Записки фотомодели. Стразы вместо слез - Бон Полина
На выставке «Мясная индустрия», где я стою в павильоне «Кишечное сырье» в порнографическом костюме псевдобаварской крестьянки, Марк превращается в корреспондента государственного телеканала Ивана Подгорного, который решительно лавирует между павильонами и людскими потоками в сопровождении оператора с камерой. Журналистский кофр Ивана Подгорного скрывает двух дохлых крыс, внушительный комок спутанных женских волос из парикмахерского салона и еще некоторые предметы, несовместимые с имиджем передовиков колбасно-сосисочной промышленности. Когда через полтора часа после открытия выставки один из демонстрационных павильонов, в котором посетителей кормят сосисками и колбасами, приготовленными у них на глазах, оглашается истошным воплем, журналист Иван Подгорный оказывается в самом эпицентре скандала. Но камера в руках оператора так и не начинает работать: организаторы выставки и хозяева павильона буквально на руках уносят журналистов подальше от шокирующего зрелища. И облегченно отирают пот со своих могучих лбов только тогда, когда Иван-Марк покидает выставку в сопровождении так и не начавшего работать оператора и с определенной суммой в кармане, достаточной, чтобы информация о происшествии никогда не стала достоянием гласности.
На торжество по случаю празднования дня рождения популярной FM-радиостанции Марк притащил меня как гостью мероприятия, которую он представляет всем как княгиню Каджар. Когда гости уже достаточно разогреты дорогими напитками различной крепости и расслаблены многочисленными закусками, выставленными на фуршетных столах, Марк, который на этот раз просто Марк, объявляет начало аукциона, на котором будут проданы личные вещи ведущих радиостанции, музыкальных звезд и реликвии из музея радиостанции.
Стоя на специально сооруженном подиуме, Марк объявляет лоты и без устали лупит деревянным молотком по крышке кафедры, с которой он толкает гостям «уникальные раритеты».
Марк начинает с мелочей:
– Любимая чашка ведущей радиостанции Ксении Стриж! На протяжении пяти лет каждое утро в эфире своей программы Ксения начинала вместе с этой чашкой, наполненной кофе. Начальная цена – одна тысяча рублей. Господа, я напоминаю, что все предметы нашего аукциона снабжены сертификатом подлинности, подписанным руководством радиостанции. Итак, начальная цена – одна тысяча рублей. Кто даст больше?
Марк с нескрываемым интересом зоолога осматривает публику, собравшуюся в небольшом зале.
На третьем шаге аукциона чашка уходит к губастому толстяку за две с половиной тысячи рублей. Марк потихоньку начинает разгонять свою машину исполнения желаний. Торг за два следующих лота – майка Ильи Лагутенко и очки Бориса Гребенщикова – продолжается, как мне кажется, больше десяти минут. В итоге майку за двадцать пять тысяч рублей покупает подстриженная под ноль девушка в красной лаковой куртке. А очки за шестьдесят тысяч рублей уходят к какому-то банкиру с аккуратной седой бородкой.
Машина исполнения желаний Марка уже работает на всех оборотах.
БАРАБАННАЯ ПАЛОЧКА РИНГО СТАРРА
ЛЮБИМЫЙ ПИДЖАК АРТЕМИЯ ТРОИЦКОГО
МИКРОФОН ВИЛЛИ ТОКАРЕВА
ТРУСИКИ ЮЛИ ВОЛКОВОЙ
Когда трусики Юли Волковой выносят на подиум и Марк без тени благоговения хватает их и торжествующе размахивает ими в воздухе, я с удивлением узнаю в них свои недавно купленные белые трусики «DIM». Мне они обошлись в семьсот пятьдесят рублей. Покупатель, который предпочитает остаться неизвестным, выкладывает за них четыре тысячи долларов!
