Наум Синдаловский - Очерки Петербургской мифологии, или Мы и городской фольклор

Миграционные волны, изрядно пополнявшие русскую руководящую элиту, накатывались на Россию не только с Запада. Трехвековое татаро-монгольское иго чередовалось периодами острой, непримиримой борьбы с периодами сравнительно мирного совместного сосуществования, отмеченного частыми переходами ордынских служилых людей ко двору московских и иных русских князей. Этот процесс приобрел поистине массовый характер после покорения Сибирского, Казанского, Астраханского и Крымского царств.

В контексте нашего очерка надо иметь в виду и следовавшие один за другим территориальные разделы Польши, в результате которых значительные части польских, литовских, украинских земель становились принадлежностью России, и присоединение закавказских территорий, особенно Грузии, откуда в Петербург на постоянное жительство потянулись представители этого древнего народа.

Из татар происходил родственник Романовых по женской линии граф Федор Апраксин. По преданию, его предком был некий ордынец Салхомир, перешедший в XIV веке из Орды на службу к великому князю Рязанскому Олегу. Фамилия Апраксиных ведется от прозвища внука этого ордынца – Опраксы. Федор Матвеевич начал службу стольником при царе Федоре Алексеевиче. Позже принимал участие во всех «играх» «потешного» войска юного Петра. В 1700 году он был назначен главным начальником Адмиралтейского приказа, а затем и президентом Адмиралтейств-коллегии в звании генерал-адмирала. Вскоре Апраксин стал полным адмиралом. За первую морскую победу над шведами, одержанную галерным флотом под командованием Апраксина, петербуржцы прозвали его «Великим адмиралтейцем».

Если верить фольклору, полна удивительных неожиданностей и биография одного из самых известных людей петровского времени – Александра Даниловича Меншикова. По одной из наиболее распространенных легенд, он был сыном придворного конюха и торговал пирожками. Однако по другой, менее известной легенде, Меншиковы вышли из старинного литовского княжеского рода.

Известный государственный деятель и дипломат, вице-канцлер и один из ближайших сподвижников Петра I Петр Павлович Шафиров был сыном польского еврея из Смоленского воеводства по имени Шафир, что с польского переводится как «сапфир». После присоединения Польши к России Шафир перебрался в Москву и принял православие под именем Павла Филипповича Шафирова, занимался торговлей. Если верить преданиям, однажды в его лавку заглянул Петр I. Там он и приметил расторопного сына хозяина лавки, юного паренька, стоявшего за прилавком. Царь разговорился и выяснил, что молодой человек обладает недюжинными лингвистическими способностями. Вскоре он назначил его переводчиком в Посольский приказ. Так началась государственная карьера Петра Шафирова. В 1703 году он был уже тайным секретарем Ф.А. Головкина, в 1710-м – получает баронский титул, в 1722-м – назначается в сенаторы.

Женой Шафирова была Анна Самойловна Копьева. По некоторым, правда не очень убедительным, источникам, она приходилась супругу дальней родственницей. В браке у Шафировых родилось пять дочерей, которые в свою очередь породнились с самыми аристократическими семьями, среди которых были потомки Рюриковичей и Гедеминовичей, считавшихся на Руси самыми древними и наиболее благородными. Анна вышла замуж за князя Алексея Матвеевича Гагарина, Марфа – за князя Сергея Григорьевича Долгорукова, Наталья – за графа Александра Федоровича Головина, Екатерина – за князя Василия Петровича Хованского, Мария – за президента Камер-коллегии Михаила Салтыкова.

Прямыми потомками Марфы Петровны и Сергея Григорьевича Долгоруковых считаются граф Сергей Юльевич Витте и поэт Петр Андреевич Вяземский. На правнучке Петра Шафирова Екатерине Андреевне Колывановой был женат историк Николай Михайлович Карамзин. Потомками Екатерины Петровны и Василия Петровича Хованских были князья Трубецкие, графы Строгановы, писатель Алексей Николаевич Толстой. Остается только задуматься, как могли бы развиваться и множиться эти русские благородные фамилии за пределами XX века, если бы не трагические последствия октябрьского переворота 1917 года.

Как мы уже говорили, присоединение Грузии к России повлекло за собой довольно массовый выезд грузин в Северную столицу. Одним из самых известных среди них был Петр Иванович Багратион. Он был потомком древнейшего и знаменитейшего грузинского царского рода. На Кавказе существует предание, согласно которому дом грузинских царей Багратидов находится в прямом родстве с библейским царем Давидом. Первоначально потомки Багратидов жили в Иерусалиме, затем оказались в плену у Навуходоносора и были переселены в Армению. В 885 году от Рождества Христова, как утверждает предание, один из Багратидов стал царем Армении. От того же корня будто бы происходит и род грузинских Багратидов.

В Отечественную войну 1812 года Багратион командовал 2-й армией. Судьба не дала ему возможность увидеть победу русского оружия над Наполеоном. В Бородинском сражении Багратион получил ранение осколком гранаты в ногу. Считается, что это ранение оказалось смертельным. На самом деле, это не так. Рана вовсе не была опасной, но, как рассказывают очевидцы, узнав о падении Москвы, Багратион «впал в состояние аффекта и стал в ярости срывать с себя бинты». Это привело к заражению крови и последовавшей затем смерти полководца.

Народ по достоинству оценил полководческий талант Багратиона. В Петербурге фамилию князя Петра Ивановича с гордостью произносили: «Бог рати он» – и, пародируя известные слова Вольтера, сказанные им по другому случаю и в адрес другого человека, добавляли: «Если бы не было Багратиона, его надо бы изобрести».

4

Наиболее зримым вкладом иностранцев в петербургскую культуру по определению считается архитектура. А в ряду зодчих, составивших славу петербургского градостроения, первое место по праву принадлежит итальянцам. Юношеская мечта Петра создать на берегах Невы Новую Венецию не могла быть реализована без представителей этих блестящих прямых наследников античной цивилизации. Неслучайно в «дар от правительства Итальянской Республики и муниципалитета города Милана в год 300-летия Петербурга» в сквере на Манежной площади были установлены скульптурные бюсты четырех архитекторов итальянского происхождения: Доменико Трезини, Бартоломео Франческо Растрелли, Джакомо Кваренги и Карла Росси. Бронзовые бюсты укреплены на колонных основаниях с капителями четырех основных архитектурных орденов, ставших некими символами единства всей европейской культуры.

Первый архитектор Петербурга Доменико Трезини прибыл в Россию в 1703 году. Это он в наиболее значительном своем архитектурном проекте – Петропавловском соборе – смело начертал непривычный для русского глаза острый, уходящий в небо высокий шпиль на многоярусной колокольне. Будто бы так было ближе к Богу. И верующим легче с Ним общаться.