Валерия Троицкая - Телеграмма Берия

ВИДОМ НА ЖИТЕЛЬСТВО СЛУЖИТЬ НЕ МОЖЕТ

Внутренняя тюрьма УГБС УНКВД по Ленинградской области

СПРАВКА

Выдана гр-ну Троицкому Алексею Александ. Год рожд. 1884, происходящему из р-на Ярославской области, г. Ростов, в том, что он с 11 июня 1937 года по 7 июня 1940 года содержался во внутренней тюрьме УГБС УНКВД. Из-под стражи освобождён в связи с прекращением его дела.

Следственное дело номер 23 808,1937 год.

Зам начальника внутренней тюрьмы /подпись/

Секретарь /подпись/

(Обе подписи неразборчивы)

В первый же день папа, оставшись со мной, наедине сказал мне:

— Леруня, я ничего тебе не могу рассказать о времени, которое я провёл в тюрьме. Я дал расписку в том, что я буду молчать. Пожалуйста, ни о чём меня не спрашивай.

Этим же летом нам удалось достать для папы путёвку в дом отдыха на Кавказе, откуда он писал письма о том, как прекрасна жизнь.

Семейная хроника

(из воспоминаний Валерии Троицкой)

Мой отец Троицкий Алексей Александрович родился в 1894 году и в 1912 году поступил на историко-филологический факультет Санкт-Петербургского Университета.

Университет он не закончил, потому что началась Первая мировая война, и он ушёл на фронт. Там Алексей Троицкий познакомился с моей мамой Носковой Марией Владимировной. Мама к этому времени окончила Медицинский институт и была медсестрой. Вскоре они поженились, и 15 ноября 1917 года в Петрограде родилась я, Троицкая Валерия Алексеевна.

В 1919 году, спасаясь от послереволюционного голода (в Петрограде было буквально нечего есть, питались кожурой от картошки), наша семья уехала в Ростов-Ярославский к папиному отцу, священнику Александру Троицкому. Мы прожили там четыре года.

По словам моей двоюродной сестры Ирины Дмитриевны Троицкой-Оффенгейм, которая сейчас живёт в Израиле, наш дед Александр Троицкий был архиерей или архимандрит. Жил он со своей семьёй в Кремле Ростова-Ярославского. У него было пятеро детей, всем дали высшее образование.

В Ростове Ирина Дмитриевна видела альбом, подаренный нашему деду на какой-то юбилей. Альбом роскошный, в кожаном переплёте, с металлической защёлкой, а наверху чеканка ростовского кремля. Внутри — фотографии отцов города. Такие подарки простому священнику не дарят.

Александр Троицкий преподавал закон божий в гимназии и иногда служил в церкви. Храм был очень знаменит в Ростове Ярославском (Великом). Существует семейное предание о том, что перед революцией, в 1913 году, когда исполнилось 300 лет дому Романовых, в Ростов Ярославский приехал последний царь Николай Второй, на освящение алтаря церкви, где служил мой дед, и у них возник спор. О чём они спорили — неизвестно, но результатом этого спора было то, что моему деду запретили преподавать в гимназии. Говорили, что есть документальная хроника о приезде в Ростов Ярославский Николая Второго. Может быть, там можно увидеть моего деда. Я же его совсем не помню, он умер рано, в двадцатых годах прошлого века.

В Ростове Ярославском у меня была очень хорошая няня, Анна Ивановна (Нюра), из монахинь. После революции большевики все монастыри закрыли, и многие монахини находили себе место в семьях, искренне привязывались к семье, где жили, и были необыкновенно честны и преданны. И ещё у меня был пёс, Гектор, ирландский сеттер, и я считаю, что Анна Ивановна и Гектор на том этапе жизни были моими самыми близкими друзьями. Они меня и воспитали.

Моя бабушка (со стороны мамы) Екатерина Носкова (1856–1929) родилась в семье крепостных примерно в 1856 году, то есть ещё до отмены крепостного права, которую совершил царь-освободитель Александр Второй в 1864 году.

Она умерла в 1929 году, в возрасте 73 лет, от рака пищевода; где она похоронена, никто не знает. Называли мою бабку тётя Катя, была она очень красивая. У неё были тонкие черты лица, и, наверное, в молодости она выглядела как русская красавица. Моя мама считала, что какой-нибудь дворянин согрешил с её прабабкой, матерью тёти Кати, потому что черты лица у тёти Кати были на редкость аристократичны.

Муж бабушки Кати, Носков Владимир, был старше её на 15 лет и происходил из обедневшего дворянского рода, служил он акцизным чиновником в почтовом ведомстве и умер до революции 1917 года, так что я его никогда не видела. Жили они в Кронштадте.

По семейному преданию, одна из сестёр моего деда, Носкова Владимира, вышла замуж за француза по имени Джофруа (или что-то в этом духе). Так что не исключено, что у меня есть родственники в Париже. У Екатерины и Владимира Носковых было трое детей, моя бабушка Мария, брат Алексей и ещё один брат Костя.

Моя мама Мария Владимировна Носкова родилась в Кронштадте, в тридцати километрах от Ленинграда. Из этого города вышло много талантливых людей, и всю свою жизнь моя мама продолжала дружить с ними. Один из них был Пётр Капица, она иногда жила в их семье. Было два брата Петр и Лёня Капица. У Петра были проблемы с русским языком, он всегда делал ошибки и с трудом окончил школу. Он блестяще учился по всем другим предметам, но его сочинения были ужасны.

В десяти километрах от Кронштадта находился Ораниенбаум, куда летом люди уезжали из Кронштадта на отдых. И там у моей мамы был хороший друг, Сергей Образцов. Он был известным актёром, который организовал Театр кукол в Москве, популярный в нашей стране и за рубежом. Часто он приходил к моей маме, был «enfant terrible», не хотел учиться, его отец был очень известным инженером. Мальчиком Сергей приходил к моей маме и говорил известные каждому русскому человеку стихи: «Я пришёл к тебе с приветом рассказать, что солнце встало» и т. д.

Мама также дружила с Петром Капицей, и он написал в её альбом: «Люблю медичек, весёлых птичек, умная птица Пётр Капица» И в семейном архиве долго хранилась фотография, которую Пётр Капица подарил моей маме. Тогда ему было 16 лет, а родился Пётр Капица в 1894 году, значит, это случилось в 1910 году.

Мою маму называли Мария, Маруся, Марусенька. На обратной стороне фотографии было написано: «Дорогой Марусеньке от Б. У», что означало — будущего учёного. Долгие годы я хранила эту фотографию и подарила её Петру Леонидовичу на его восьмидесятилетие, которое бурно отмечалось на Николиной горе. Я вспоминаю об этом, чтобы подчеркнуть, что моя мама имела очень хороших друзей и сумела пронести эту дружбу через всю свою жизнь, она познакомила меня с матерью Петра Леонидовича, Ольгой Иеронимовной Капицей, а позже я подружилась с Анной Алексеевной, женой Петра Леонидовича, и их детьми — Сергеем и Андреем. В 1995 году Анна Алексеевна Капица — подарила мне книгу воспоминаний о Петре Леонидовиче с такой надписью: