Дмитрий Медведев - Диана. Обреченная принцесса

«Несмотря на тщательно продуманные правила, специально составленные для сохранения величественного вида собора в 1960−1970-е годы, современными архитекторами и застройщикам лондонского Сити удалось осквернить великое творение Рена. Вы можете вообразить, что аналогичные здания будут воздвигнуты во Франции около Нотр-Дам де Пари или собора Святого Марка в Венеции?»

Чарльз поднял правильный вопрос. Но беда принца заключалась в том, что его глас прозвучал не вовремя. 1980-е годы вошли в историю Британии как эпоха миссис Тэтчер, а для «железной леди» главным было восстановление экономики. Ради этого на жертвенном алтаре могли оказаться и эстетика, и экология.

Кроме того, у принца не хватило запала для последовательного отстаивания своих начинаний.

И наконец, последнее — образ жизни наследника престола противоречил его собственным заявлениям, отчего они резко теряли в своей убедительности. Например, выступая за сокращение выбросов вредных веществ и снижение уровня парниковых газов[80] в атмосфере, Чарльз методично разъезжал на машине «астин-мартин» с неэкономичным расходом топлива.

Но вернемся к его супруге. Помимо энтузиазма и стремления помочь другим Диана также обладала уникальными способностями внушать людям спокойствие. Рядом с ней больные и страждущие знали, что они не одиноки. Одной ее улыбки или прикосновения было достаточно, чтобы почувствовать облегчение.

«По-моему, у нее был уникальный дар, — считает один из сотрудников принцессы Дэвид Паттнем. — Далеко не все умеют так прикасаться к другим людям. Однажды она призналась мне: «Все дело в прикосновении. Помню, когда я сделала так первый раз, произошло что-то невероятное, как будто раздался электрический разряд»».

Об уникальных способностях принцессы вспоминают многие близкие к ней люди. Вот описание одного из очевидцев:

«Она приносила столько счастья. Люди тут же забывали о своих проблемах. Ее магия была реально осязаема. Я еще никогда не видел в своей жизни что-либо подобное… Это было на крупной конференции в Бирмингеме, организованной для добровольцев «Барнардо» — всех этих девушек в ситцевых платьицах, которые собирали для нашей организации деньги в бесчисленных супермаркетах. Едва Диана вошла в помещение, как тут же сформировалась необычная атмосфера. На что даже принцесса — уже достаточно опытная в посещении подобных мероприятий — воскликнула: «Боже мой!» Затем она стала обходить всех. Я шел за ней и видел реакцию людей. От нее исходила необычная энергетика. Это был феномен, самый настоящий феномен! Все, с кем она встречалась — независимо от пола, мужчины или женщины, — все попадали под влияние этого уникального явления».

Однако благотворительная деятельность приносила не только утешение. Как и любое общественное мероприятие, она требовала от Дианы умения держаться на публике и произносить речи. И если с первым принцесса справлялась вполне достойно, то второе так и осталось для нее terra incognita, движение по которой давалось с большим трудом.

Как бы интенсивно Диана ни занималась ораторским искусством, каких бы педагогов ни нанимала для постановки голоса, но проговорить публично больше десяти минут было выше ее возможностей. К тому же, будучи неуверенной в собственных силах, она каждый раз нервничала, выступая перед публикой. Это приводило к появлениям пауз в самых неподходящих местах или, наоборот, к быстрой скороговорке, когда требовались выдержка и размеренность.

«Ее чувство времени в публичных выступлениях было совершенно ошибочным, отчего ее речь иногда звучала неестественно и даже фальшиво», — вспоминает советник Дианы по медиавопросам Джейн Эткинсон.

Пусть публичные выступления и не относились к сильным качествам принцессы Уэльской, но в ее рукаве все же был козырь, и какой! В отличие от многих знаменитостей, активно занимающихся благотворительностью, она поражала всех степенью своей вовлеченности, неподдельной искренности и, что самое удивительное, — полным отсутствием брезгливости. Пожать руку прокаженным в удушающей жаре, когда раскаленный воздух будто и сам переполнен бактериями, — для Дианы это было не геройство, а самое обычное проявление чувств.

«Отлично осведомленная обо всех ужасах проказы, Диана без всяких колебаний пожала руку маленькой девочке. Она жала скрюченные и изуродованные болезнью пальцы пациентов, прикасалась к окровавленным повязкам стариков и гладила женщин по рукам!» — восхищались поведением принцессы журналисты «Sunday Mirror».

Патрик Джефсон еще долго не мог отделаться от неизгладимого впечатления, которое произвел на него совместный визит с принцессой в геронтологическое отделение одной из лондонских больниц. Палата, где лежали тяжелобольные люди в коматозном состоянии, пропахла мочой. Всюду слышались полубезумные стоны пациентов.

«Как ни в чем не бывало Диана широко распрямила плечи, вошла в палату и приступила к работе, — вспоминает Джефсон. — Я с восхищением наблюдал, как она медленно обходит больных, напоминая невинную девочку, оказавшуюся среди разлагающих тел. В своем идеально подогнанном ярко-красном костюме принцесса олицетворяла собой энергию и здоровье на фоне беспомощности и старости. Для пациентов отделения Диана стала самой настоящей «сывороткой молодости»».

К концу 1980-х годов принцесса курировала уже свыше ста благотворительных организаций. Особое внимание она уделяла лечению наркологической и алкогольной зависимости, открытию хосписов и лепрозориев, заботе об умственно отсталых детях. Также она оказывала помощь организациям, стремящимся сохранить рушившиеся браки.

Учитывая сложные отношения с принцем Чарльзом, последнее было особенно интересно, поскольку имело к Диане непосредственное отношение. По словам одной из сотрудниц организации «Relative» Розы Спе, «принцесса сумела полностью погрузиться в нашу повседневную работу».

Сквозь призму полученных знаний Диана пыталась взглянуть на свой брак, а «Руководство «Relative» по проблемам в сфере супружеских отношений» превратила в настольную книгу. И речь даже не о том, насколько эффективным оказалось подобное самообразование. Главное, что принцесса предпринимала все возможное для налаживания отношений с супругом, а это, в свою очередь, не может не вызывать уважения.

В начинаниях Дианы было одно направление, которому она уделяла более пристальное внимание, чем всем остальным. Таким направлением стала проблема распространения СПИДа.

В 1980-е годы медицинская наука располагала очень скромными сведениями о страшном недуге. Считалось, что эта болезнь поражает только людей, погрязших в сексуальном распутстве. Ей даже дали соответствующее название — «чума геев». А сам ретро-вирус ВИЧ считался настолько высокопатогенным, что для защиты от него требовалось полное исключение контакта с зараженными — начиная от плавания в одном бассейне и заканчивая беседой за обеденным столом.