Сергей Семанов - Дорогой Леонид Ильич

Брежнев отбросил хрущевские истерические метания, что грозили гибелью Советской державе. Он пытался продолжить лучшее, что осталось от его предшественников: державная мощь, космос, прославление страны во всем — от высших научных достижений до спорта. Но он именно продолжал, а не создавал новых идей и не искал новых сил. То есть был истинным эпигоном. А они великими не становятся.

Но много ли во второй половине XX столетия появилось на всей мировой арене крупных и ярких политических деятелей? Ответ очевиден для всех, хотя бы читающих газеты. Разве можно назвать имена выдающихся людей, подобных Франклину Рузвельту в Америке, Черчиллю в Англии, де Голлю во Франции, Ганди и Неру в Индии, Насеру в Египте? Так что и наш Брежнев в ряду «уцененных» политиков никак не выделяется. Именно в таком историко-политическом контексте и следует оценивать всю его деятельность.

Теперь, на развалинах взорванного изнутри великого Советского Союза, многое в нашей давней и особенно недавней истории стало очевидным. В частности, оценка деятельности скромного по дарованиям Леонида Ильича Брежнева, правившего половиной мира в течение восемнадцати лет — громадный срок по современным меркам! И ясно теперь, что его «царствие» для простого российско-советского труженика, то есть для громадного большинства народа, было самым благоприятным временем во всем многострадальном XX столетии. Ни войн, ни революций. Ни голода, ни потрясений. Жизнь медленно, с перебоями, но улучшалась. Советский рубль и вклады в сберкассы были незыблемы. Жилье получали по большей части бесплатно, юноши и девушки из самых простых семей могли без блата поступить в МГУ или ЛГУ и взяток доцентам не платили. Служба в армии почиталась однозначно высоко. Так было, и совсем недавно. Не правда ли, что это сегодня может показаться «золотым веком»?

Имея все это в виду, бросим быстрый взгляд на жизнь и деятельность Брежнева в его самых важных, масштабных делах. Четыре года без единого дня отлучки к семье провел он на войне, был под огнем, тонул на разбитом катере. Руководил, не зная отдыха, восстановлением разрушенного хозяйства в послевоенные годы, и где — в крупнейших центрах советской индустрии, Запорожье и Днепропетровске (не могу удержаться от сопоставлений: ныне там современные «захватчики» и «оккупанты» разорили славные заводы). А целина? Да, конечно, суетливая хрущевская пошлость тут в памяти народной осталась, но это ли главное? Партийный секретарь Брежнев месяцами мотался из конца в конец огромного края, обустраивая новоселов, налаживая хозяйство. Теперь подобные дела кажутся уже героической легендой, хоть о ней и не вспоминают телевизионщики.

И было самое главное, пока еще полностью не оцененное в нашей общей памяти, что впишет имя Брежнева в отечественную историю со знаком сугубо положительным. В значительной мере по его воле были прекращены истерические и нелепые во многом хрущевские метания и шарахания в разные стороны, донельзя расшатавшие страну. Пожилые граждане помнят, как в конце хрущевского правления выстраивались грандиозные очереди… за мукой! Такого не бывало даже в войну, а с приходом Брежнева исчезло навсегда. Пока исчезло, добавим уж осмотрительной предосторожности ради…

Граждане Советского Союза зажили спокойно и уверенно. Да, было скучновато, по вялости правителей (и самого Генсека в частности и в особенности), порой трудновато было приобрести самые расхожие товары, от холодильников до несчастного пива. Это так, но тогда же возник популярный анекдот, о котором уже упоминалось: у нас прилавки пусты, зато кухни полны… Верно, так оно и было. Сейчас же, когда витрины ломятся от всякой всячины, на многих-многих кухнях… теперь тот веселый анекдот вспоминается с тоской.

И последнее, что совсем уже запамятовалось. Брежнев был миролюбив в самом подлинном значении этого слова. Он, переживший суровые времена в конце тридцатых годов, жуткую военную страду, послевоенное лихолетье, он искренне желал своему народу мира и покоя. Эта внутренняя убежденность четко и твердо проводилась во внешней политике Советского Союза в брежневские времена.

В Хельсинки в 1975 году собрались все главы государств Европы, США и Канады, именно тогда советская дипломатия, а ее линию прямо и открыто проводил лично Брежнев, добилась официального подтверждения итогов Второй мировой войны. Это была исключительно важная победа нашей внешней политики, сопоставимая по своим результатам и сравнимая с Ялтой и Потсдамом. Личная заслуга Брежнева в этом деле несомненна и значительна. Увы, это все полностью разрушено предательской, по сути, политикой горбачевско-ельцинской дипломатии. Итоги Великой Отечественной войны ныне попраны. О Хельсинкских соглашениях все официальные лица в Москве стараются не вспоминать. Неудобно все-таки. Расточили прошлые успехи, что же тут скажешь…

Вот краткий реестр положительных деяний Леонида Ильича. Не правда ли, он впечатляет. Об этом в нашей книге будет рассказано подробно, обстоятельно и доказательно.

И несколько слов в заключение. Да, наследники Брежнева в немыслимо короткий срок развалили великий Советский Союз, чьим горячим патриотом был он сам. Да, он несет за это свою долю ответственности, слов нет. Однако в свете новейших публикаций самого достоверного характера видно, что не он этих наследников подбирал. Точно известно, что перед кончиной он отдалил Андропова и хотел видеть преемником твердого советского патриота Щербицкого. А последующих он и знал-то шапочно.

…После кончины Брежнева на его доме (номер 26 по Кутузовскому проспекту) установили скромную мемориальную доску с его барельефом. Вполне уместно, ибо в этом доме он вместе с семьей проживал аж с октября 1952 года. Автор этой книги живет неподалеку, поэтому постоянно наблюдал: у доски лежали свежие букетики цветов, они обновлялись постоянно, не успевая засохнуть. И это были не официальные венки от делегаций, коммунистических или иных партий, нет, они непосредственно выражали народную память о покойном Генсеке.

И вот недавно доска… исчезла! Сперва мы грешили на нынешние власти, ревнующие к памяти доброго Леонида Ильича, но вскоре выяснилось, что доску просто-напросто… украли. Да, украли и сдали, видимо, на металлолом. За десяток баксов, а их пропили. В стене старого дома остались только четыре дырки. Но эти несчастные шрамы вовсе не являются выражением народной памяти по Брежневу. Это лишь образ нашей нынешней страны, разоренной и униженной за последние четверть века нашего существования.

Хороший рабочий парень Леня Брежнев

Следует признать, что политический путь наверх Леонида Брежнева протекал неспешно. Он стал, применяя нынешнее выражение, «публичным политиком» сравнительно поздно. Точный тому свидетель — тогдашние справочные издания, которые в отношении партийно-советского руководства были исключительно щепетильны в публикуемых сведениях. Так вот, впервые имя Брежнева было упомянуто в Малой советской энциклопедии, томе I, изданном в 1958 году. Ему шел уже пятьдесят второй год. Заметим, что его тогдашние коллеги по высшему эшелону партии и государства, а позднее его соперники — Гришин, Мазуров и Полянский — были моложе. Не говоря уже о тогдашнем комсомольском вожаке Шелепине, которого давно знала вся страна и даже лауреатная поэтесса Маргарита Алигер посвятила ему трогательные строки.