Сборник - «С Богом, верой и штыком!» Отечественная война 1812 года в мемуарах, документах и художественных произведениях

Наконец часам к восьми мы прошли какую-то деревню, и хромой мужик, шедший впереди нас, остановился, указывая на реку… Зимняя стужа подморозила реку окончательно только в этом месте, но выше и ниже поверхность ее была подвижна.

Вместо недавней радости всеми овладела тревога. Быть может, поверхность этой враждебной реки была обманчива? Один офицер решился пожертвовать собой. Он с трудом достиг противоположного берега. Вернувшись к своим, он объявил, что людям и, может быть, некоторым лошадям есть возможность переправиться, но что все остальное придется покинуть, причем необходимо торопиться, так как вследствие оттепели лед начинает таять…

Ней увидел, что лишь часть колонны находится возле него. Не обращая на это внимания, он имел бы возможность переправиться на другой берег, где надеялся найти спасение, и подождать там отставших. Но эта мысль не пришла ему даже в голову. Кто-то подсказал ему, но он тотчас же отверг ее! Он положил три часа на то, чтобы все снова соединились. Его приближенные увидели, что он, спокойно и не волнуясь опасностью ожидания, закутался в свой плащ и проспал глубоким сном все три часа на берегу реки. У него был уравновешенный темперамент великих людей, изумительно сильная душа обитала в этом теле, отличавшемся крепким здоровьем, без которого не бывает героев.

Наконец, около полуночи, началась переправа. Но те, кто первыми отделились от берега, закричали остальным, что лед опускается под их тяжестью и что им приходится идти по колена в воде. Вскоре стало слышно, как начала ломаться эта ненадежная подпора с ужасным треском, раздававшимся вдали, словно во время ледохода. Все остановились, охваченные ужасом!

Ней приказал переправляться поодиночке. Все осторожно двинулись вперед, не зная порой, среди темноты, ступают ли они на льдину или же попадают в какую-нибудь расщелину, так как встречались такие места, где приходилось переправляться через большие трещины, перепрыгивая с одной льдины на другую, рискуя упасть между ними и навеки исчезнуть. Сначала передние колебались, но те, кто шел позади, крикнули, чтобы они торопились.

Когда же наконец, после долгих страданий, они достигли противоположной стороны и уже считали себя спасенными, то перед ними предстал такой крутой и обледенелый берег, что, казалось, не было возможности взобраться на него… Рассказчики содрогались при одном воспоминании о толпах людей, теснившихся над этой пропастью, о непрерывном отзвуке падений, о криках утопавших и, главным образом, при воспоминании о слезах и отчаянии раненых, лежавших в повозках, которых нельзя было переправить по такому хрупкому пути; раненые эти протягивали руки к своим товарищам, умоляя не покидать их.

Тогда их начальник попытался переправить несколько повозок, нагруженных этими несчастными. Но когда повозки достигли середины реки, то лед стал опускаться и наконец проломился. Стоявшие на берегу услыхали сначала долетавшие до них из бездны душераздирающие отчаянные крики, затем заглушенные и прерывавшиеся стоны, затем наступило ужасное молчание – все исчезло!..

В течение этих последних суток погибло и заблудилось 4 тысячи отставших людей и 3 тысячи солдат; колонна лишилась артиллерии и обоза. У нее оставалось около 3 тысяч строевых и столько же людей, шедших беспорядочными толпами.

Наконец, после стольких жертв и после того, как удалось кое-как соединить тех, кто смог переправиться, все двинулись в дальнейший путь, и покоренный Днепр стал союзником и проводником французов.

Солдаты неуверенно подвигались наудачу, как вдруг один из них, упав, заметил проторенную дорогу. Дорога эта – увы! – оказалась даже слишком наезженной, так как те, которые шли впереди и, нагнувшись, стали ощупывать ее руками, в ужасе закричали, что они различают свежие следы, оставленные многочисленными пушками и лошадьми. Итак, они ушли от одной неприятельской армии лишь для того, чтобы попасть в руки другой! И им, едва двигавшимся, придется снова сражаться! Значит, война была повсеместно! Но Ней приказал идти вперед и доверился грозным следам, которые привели его к Гусиному. В Гусином они встретили все то, чего были лишены с минуты выступления из Москвы: жителей, съестные припасы, покой, теплые помещения и около сотни казаков, проснувшихся пленными. Переговоры с этими последними, а также необходимость дать подкрепиться солдатам задержали Нея на некоторое время в этой деревне.

Около 10 часов они встретили две новые деревни и стали располагаться в них на отдых, как вдруг заметили, что окрестные леса охвачены движением. Пока все перекликались, переглядывались и сосредоточивались в той из двух деревень, которая была ближе к Днепру, из-за деревьев показались тысячи казаков и окружили несчастное войско своими копьями и пушками.

То был Платов со своими ордами, следовавшими по берегу Днепра…

Спокойная сдержанность Нея сдерживала русских. Он один, во главе нескольких солдат, находился настороже, остальным велел даже продолжать подкрепляться до самой ночи. Тогда он приказал бесшумно выступать, предупреждая тихим голосом друг друга и подвигаясь сомкнутыми рядами. Затем они все разом пустились в путь, но их первый шаг послужил словно сигналом для неприятеля: грянули все его орудия и разом двинулись все его эскадроны…

Нею удалось выстроить отсталых между собой и русскими…

Защитив свой правый фланг оградой из этих несчастных, маршал вернулся к берегу Днепра, который послужил прикрытием его левому флангу. Он стал подвигаться дальше, от леса к лесу, от оврага к оврагу, пользуясь малейшими изгибами и неровностями почвы. Но ему нередко приходилось удаляться от реки. Тогда Платов окружал его со всех сторон.

Таким образом, в течение двух дней и на протяжении 20 миль, 6 тысяч казаков разъезжало вдоль обоих флангов колонны Нея, в которой оставалось всего полторы тысячи вооруженных людей…

Немного успокоенная, несчастная колонна подвигалась, словно ощупью, по темному густому лесу, как вдруг в нескольких шагах показался яркий свет и грянула пушка перед самым лицом тех, что шли в первых рядах. Охваченные страхом, они подумали, что пришел их конец, что они попали в засаду, и в ужасе все попадали на землю. Шедшие позади смешивались и опрокидывались в беспорядке. Видя, что все погибло, Ней бросился к ним. Он приказал бить атаку и, как будто бы это нападение не было для него неожиданным, воскликнул: «Товарищи, теперь пора, вперед! Они в наших руках!»

При этих словах пораженные солдаты, полагавшие, что их застигли врасплох, захотели в свою очередь застичь врасплох неприятеля. Упавши наземь побежденными, они поднялись победителями. Они бросились к неприятелю, которого больше нигде не нашли, лишь по лесу раздавался шум его поспешного бегства!..