Дэвид Линч - Интервью: Беседы с К. Родли

Я не знаю, что там происходит. Но «Огонь, иди за мной» дал мне прекрасный опыт. Когда тебе дают пинка и ты оказываешься на улице, а там тебя пинают еще и еще, когда ты оказываешься на земле, весь в крови и с парой выбитых зубов, все, что тебе остается, — это встать и идти.

Вам уже приходилось испытывать нечто подобное раньше, после выхода «Дюны».

Да, я тогда был совершенно уничтожен. Я вообще чуть не умер! Единственное, что спасало меня, — это «Человек-слон». Благодаря этому фильму критики не могли совсем уж скинуть меня со счетов. Если бы я снял только «Голову-ластик» и «Дюну», они бы сварили меня заживо.

Вы говорили, что вам близок Генри из «Головы-ластик» — человек, парализованный страхом. В этом они с Фредом Мэдисоном похожи, не так ли?

Да, похожи. Фред тоже заблудился во тьме и сумбуре, там, где правит страх.

Ужасающая поездка Фреда Мэдисона (Билл Пуллман) по шоссе, ведущему в никуда

Является ли для вас творчество некой терапией? Помогает ли оно изменить вашу духовную и личную жизнь к лучшему?

Нет, я так не думаю. Если тебе вернут все твои любимые игрушки, вряд ли они будут значить для тебя то же, что и в детстве. Так что мы и правда меняемся с течением лет, но жизнь слишком коротка, чтобы мы могли измениться по-настоящему сильно.

Возможно, большинство людей обращаются к религии потому, что она обещает им бессмертие души, говорит, что смерть — это еще не конец. Вы согласны с этим?

Не уверен, что мне хотелось бы в это углубляться, но... Да, я верю в то, что смерть — это еще не конец. Но ведь это только слова. Просто я думаю так, а кто-то думает иначе. Это как пойти спать: с утра ты проснешься, и начнется новый день. Может быть, и со смертью так же: ты умираешь, проводишь некоторое время во сне, а потом, боже ты мой, просыпаешься вновь!

А может быть, сон — это то состояние, в котором мы находимся сейчас? Кто может поручиться, что этот мир не какое-то чистилище, а реальная жизнь не позади или не ожидает нас в будущем?

Рассуждать так — это принимать кусок веревки за змею. Мы не можем непосредственно воспринять подлинную реальность. «Реальное» прячется от нас на протяжении всей нашей жизни, но мы не способны его увидеть. Мы все время принимаем какие-то вещи за него. Страх появляется, когда ты видишь часть, но не видишь целого. Если бы можно было увидеть все целиком, никакого страха бы не осталось.

10. «Простая история»

Возвращение в этот дивный, огромный, прекрасный мир

В мае 1999 года на Каннском фестивале можно было услышать шокирующие новости: вышел новый фильм Дэвида Линча, в котором режиссер не пытается пугать, эпатировать или мистифицировать зрителя. Самым вопиющим образом в нем отсутствовали карлики, Таинственные Люди, странные прически, пончики, наркотики и мертвые королевы выпускного бала. Линч был все еще способен удивлять, и в этот раз ему удалось сбить с толку как критиков, так и широкую публику с помощью «Простой истории», исполненной трогательного гуманизма.

Основанный на реальных событиях, о которых писали американские газеты в 1994 году, фильм рассказывает о путешествии, которое совершил семидесятитрехлетний Элвин Стрейт из Лоренса, штат Айова. Узнав, что его старший брат Лайл, с которым они уже давно находятся в ссоре, серьезно болен, Элвин решает навестить его, для чего ему придется проделать путь длиной в триста миль до городка Маунт-Зайон («гора Сион») в штате Висконсин. Но плохое зрение не позволяет старику вести машину. Поэтому он выводит на дорогу газонокосилку «Джон Дир» с максимальной скоростью пять миль в час. Полтора месяца спустя происходит воссоединение братьев Стрейт.

Сюжет «Простой истории» действительно очень прост, и, когда новости о фильме распространились, можно было почти услышать, как кинокритики и журналисты вздохнули с облегчением. Структура «Шоссе в никуда», напротив, напоминала ленту Мёбиуса - сюжетная линия переворачивалась на глазах у зрителя и затем скручивалась в кольцо. В результате зрителя шарахало от одного состояния сознания к другому, когда он пытался представить себе последовательность событий, часто даже не в силах понять, где начинается и где заканчивается история. Это была работа, совмещавшая в себе множество пластов и измерений; по-настоящему оригинальный эксперимент в кинематографе, который не столько рассказывал о человеке с искаженным состоянием сознания, сколько давал зрителю возможность пережить это состояние.

Циники увидели в «Простой истории» прежде всего попытку снять коммерчески успешную картину после того, как «Шоссе в никуда» провалилось в прокате. Многие критики также интерпретировали фильм как доказательство режиссерской «зрелости», которой Линч якобы наконец-то достиг. Казалось, он преодолел проблемы, фантазии и кошмары, свойственные человеку, застрявшему на подростковой стадии развития, и направил свой несомненный талант на создание «зрелого» фильма: простой истории о простых людях. Предполагалось, что Линч, отбросив темные детские страхи и сомнения, устремился к свету здравого смысла и коммерческого успеха.

Циникам, любителям принимать желаемое за действительное и любителям американского киномейнстрима пришлось бы изменить свое мнение, если бы у них была возможность увидеть новый сериал Линча «Малхолланд-драйв». Но как раз в те майские дни, когда на солнечном юге Франции состоялась премьера «Простой истории», пилотная серия «Малхолланд-драйв » была бесповоротно отвергнута телеканалом Эй-би-си. Пройдет два года, прежде чем Линч завершит работу над этим проектом и представит его, уже в виде полнометражного фильма, на каннской премьере. В фильме, который вызывает все возможные оттенки иррационального ужаса при помощи странных образов, жутковатых умолчаний и тревожных видений, сюжет закольцован даже более необъяснимым образом, чем в «Шоссе в никуда». «Малхолланд-драйв» был объявлен критиками еще одной неразрешимой загадкой, которую Линч загадал человечеству, и принес ему награду Каннского фестиваля как лучшему режиссеру 2001 года. Такое вот «взросление».

«Простая история» - это не фильм «более мудрого», «счастливого» или «зрелого» Линча. Это чисто линчевский фильм. Просто с таким Линчем нам, зрителям, нечасто приходится сталкиваться. И тем, что эта встреча состоялась, мы во многом обязаны Мэри Суини, возлюбленной и творческому партнеру режиссера, которая участвовала в написании сценария, а также, как всегда, выступила продюсером фильма и занималась его монтажом.