У меня возникает много вопросов к Марку. Но в этот момент машина исполнения желаний Марка выплевывает нечто, вызывающее настоящую истерику в рядах участников мероприятия. Одна из помощниц Марка выносит на подносе относительно чистый булыжник правильной формы, который Марк три дня назад по-хозяйски подобрал во время нашей прогулки в Нескучном саду. Я начинаю лихорадочно аплодировать. В это время Марк нависает со своей кафедры над залом:
– Десять лет назад, когда наша радиостанция праздновала свой первый день рождения, Люк Бессон преподнес учредителю и генеральному директору нашей радиостанции уникальный подарок – камень из разрушенной стены Бастилии. Потому что день рождения нашей радиостанции приходится на День взятия Бастилии. Сотрудники радиостанции посчитали, что десять лет – это достаточный срок для любого заключенного. Сотрудники радиостанции с честью его выдержали. Теперь этот исторический камень мы готовы передать за символическую плату одному из наших слушателей…
Через три часа, когда весь этот спектакль закончен, Марк с видом всезнающего филина сидит в старинном кресле – единственном приличном предмете интерьера в его съемной квартире. Я уже не являюсь княгиней Каджар, поэтому могу кричать и задавать вопросы. Но с Марком это занятие превращается в настоящий театр абсурда. Его невозможно ни смутить, ни вывести из себя, ни заставить оправдываться. Его голос звучит как воскресная проповедь архиепископа. В отличие от христианства религия Марка дает не только ответы на все вопросы, но и практически воплощает любые желания тех, на кого Марк ниспосылает свою божественную благодать.
– Малышка, я не понимаю, почему ты зацикливаешься на таких несущественных вещах, как принадлежность трусов или происхождение камней… Разве Господь не учит нас, что душа не больше ли пищи, а тело – одежды? Разве вера измеряется весом камней или размером трусов?! – В голосе Марка появляется какая-то истовость. – Я помогаю людям ОБРЕСТИ МЕЧТУ, – с особым выражением произносит Марк. – Неужели ради исполнения мечты нельзя пожертвовать такой несущественной вещью, как никому не интересная информация о том, откуда взялась эта вещь? Ведь лифчик Мадонны тоже не вырос из ее тела: его сшили какие-нибудь итальянские портные. Потом он валялся в какой-нибудь гардеробной размером с Кремлевский дворец. И нет никакой гарантии, что Мадонна его хоть раз надевала – потому что у нее миллион лифчиков. Но если человек готов отдать любые деньги за лифчик Мадонны, почему бы не исполнить его мечту?! Ведь Господь накормил пятью хлебами и двумя рыбами пять тысяч человек! Или ты хочешь и ЕГО уличить в обмане?! Неужели Господь, превративший воду в вино, не в состоянии сделать твои трусы тем предметом, который сделает счастливым одного человека? Ответь мне.
Мне кажется, что моя голова сейчас взорвется от этой инфернальной ахинеи, которую Марк изрекает с видом пророка. Поэтому вопрос повисает в воздухе. Но, по всей видимости, он и не требовал ответа.
– Представь себе маленького мальчика, которому не хватало любви и внимания, – вдруг произносит Марк голосом старого сказочника. – Представь себе, как он плакал, когда просыпался один в квартире. Представь его страхи и маленькие детские мечты. Он боялся, что его мама может умереть, как умер его котенок. Ему снились страшные сны, и он боялся ночной тьмы и пустых комнат. Он хотел вырасти сильным. Он хотел когда-нибудь вырасти и найти ответы на все вопросы, и изобрести лекарство, которое вылечит от смерти. И вот он вырос – и узнал, что от смерти нельзя вылечить. Что его мама умрет. И что сам он тоже умрет. Он вытерпел все свои страхи, унижения в школе, боль, несчастную любовь. Он вытерпел все это – и не стал счастливым. Что еще хуже, он понял, что в этой жизни на самом деле никто никому не нужен. И вот у этого взрослого мальчика в жизни, быть может, есть только одна маленькая вещь, которая может сделать его счастливым…
Здесь Марк делает драматическую паузу. И я не выдерживаю и вставляю:
– Да, и эта вещь – мои новые трусы!
Эта дерзость не в состоянии смутить апостола Марка.
– Что именно это за вещь – не имеет никакого значения. Чашка, трусы, автограф Джона Леннона или камень из стены разрушенной Бастилии, засушенный член Гришки Распутина… Мечта не может измеряться примитивными понятиями вещного мира. Если мы даем человеку возможность прикоснуться к своей мечте, разве мы не делаем мир счастливей и лучше?!
