У. Мор - «Летучий голландец» Третьего рейха. История рейдера «Атлантис». 1940-1941

Рождественской ночью итальянцы решили, воспользовавшись темнотой, всплыть на поверхность. Совершенно некстати в небе появился какой-то настырный англичанин. Самолет пошел в атаку…

— Срочное погружение!

Мы нырнули так быстро, что меня сбило с ног.

— Срочное погружение!

И мое настроение упало куда ниже минимальной отметки.

Лодка начала сотрясаться под разрывами глубинных бомб. Хотя прямых попаданий, слава богу, не было, изрядно пострадал наш боевой дух. За несколько следующих часов у меня выработалась здоровая ненависть к субмаринам и устойчивый страх перед подводной войной, в которой человеку так легко погибнуть, причем даже гроб заказывать не надо — он уже готов, один на всех.

Новый год мы встретили у причала Сен-Назера, все еще не веря, что остались живы. Наше путешествие, продолжавшееся почти два года, завершилось. Все опасности были позади.

Мы были грязными, небритыми и одетыми в лохмотья. Все были бледны и сильно похудели. Команда инстинктивно старалась держаться вместе, словно защищаясь от мира, который так долго оставался для нас недосягаемо далеким, еще не осознав, что именно этого момента ждала два долгих года и посему должна чувствовать радость и облегчение.

Дома, улицы, звук проехавшей машины, заливистый смех ребенка. Цветок, опавшие листья, обрывок газеты, который ветер гонит по тротуару. Мы, моряки «Атлантиса», чувствовали себя космическими путешественниками, вернувшимися на Землю после долгого пребывания на Луне.

Немецкие подводные лодки прибыли на двадцать четыре часа раньше итальянской флотилии, и Рогге с нетерпением ждал возможности приветствовать нас. Вместе с ним нас встречал адмирал — командующий береговой службой. Одна из субмарин пострадала при бомбежке, но жертв не было.

Мы были в безопасности. Счастливая звезда «Атлантиса» светила нам до конца.

Нас пригласили ужинать. Отвыкшие от роскоши, мы с некоторой опаской взирали на хрустальные бокалы и тончайший китайский фарфор, вольготно расположившиеся на ослепительно белой скатерти. В таком окружении мы, виновники торжества и гости командира базы, выглядели кучкой грязных оборванцев. Многие были босыми, а уж грязными, небритыми и оборванными — все поголовно. А на изысканные деликатесы тонкой французской кухни набросились, будто стая голодных воронов.

Потом мы отправились к месту расквартирования — в номера отеля, которые на первый взгляд казались сущим раем, но таковым не являлись, потому что комнаты не отапливались, и мы, привыкшие к тропической жаре, очень страдали от холода.

Мы посетили парикмахерскую, испытав почти забытое наслаждение. Как приятно расслабиться в кресле цирюльника, умиротворенно задремать, ощущая легкое прикосновение к коже душистой пены. Далее последовал визит в общественные бани, где, к восторгу одних, изумлению других и откровенному смущению некоторых, банщиками оказались женщины.

Прошла неделя, и мы пополнили ряды героев рейха. Мы стали объектами для изъявления благодарности и выражения бурного восторга. В кафедральном соборе Нанта Рогге прочитал лекцию. В берлинском «Кайзер-хофе» я нес украшенный драгоценными камнями жезл гросс-адмирала Редера, почтившего своим присутствием банкет, где все члены команды были объявлены «гостями военно-морского флота Германии».

Возвращение героев!

Я направился в отпуск… в Берлин, город, наполненный иностранцами, место, где сколачивались состояния, пока люди умирали на фронтах. Оттуда мой путь лежал в Баварию. Я проезжал станции, где усталые солдаты отдыхали перед отправкой на всепоглощающий Восток. Я читал плакаты, призывающие бороться и жертвовать. А богатые промышленники продолжали окружать себя роскошью и жили, как короли.

Приветствие герою!

Один из наших матросов — хороший компанейский парень — пришел домой в уютную берлинскую квартиру, где он два года назад попрощался с женой, которая горько рыдала при расставании. Оказалось, что безутешная супруга уже давно живет с партийным боссом, не пустившим хозяина на порог и для пущего эффекта пригрозившим отправить его на Восточный фронт.

— Я стоял на пороге, а жена смеялась мне в лицо, — сказал матрос Рогге. — И тогда, господин капитан, я снял обручальное кольцо и бросил его на пол ей под ноги.

Мы вернулись в Германию.

Эпилог

Эта история написана с удивительной откровенностью. Она в очередной раз продемонстрировала ту простую истину, что морские державы, такие как мы и страны Содружества, зависимые от моря для осуществления своей торговли, всегда будут уязвимы в случае военных действий. Нам необходимо принимать особые меры для защиты наших судов от любых форм нападения. Действия рейдеров являются частью войны на море. Это хорошо известно и далеко не ново. Во время Первой мировой войны у нас уже был опыт «общения» с немецкими рейдерами «Мёве», «Вольфом» и «Зееадлером». Но в последней войне они были намного более эффективными и опасными, поскольку использовали весьма искусные методы маскировки, делавшие их опознание невозможным до самого последнего момента, когда они являли жертвам свое истинное лицо. У их жертв не было шанса ускользнуть или предупредить по радио другие суда, находящиеся поблизости, разве что ценой огромного риска.

Даже команды рейдеров не могут отрицать, что такие действия на морских коммуникациях не только жестоки, но и противоречат всем существующим морским традициям. Ведь при этом хорошо обученные военные моряки на замаскированном, имеющем вооружение корабле нападают на невооруженные суда и мирных людей. Единственным вооружением, которое устанавливалось на некоторых торговых судах, было небольшое орудие для защиты от подводных лодок, установленное в корме. История «Атлантиса», поведение его офицеров и команды в некоторой степени выделяется из описанной мной картины. Хотя и в этом случае не обошлось без неприятных воспоминаний о «Замзаме», «Тирране», «Кеммендайне» и «Кинг Сити», при захвате которых имелись жертвы. Да и вряд ли можно найти оправдание поведению призовой команды «Дурмитора», не позвавшей на помощь другие суда, когда стало ясно, что шансы большого числа пленных, находившихся на борту, добраться до берега весьма невелики.

Успехи, достигнутые командой «Атлантиса» в войне, которую он вел против торгового судоходства противника, являются безусловной заслугой высокого профессионализма капитана, а также его умения личным примером воздействовать на офицеров и команду. Совершить путешествие равное двум кругосветным, оставаясь в море на протяжении двадцати месяцев без захода в порт — уже само по себе немалое достижение. В пользу капитана говорит и то, что он отказался пойти по пути наименьшего сопротивления и проследовать в порт Дакар (хотя, конечно, нет гарантии, что он сумел бы туда добраться). Вместо этого он предпочел продолжить выполнять свою работу, тем самым продемонстрировав большое чувство долга и преданности своей стране.