлялся в свои рискованные вылазки.

Потом Зепп Шнейдер получил возможность впервые за много военных месяцев отправиться в отпуск. Он провел свои дни отпуска в Орле, ходя в кино и посещая театры.

Лишь в конце июня 1942 года в глубине русской передовой начались масштабные передвижения войск. Доносившийся до германских позиций лязг гусениц указывал на прибытие крупных танковых формирований. 521-й полк получил дополнительные средства борьбы с танками. На угрожаемых направлениях были сосредоточены резервы.

С первыми лучами солнца утром 5 июля началось крупное наступление русских. Чуть позже весь фронт 521-го пехотного полка стал одним кипящим адом. Земля тряслась от взрывов снарядов, блиндажи ходили ходуном.

Повсюду, даже в непосредственной близости от Зеппа Шнейдера, в землю врезались снаряды и мины. Взрываясь, они выбрасывали фонтаны чернозема. На врага над головами пехотинцев с воем неслись снаряды, выпущенные германскими артиллеристами.

– Слава богу, они поставили заградительный огонь! – перекрикивая взрывы, сказал ефрейтор Кнорр.

Ровно полчаса продолжалась русская канонада, а затем огненный вал переместился глубже в тыл.

– А вот и танки! – проворчал Кнорр, когда на ничейной полосе внезапно появились стальные громады и стали приближаться.

В свой бинокль Шнейдер увидел, что это были КВ-1, КВ-2 и Т-34.

Но пока что непосредственной опасности для него и его бойцов еще не было, поскольку 5-я рота под командованием капитана доктора Деега располагалась рядом с КП полка в Герасимове в качестве резерва.

Штурмовики и бомбардировщики с ревом носились над передовой, обрушивая бомбовый груз на окопы, поливая их из самолетных пушек и пулеметов.

Передовые заслоны шаг за шагом оттягивались назад, на общую передовую. Они приняли на себя первый удар русского 29-го гвардейского полка.

В 6.10 5-я рота получила приказ переместиться в ложбину южнее Куликова и снова влиться в состав 2-го батальона.

– Не залегать! – крикнул Шнейдер, когда вражеский огонь снова прижал его бойцов к земле. – Перебежками вперед!

И они рванулись вперед в хаосе огня и грязи. Над головой завыли пикирующие бомбардировщики. Шнейдер увидел, как под работающим пулеметом вздыбилась земля. Связной взвода от удара взрывной волны опрокинулся на спину. Едва не коснувшись его головы, с ревом пронесся штурмовик.

К вечеру 5-я рота находилась на крайнем правом фланге обороны батальона. На рассвете 6 июля русские нанесли удар именно здесь, где небольшие овраги избороздили землю. Когда бойцы, лежавшие вокруг обер-фельдфебеля Шнейдера, увидели первые танки русских, эти боевые машины уже были совсем недалеко от передовой.

Пехотинцы присели в своих окопах. Все взоры вопросительно обратились к командиру взвода, на лбу которого прорезались глубокие складки. Шнейдер хладнокровно обдумывал ситуацию.

– Пропускаем танки над собой! – затем произнес он.

Все ближе и ближе подходили стальные гиганты с сидевшими на броне красноармейцами к залегшим в окопах пехотинцам. Лязг стальных гусениц оглушал. Невыносимо воняло сгоревшим маслом.

Вот уже из стволов танковых орудий вырвалось пламя выстрелов. Снаряды прошли совсем низко над окопами пехоты.

– Огонь по пехоте!

Заработали пулеметы. Красноармейцы стали спрыгивать с танков, словно призраки, исчезая в малейших неровностях почвы. Необстрелянный солдат из только что пришедшего пополнения слишком высоко приподнял голову над бруствером, отыскивая цель мушкой своего карабина. И тут же, пораженный пулей прямо в лоб, сполз на дно окопа.

– Вон там кто-то еще, господин обер-фельдфебель!

Шнейдер только кивнул и поднял свой пистолет-пулемет.

Когда передовой танк приблизился метров на восемьдесят, красноармейцы спрыгнули с брони. Шнейдер дал по ним очередь, развернул ствол и выстрелил снова. Одно нажатие на кнопку – и опустошенный магазин полетел на дно окопа, снаряженный скользнул на место, и пистолет-пулемет заработал снова.

У нескольких пехотинцев не выдержали нервы – когда танки приблизились метров на сорок, они рванулись было назад.

– Оставаться на месте! – повысил голос Шнейдер.

И они остались на передовой, ведя огонь по красноармейцам, которые двигались за танками. Снова и снова рявкали 76-миллиметровые танковые орудия, выпуская со свистом рассекающие воздух снаряды. Дышать в окопах было почти нечем – пороховые газы и вонь от разрывов снарядов разъедали легкие пехотинцев.