Аллен Даллес - Тайная капитуляция

Во время Второй мировой войны швейцарский нейтралитет подразумевал, что Швейцария не должна была намеренно ввязываться в конфликт на одной из сторон или поддерживать какую-либо сторону в военном или невоенном плане. Это не значило, что Швейцария не будет защищаться в случае нападения или что она обязана лояльно относиться к нацизму. С самого начала было ясно, что Швейцарии незачем бояться западных союзников, и неприятностей можно ждать от нацистской Германии, которая по меньшей мере дважды рассматривала возможность вторжения в Швейцарию: первый раз в 1940 г., прежде чем падение Франции открыло двери на Запад, а второй – в 1943 г., в критические дни сражения в Северной Африке.

На пике мобилизационной готовности Швейцария имела под ружьем или в резерве 850 тысяч человек, пятую часть всего населения. Командовал этими силами генерал Анри Гизан, выдающийся патриот. Швейцарии не пришлось воевать благодаря ее непокорности и привлечению для самообороны огромных людских и материальных ресурсов. Немцы, несомненно, дорого заплатили бы за свое вторжение в Швейцарию.

Когда в 1940 г. силы Оси полностью окружили Швейцарию, ее оборона стала базироваться на стратегическом предположении, что основные города и промышленные районы не удастся защитить от немецкого наступления. Поэтому оборонительные силы концентрировались в альпийских крепостях, куда была оттянута значительная часть швейцарской армии. Система фортификационных сооружений, тоннелей и подземных складов сильно затруднила бы любому противнику задачу выкорчевывания швейцарцев из их цитаделей. Более того, швейцарцы сами уничтожили бы железнодорожные тоннели под Альпами, столь нужные немцам для доставки припасов в Италию. Об этом было объявлено публично, и немцы вынуждены были учитывать, что вторжение в Швейцарию может принести им больше потерь, чем приобретений.

В тяжелые дни 1940 г. кое-кто в швейцарском правительстве склонялся к поиску компромиссов, чтобы избежать открытого конфликта с Германией. Однако патриотически настроенные офицеры швейцарской армии твердо отстаивали идею сопротивления немцам любой ценой. Среди них было несколько человек из высшего состава военной разведки, хорошо информированных о намерениях немцев относительно Швейцарии.

Возглавлявшаяся капитаном Максом Вайбелем и Гансом Хаусаманом разведывательная организация, известная под названием «Бюро Ха» (по первым буквам фамилии Хаусамана), имела все основания считать, что немецкие агенты используют все, вплоть до физической силы, чтобы не позволить генералу Гизану отдать швейцарской армии приказ об обороне страны. Хаусаман и другие офицеры, включая Макса Вайбеля, который позже сыграл важную роль в этой истории, зашли настолько далеко, что заключили тайное соглашение с целью взять на себя верховное командование, если высшее офицерство не захочет противостоять вторжению немцев в Швейцарию. За этот патриотический акт неподчинения некоторые из них были приговорены к небольшим срокам ареста, – невеликая цена, если учесть, что твердая позиция этих офицеров укрепила моральный дух швейцарцев и их желание сопротивляться врагу.

В отношении моей миссии швейцарцы официально соблюдали внешнее подобие нейтралитета, но это был благожелательный нейтралитет.

Швейцарцы, конечно, должны были быть уверены в моем благоразумии и здравом смысле, а также полном понимании их положения. Например, они желали бы предупредить любые действия с нашей стороны, которые могли бы привлечь внимание немцев и быть предъявлены швейцарцам как пример их предпочтения одной из воюющих сторон. Всегда присутствовало опасение, что любое очевидное нарушение нейтралитета будет для немцев поводом к силовым действиям. Я всеми силами шел навстречу швейцарцам и всячески демонстрировал, что не намерен шпионить за их оборонными секретами. Чем сильней они становились в своих приготовлениях к отражению нападения немцев, тем больше это нам нравилось. В то же время у немцев были саботажники и агенты, охотившиеся за оборонными секретами Швейцарии. Многие из них были арестованы, а некоторые – расстреляны.

Мы, разумеется, сознавали, что швейцарская разведслужба, как и любая другая на ее месте, контактировала с разведками и Германии и союзников. Будучи нейтральной, Швейцария могла поддерживать отношения с любой из воюющих сторон, а интересы самообороны полностью оправдывали такую политику. Недоразумения сводились к минимуму, так как с немцами работала одна группа офицеров швейцарской разведки, а с союзниками – другая. Полковник Роже Массон из швейцарского генерального штаба поддерживал контакт с Вальтером Шелленбергом, руководителем гиммлеровской разведслужбы, а Макс Вайбель и его близкие коллеги консультировались с нами. Что происходило между Массоном и Вайбелем, которые оба отчитывались генералу Гизану, я не знаю по сей день. Я доверял Вайбелю и ни разу об этом не пожалел. В начале 1945 г., устанавливая тайные и ненадежные отношения с германскими генералами, мы спотыкались бы на каждом шагу, если бы не помощь Вайбеля в налаживании контактов и связи, а также в организации нелегальных переходов через границу, которые требовали строжайшей секретности. Во всех этих вопросах Макс Вайбель служил интересам мира.

В любых дискуссиях о швейцарском нейтралитете во время Второй мировой войны нельзя упускать из виду гуманитарную миссию Швейцарии. Она была убежищем и островком гуманности и милосердия для преследуемых, бездомных и изгнанников. В качестве местопребывания пацифистских организаций и международных институтов сотрудничества между нациями Швейцария была единственной европейской страной, где и союзники и немцы в поисках мира могли получить компетентную и конструктивную помощь.

Глава 3

Трудный путь к капитуляции

Повелителем усыхающего германского рейха в конце 1944-го – начале 1945 г. по-прежнему был Гитлер. Благодаря своей способности наводить страх он оставался хозяином вплоть до самой смерти. Немецкие боевые генералы были его пленниками. В нацистской Германии не было другого, кроме фюрера, политического лидера, который имел бы реальные власть и влияние. Провал заговора с целью убийства Гитлера 20 июля 1944 г. скорее усилил, чем ослабил, его позиции.

Генералы с обеих сторон – союзников и Германии – очень долго считали возможным только военное решение вопроса. Конец был просто делом времени и техники. Будет ли это организованная капитуляция или все потонет в хаосе? Из донесений, поступавших к нам в Швейцарию, было ясно, что Гитлер намерен, когда немецкая оборона окончательно рухнет, потащить с собой в могилу всю Европу. Командование германской армии могло привести в действие приказ оставлять за собой «выжженную землю», уничтожать все, что еще оставалось от индустрии и экономики оккупированных стран и даже самой Германии.