Эндрю Уилсон - Александр Маккуин. Кровь под кожей

13 марта 2001 года Ли и Джордж посетили вернисаж выставки поп-арта в Центре Помпиду. Через три дня Маккуин представил свою последнюю коллекцию для Givenchy. Дефиле стало довольно тихим; Маккуина снова «сослали» в небольшой салон «Авеню Георга V». Вместо обычных 2000 человек показ посетили всего 80, в основном покупатели. Фотографам запретили вход, и на показе присутствовала лишь горстка репортеров модных журналов. «Коллекция была типичной для него: его «фирменный» отточенный крой, смягченный темно-серыми и лиловыми цветами и пышностью блуз и юбок, – вспоминает Сьюзи Менкес, которая тогда работала в International Gerald Tribune. – Маккуин собирал юбки на широкие корсетные пояса-шарфы, врезавшиеся в тело».[767]

В том же году в подарок на день рождения (ему исполнилось 32 года) Маккуин получил от Элтона Джона фотографию Джоэла Питера Уиткина. Ли собирал работы Уиткина с 1997 года; в 2003 году ему принадлежало тринадцать фотографий. В его коллекцию входил триптих «Портреты из загробного мира» («Мадам Дарю», «Мсье Давид», «Мадам Давид», три трупа с вскрытыми головами и выставленным напоказ мозгом) и «День в деревне» (на котором белый жеребец как будто собирается овладеть голой пожилой женщиной). «Я смотрю на Уиткина очень по-разному, – признавался Маккуин. – Я не нахожу его экстремальным. Я знаю, что другим он кажется экстремальным. Но я не смотрю на собаку с вывернутым желудком или на фекалии, я оцениваю все произведение в целом и нахожу его работу поэзией. Его творчество созвучно моему». Получив крупную сумму от Gucci, Маккуин продолжил собирать произведения современного искусства. Он покупал фотографии Мэта Коллишоу, Сэм Тейлор-Вуд, Ли Миллер, Билла Брандта и Марка Куинна, картины Сесили Браун и Фрэнсиса Бэкона, произведения братьев Чепмен и произведение, созданное представителем британского поп-арта Алленом Джонсом, где скульптура в виде женщины в корсете, подтяжках, перчатках и кожаных сапогах спиной поддерживает стеклянную столешницу. «Я не меркантилен, – говорил он. – И не смотрю на ценник. Если вещь меня радует, я готов выложить за нее любую сумму. Если придется что-нибудь продать, когда мне исполнится пятьдесят, так я и поступлю». Одной из его любимых картин был «Портрет Арнольфини» Яна ван Эйка 1434 года, выставленный в Национальной галерее; Маккуин мечтал приобрести произведение художника XV века Ханса Мемлинга, но понимал, что такое ему не по карману. «Мне бы хотелось купить картину Люсьена Фрейда, – признавался он. – Наверное, если бы можно было, я бы попросил его нарисовать меня, потому что он заглядывает под поверхность. Этого достаточно, чтобы напугать до полусмерти. От меня он получил бы психоз».[768]

Однако некоторых друзей беспокоили вкусы Маккуина в искусстве. Так, Ли признался бывшей соседке Майре Чей Гайд, что начал видеть в доме световые шары. «Я сказала: «Ничего удивительного, посмотри на произведения искусства, которые ты собрал дома. Они все о смерти», – вспоминает Майра. Она советовала ему избавиться от многих тревожных вещей, в том числе фотографий Уиткинса, но он возражал: «Они стоят целое состояние». «Помести их в хранилище или отвези на работу, но не вешай их там, где ты живешь», – советовала Майра. «Я просила Ли защищаться, например, представить, что его окружает белый свет».[769] Садовница Ли Брук Бейкер тоже вспоминает, как ее тревожили картины, которые коллекционировал Маккуин. «Некоторые картины, вроде увеличенного снимка дыры в заднице, которую он повесил над кроватью, были смешные, но позже он начал скупать фотографии, которые его будоражили и нагоняли на него тоску, – говорит она. – Помню фотографию контуженного солдата и еще одну, женщины, которая потеряла голову в автокатастрофе».[770]

10 мая в Барбикане дизайнер дал блиц-интервью Хельмуту Ньютону. Интервью служило как бы прологом к выставке фотографа. Маккуин считал Ньютона, которого называли «маркизом де Садом в формате 35 мм» и поборником «порношика», своей родственной душой.[771] Ньютона, по словам Маккуина, «завораживали властные женщины, поглощенные ролевой игрой и преодолевшие грань между мужественным и женственным». Подобные слова можно с равным успехом применить и к самому Маккуину. «В начале моей карьеры и в то время, когда меня столько критиковали, мне приятно было узнать, что у меня имеется родственная душа в лице такого уважаемого фотографа, как Ньютон. С ним мне никогда не требовалось объясняться, – говорил он. – Женщины Ньютона выглядят так, словно попробуй дотронься до них, и они откусят тебе руку, а может, и не только руку… – Последнее вызвало смех в зале. – Он, как и я, интересуется тонкой гранью, разделяющей красоту и жестокость».[772] Ньютон, в свою очередь, называл Маккуина «настоящим провокатором».[773]

Личная жизнь Маккуина также легче не становилась. Его «брак» с Джорджем не удался; летом отношения испортились до такой степени, что они постоянно ссорились и дрались. Соседи несколько раз даже вызывали полицию. Ли начал встречаться с другими; одним из его новых партнеров стал Бен Копперуит, двоюродный брат его друга Ли Копперуита. Бен знал Маккуина с 1999 года, но после того, как он летом 2001 года окончил Королевский колледж искусств по курсу дизайна текстиля, они особенно сблизились. «Мне он показался по-настоящему вдохновляющим, щедрым, заботливым, интересным, необузданным, непонятным. Энергия била в нем ключом, – вспоминал Бен.[774] – Мы часто ходили по клубам; однажды я поехал к нему домой, и мы начали дурачиться. Тогда он был еще «женат» на Джордже, но я не помню, жили они вместе или нет. Ли ни в чем не знал меры и буйствовал больше, чем остальные мои знакомые. Он часто уходил в загулы. Я встречался с ним раз шесть или семь. Помню, однажды после вечеринки мы что-то принимали, и я отрубился. Потом я полтора дня не мог заснуть». Теперь Бен совершенно чист – в 2003 году он переехал в Нью-Йорк и решил совершенно отказаться от алкоголя и наркотиков. «Лондонская обстановка гораздо больше способствует пьянству и наркомании, – говорит он. – Возможно, если бы он протрезвел, это бы его спасло».[775] Через несколько лет они встретились в Нью-Йорке на одном приеме, но Ли посмотрел на Бена как на незнакомца. «Он держался холодно, отстраненно; мне показалось, что так он поступал не только со мной: он отталкивал друзей», – сказал Бен.[776]

Отношения с Джорджем окончательно прервались в августе 2001 года. «С Ли нелегко было ладить, а Джордж еще его накручивал, – говорит Доналд Эркарт. – Они страшно злились друг на друга. Между ними происходили постоянные стычки, и наконец ему надоело».[777] По словам Арчи Рида, Ли узнал, что Джордж украл из дома какие-то гей-порнофильмы. «Кроме того, Джордж просил у него деньги на ипотеку. Они расстались после того, как Ли решил, что Джорджу нужен не он, а его слава и деньги».[778] Позже Маккуин выразил свое отношение к разрыву в перформансе, названном The Bridegroom Stripped Bare («Невеста, раздетая донага»), который он снял для студии Ника Найта как часть сезона «Трансформеры». Мужчина-модель с лицом, выкрашенным в белый цвет, в белом костюме Ёдзи Ямамото и в белой рубашке стоял на белом постаменте на фоне белого задника. Ли, на фоне громкой музыки техно, начинал рубить костюм топором, а затем при помощи веревки, куска белой материи, длинной вуали и ведерка белой краски превращал модель в невесту. Напоследок он связывал руки и ноги модели веревкой и рисовал у него на лице кроваво-красные слезы; он поливал краской ноги «невесты» и засовывал галстук модели в рот. «За происходящим молча наблюдали человек двадцать пять, – вспоминает Ник Найт. – Мне показалось, что смотреть на него – все равно что наблюдать за тем, как творят художники вроде Ива Кляйна или Джексона Поллока… Происходящее показалось мне довольно грустным. Не знаю, насколько оно отражало настроение самого Ли».[779]