Иван Просветов - 10 жизней Василия Яна. Белогвардеец, которого наградил Сталин

Несколькими неделями позже, следуя по пустыне, путешественники едва не попали в плен. Новый проводник вел себя подозрительно, и на очередном ночлеге Василий вышел в дозор. «Равнина, залитая ровным лунным светом, видна была ясно… С востока, наперерез тому пути, по какому мы прибыли, продвигались несколько точек. Вскоре я смог различить шесть всадников, приближавшихся гуськом, ускоренным шагом. Прошло некоторое время, и стали заметны темно-синие афганские кафтаны, голубые чалмы… Всадники повернули к нашей скале… Близко показался передний афганец, видимо, ехавший дозорным… „Теперь момент!“ – подумал я и выстрелил». Отряд умчался прочь, а на следующий день один из туркменов подобрал в пустыне записную книжку с пометками на английском: «Азис-хан сообщает, что русский сартип и его караван двинулись на „О“ от Немексара. Винтовок шесть. Идут медленно. Дан верный проводник».

Добравшись в конце января 1904 года до Нусретабада – главного города провинции Систан, Янчевецкий узнал от русского консула, что за караваном следили английские агенты. Был даже отдан приказ любым способом его задержать. Стоит ли рисковать дальше? До Индии всего сто верст – но через враждебно настроенный Афганистан. К тому же деньги, выделенные на экспедицию, закончились, а Хантингтон получил телеграмму от своего начальства с распоряжением возвращаться.

До российской границы оставались считанные дни пути, когда Янчевецкий и Хантингтон сделали привал в горном селении. Жители рассказали им легенду о скале Кяфир-Кала, на вершине которой якобы спрятаны сокровища. Скала выглядела неприступной, но молодость и азарт сделали свое дело – каждому захотелось доказать, что русский и американец не уступят друг другу в ловкости. Элсворт благополучно добрался до вершины. Василий завершал подъем, когда из ножен на его поясе вдруг выпал кинжал. Отвлекшись, он потерял опору и стал сползать в пропасть. «А день был ясный, небо синее, безмятежное… «Не может быть, чтобы я сейчас умер! – пролетали мысли. – Со мной моя незаконченная записная книжка с планом романа, я слышу тиканье часов на руке». Вся моя жизнь промелькнула в одно мгновенье. Классическая гимназия, уроки латинского и греческого языка… Университет и лекции профессора Зелинского. Моя зачетная работа о псковских говорах. Ресторан в Лондоне с замечательным бифштексом… Стройная девушка под васильковой вуалью на вокзале… Я сползал, крестом раскинув руки и ноги, и с лихорадочной быстротой думал: «Конечно, в этой горе живет могучий дух. Надо добиться его милости…». И я шептал, а может быть, кричал: «Горный дух! Я дарю тебе этот кинжал дамасской стали!». И тут я почувствовал, что моя левая нога остановилась на небольшом выступе. Спокойствие и хладнокровие сразу ко мне вернулись… Я взглянул влево и вниз и едва поверил своим глазам. Из-за грани скалы показалась смуглая, сильно обросшая волосами рука, затем высунулась голова с иссиня-черными кудрями, лицо, потемневшее от загара и грязи, с всклокоченной бородой, и, наконец, голая, в лохмотьях фигура осторожно и ловко поднялась на скат, быстро схватила потерянный мною кинжал. «Дух услышал меня и помог», – подумал я. Вскоре я сидел рядом с моим спутником». Как выяснилось после, то был не дух, а дервиш-отшельник. Но от этого спасение не казалось менее чудесным.

1 марта 1904 года экспедиция вернулась в Асхабад. Янчевецкий подготовил подробный отчет, который отправили с курьером в Военное министерство. А дома, по вечерам, его рассказы об удивительном путешествии зачарованно слушала молодая жена. Уже став писателем, Василий Григорьевич говорил, что набрал в Азии красок и впечатлений на всю жизнь. Там же он нашел и невесту.

Высокий, обаятельный брюнет (молод, образован, вежлив, а как импозантен в белом кителе верхом на вороном жеребце!) сразу обратил на себя внимание женской половины Асхабада. Однажды в комнату к Василию вломился владелец оружейного магазина, любовница которого грозилась уйти к молодому приезжему холостяку из пансиона мадам Гитар. Не обошлось и без совершенно романтичного знакомства.

«Я очнулся от легкого забытья. Сквозь заделанное металлической сеткой окно бледное лицо луны бросало серебристые лучи внутрь моей комнаты, осветив квадрат на полу и желтую шелковую ширму перед окном. И вдруг я увидел на прозрачной створке стройный силуэт женщины… Незнакомка была уже рядом со мной. Она наклонилась. Я следил, приоткрыв один глаз. Потом закрыл его. „Нужно быть дерзким, – подумал я. – Все же подожду. Посмотрим, что она будет делать дальше“. Нежная рука слегка коснулась моих волос и погладила их. Ароматные уста на миг прижались к моим губам… Что парализовало меня в эту минуту? Почему я никак не откликнулся на безмолвный призыв? Но платье уже прошуршало, незнакомка отошла к столу. Зашелестела бумага, точно по ней бегал карандаш. Так же бесшумно тень скользнула к двери… Я закурил папиросу, потом встал, накинул бухарский халат и зажег свечу. Поперек моей рукописи неровными строками было написано: „Когда завтра вечером, проходя вместе с Марганией мимо дома под старыми каштанами, вы услышите пение вальса, остановитесь. Хозяйка пригласит полковника зайти. Заходите и вы. Для вас будут неожиданности“». Василий исполнил предложенное – и вот она, неожиданность: «Два вальса и две разные певицы вместо одной, которую я надеялся увидеть и разгадать загадку. Первой оказалась сама хозяйка дома, жена подполковника генерального штаба, корректная и сдержанная, похожая на англичанку. Вторая нервная, очень подвижная светлая блондинка с вьющимися волосами, в розовом платье, с обнаженными руками выше локтей. А, может быть, ни та, ни другая?» [7].

Нашелся ли ответ, случился ли роман – о том он умолчал. Но предложение сделал симпатичной машинистке Марии Бурмантовой, служившей в канцелярии начальника области. Василия не смутило, что у нее есть на руках маленькая дочь. Любовь – это все-таки следование чувству, а не формальным правилам. У Янчевецкого, разумеется, был свой идеал женщины: умна, самостоятельна, не кисейная барышня и не белоручка, но притом чувственна и грациозна, «несмотря на книги и на образование» [8]. Видимо, его избранница соответствовала образу. И она не раздумывала, когда в мае 1904 года Василий добился назначения на Дальний Восток, где шла война с Японией – отправилась вслед за мужем в Хабаровск, а затем в Харбин.

ПРИМЕЧАНИЯ

Все даты до 26 января 1918 года приведены по старому стилю.

1. Обзор Закаспийской области за 1900 год. – Асхабад, 1902.