Александр Филюшкин - Василий III

Политиком Иван III был весьма жестким — недаром прозвище «Грозный» впервые зафиксировано как относящееся именно к этому правителю. Он мог проявлять твердость характера и даже злопамятность (так и не простил митрополита Филиппа за его неприязнь к Софье Палеолог). Отличался широким кругозором, проницательностью и дальновидностью, гордостью и в то же время гибкостью. Однако не был чужд и эмоциям — в конце жизни заработал инсульт из-за припадка гнева в ходе обсуждения с монахами пустячного земельного спора. Болезнь он воспринял как знак свыше, стал каяться в грехах, прощать опальных (чем осложнил политическую ситуацию в стране и вызвал немалую досаду сына, великого князя Василия III).

Мы не знаем подробностей семейной жизни Ивана III. Ясно лишь, что она была непростой и в очень значительной мере подчинялась принципу политической целесообразности. Жертвой этого принципа сначала стали братья Ивана III, чьи удельные права и земельные владения были сильно урезаны. В 1486 году братья официально признали Ивана III своим господином и государем всея Руси. Это им помогло мало: в 1491 году был арестован Андрей Большой, через два года скончавшийся в тюрьме в оковах. Не безоблачными были и отношения с Софьей Палеолог: известен случай, когда великий князь наложил на нее опалу, а приближенных к ней «баб» приказал утопить в Москве-реке (подробнее об этом речь пойдет ниже). Но самой большой проблемой в конце жизни, когда отношения с братьями были более-менее урегулированы (в основном в результате смерти последних), для Ивана III стала следующая: что же делать с собственными детьми?

Опальный сын или великий князь?

К 1490-м годам при московском великокняжеском дворе сложились две группировки. Большинство поддерживало законного наследника престола, обласканного Иваном III Ивана Молодого, старшего среди великокняжеских детей. Над созданием второй группировки работала Софья Палеолог, твердо решившая передать престол не сыну Марии Тверской, а своему отпрыску — будущему Василию III. В момент, когда мать начала расчищать юному княжичу путь к власти, ему было всего десять лет.

Иван Молодой в 32 года сумел заработать болезнь, редкую для такого возраста, — тромбофлебит. Сама по себе не смертельная, она доставляла много неудобств, особенно для юного князя, который по определению должен проводить много времени в седле, участвовать в боях и походах и т. д. Софья вызвалась помочь страдальцу и в 1490 году выписала из Венеции лекаря, «маэстро Леона». Врач был с большим апломбом, гарантировал излечение, в противном случае предложил в залог собственную жизнь. Неизвестно, от чего Иван Молодой больше настрадался — от своей болезни или от лечения. Заморский эскулап пичкал его какими-то микстурами, прижигал тело «скляницами» (ставил банки?). Лечение быстро принесло результат, но совсем не тот, который ожидали: 7 марта 1490 года Иван Молодой не выдержал медицинских мучений и скончался.

Иван III поймал «маэстро Леона» на слове и, как только по несчастному княжичу справили сороковины, приказал казнить незадачливого врача. Естественно, поползли слухи, что в смерти Ивана Молодого виновна Софья — ведь именно она подослала лекаря-убийцу! У нее имелся мотив, да и результат ее полностью устраивал: теперь старшим наследником стал ее сын, Василий! Но доказательств причастности Софьи к организации убийства пасынка нет, да и чудовищный уровень медицины конца XV века сомнений не вызывает.

Залечил «маэстро Леон» княжича Ивана сознательно или нечаянно — мы уже никогда не узнаем. Казалось, что теперь осталось только подождать, когда десятилетний мальчик войдет в дееспособный возраст и будет приобщен к делам управления. Однако Иван III оказался упрямым. Он отверг старинный принцип наследования, когда корона отходила старшему в роду, и захотел передать престол не сыну от Софьи Палеолог, а внуку, сыну Ивана Молодого и Елены Волошанки Дмитрию, родившемуся 10 сентября 1483 года.

Пока Василий и Дмитрий были маленькими, их мало занимала разворачивавшаяся за их спинами придворная борьба, главные партии в которой разыгрывали родители. Перипетии этой борьбы нам известны плохо, и мы можем ее отслеживать только по косвенным следам. Историк С. М. Каштанов увидел в подтверждении жалованной грамоты Троице-Сергиеву монастырю 1454 года, датируемом временем до 1486 года и сделанном от имени Василия Ивановича, свидетельство того, что «в 80-х годах за Василием были признаны какие-то суверенные великокняжеские права в отношении Костромы»[11]. Ученый утверждает, что к Василию перешли некоторые территории, ранее бывшие за старшим сыном Ивана III Иваном Ивановичем, и это было результатом «давления» на государя всея Руси его жены Софьи, начавшей борьбу за будущее вокняжение своего сына.

Понятно, что ребенок не мог сам выдавать никаких привилегий, это делалось от его имени. Но, возможно, исследователь прав в том, что происходила своеобразная «примерка» будущего удела Василия Ивановича — если такой ему придется выделять. Для вывода же о том, что мальчик с семи-восьми лет стал инструментом для политических интриг Ивана III и Софьи, на мой взгляд, у нас недостаточно данных. В 1480-е годы вопрос о наследнике престола еще остро не стоял, еще жив был государев первенец Иван Молодой, и вряд ли выдача привилегий монастырю от имени юного княжича Василия должна рассматриваться как знак подковерных политических игр.

Исследователи предполагают, что в октябре 1490 года одиннадцатилетний Василий получил какие-то формальные управленческие полномочия в Тверской земле. От его имени была выдана кормленая грамота на половину города Зубцова. Это, по мнению историка А. А. Зимина, может указывать на возвышение княжича (с Твери в свое время начинал и Иван Молодой, в 1485 году поставленный «на великом княжении на Тверском»)[12]. Однако оно длилось недолго. Уже в 1491–1492 годах Василий лишился Тверского княжения и получил в управление первоначально предназначавшиеся для него костромские территории. В 1493–1494 годах он, возможно, получил часть управленческих полномочий в отношении Ростова[13].

В летописи Василий как самостоятельное политическое лицо упоминается в октябре 1495 года, когда ему было 16 лет: во время поездки Ивана III в Великий Новгород он был оставлен с управленческими полномочиями на Москве «у великие княгини Софии… с меншею братьею». Зато Дмитрий-внук тогда же поехал в Новгород в свите своего деда. За 1490–1498 годы известно десять грамот, выданных от имени Василия и содержащих различные распоряжения юридического характера и льготы некоторым лицам и монастырям[14].