Моисей Радовский - Фарадей

Для дальнейшего роста у Фарадея были все данные. К этому времени он уже сложился как широко образованный ученый с ясным научным мировоззрением. Его заметки свидетельствуют о том, что он успел глубоко продумать интересующие его вопросы естествознания в их историческом развитии. Вильгельм Оствальд, позднейший биограф Фарадея, подчеркивал, что высказанные в этих заметках мысли сохранили свою свежесть и обнаруживают родство с научными идеями, возникшими столетием позже.

Подготовка Фарадея была настолько солидной, что не могла не быть признанной, и ему стали поручать весьма ответственные задания. Когда редактор «Quarterly Journal» уехал в отпуск, редактирование было возложено на Фарадея, который успешно справился со столь сложными для начинающего ученого обязанностями.

Редактирование научного журнала дало возможность Фарадею опубликовать ряд новых работ. В 1817 году он опубликовал шесть, а в ближайшие два года — еще тридцать семь статей и заметок. Наиболее выдающейся была работа, которая относилась к проблеме «звучащего пламени», которая привлекала тогда внимание многих ученых. Швейцарский химик Август Делярив, после ряда исследований, предложил свою теорию звучащего пламени. С своей стороны Фарадей рядом опытов доказал неудовлетворительность этой теории. Указанием на ошибки, допущенные крупным ученым, он заявил о себе как об исключительно внимательном исследователе, обладающем большим искусством экспериментирования. Больше всего Фарадей был польщен письмом, присланным ему самим Деляривом, в котором последний весьма похвально отозвался о его работе. Это не могло не укрепить уверенности Фарадея в своих силах. Между ним и Деляривом завязалась переписка, продолжавшаяся много лет. Уже в первом письме Делярив отнесся к молодому коллеге как к вполне авторитетному исследователю и просил сообщать о научных новостях, а также о его собственных достижениях.

Начальный период научных исследований Фарадея определяется пятилетием между 1816–1821 годами, когда он занимался, главным образом, проблемами химии. Этот период был как бы подготовительным этапом, в течение которого молодой ученый накоплял знания и опыт, проходил неизбежную стадию в развитии каждого ученого — своеобразную стадию подмастерья, за которой наступает эпоха зрелого научного мастерства. Последняя наступила в 1821 году, когда Фарадей открыл явление электромагнитного вращения, т. е. вращения проводника с током вокруг магнитного полюса и, обратно, вращения магнитного полюса вокруг проводника с током. Это открытие сразу же поставило его в ряд крупных европейских ученых, работавших над новой отраслью физики — электромагнетизмом. Открытие явления электромагнитного вращения было колоссально по своему научному значению и послужило толчком к многочисленным попыткам создать новый двигатель, основанный на энергетических свойствах электрического тока.

1821 год для Фарадея был знаменательным и в другом отношении. Много лет спустя он писал: «Среди воспоминаний и событий 1821 года я выделяю одно, которое, более чем все остальные, послужило мне источником чести и счастья. Мы поженились 12 июля 1821 года».

Фарадею было тогда тридцать лет. До этого времени он считался убежденным холостяком и совершенно неожиданно для всех друзей и знакомых сдал свои позиции. Покорительницей его сердца оказалась двадцатилетняя Сара Барнард, дочь лондонского ювелира, с семьей которого Фарадей был знаком благодаря тесной дружбе с братом Сары, Эдуардом.

В записной книжке Фарадей как-то написал о любви следующие строки:

Что приближается к нам с ложным обликом?Что увлекает даже мудрых на путь глупца?Любовь.

Эту запись он показал своим друзьям, в том числе и Эдуарду Барнарду, который рассказал сестре о своеобразном отношении его приятеля к данному вопросу. Сара попросила Фарадея показать ей записную книжку с оригинальными строками о любви.

В ответ на ее просьбу Фарадей послал ей следующее стихотворение:

Стихи, что я пишу, ты мне велишь писать;Я их писал, мечтою ослепленный.Любовь с ее восторгом презиратьЛишь себялюбьем может уязвленный.

Стихов ты хочешь — мне ль в них отказать!Вину свою послушно искупаю.Как над ошибкою своей мне горевать?Скажи: «Раскаянье твое я принимаю».

Преступника заставит ли судья,Чтоб доказал он сам свои же преступленья?И под покров закона прячусь я,Чтобы виновному себе найти прощенье.

О если бы в твоем так было рассужденьи!Не будь судьей, дай друга мне совет.Пусть он оставит мне сознанье заблужденья,Но выведет меня из тьмы на чистый свет.

Неизвестно, как реагировала на это его возлюбленная. 5 октября 1820 года, т. е. примерно спустя год после того, как Фарадей излил свое лирическое настроение, он пишет следующее:

«Снова и снова пытаюсь я высказать мои чувства, но не могу. Позвольте же мне претендовать на то, что я не эгоист, желающий привлечь ваши симпатии лишь ради собственных интересов. Каким бы путем ни служить вашему счастью: неизменным ли присутствием или же отсутствием — все будет сделано. Не огорчайте меня лишением своей дружбы, и за стремление быть более, чем вашим другом, не накажите меня тем, что сделаете меня менее, чем другом. Если вы не можете даровать мне большего, оставьте мне то, чем я обладаю, но все же выслушайте меня».

Сара показала это письмо отцу и тем самым как бы просила его подсказать, что делать. Отец ее довольно прозаически заметил, что любовь заставляет говорить глупости даже философов. Сама Сара долго колебалась с ответом на предложение молодого ученого. Она боялась, что не сможет ответить такой же горячей и беззаветной любовью, и в нерешительности уехала с сестрой в деревню. Фарадей последовал за ней и вскоре был осчастливлен желанным ответом.

В тесном кругу близких людей молодая чета скромно отпраздновала свадьбу. Фарадей не хотел придавать этому дню особенного значения и не пригласил многих друзей на торжество. «Происшествие одного дня, — писал он свояченице, — не должно давать повода к беспокойству, шуму и тревоге. Внешним образом этот день пройдет подобно другим дням; в сердцах будем мы искать и найдем нашу радость».

Брак с Сарой Барнард, который длился сорок шесть лет, доставил ему эту радость. Ближайший друг Фарадея, Джон Тиндаль, так охарактеризовал отношения между Фарадеем и его женой: «Никогда, думаю я, не было более мужественной, более чистой и более постоянной любви. Подобно сверкающему алмазу она в течение сорока шести лет излучала свой ясный чистый свет».

А в другом месте, говоря о браке Фарадея с Сарой Барнард, Тиндаль писал: «Это событие более, чем все другие, способствовало его земному счастью и здоровому состоянию духа».