Вячеслав Лебедев - Фрунзе

Но не все еще враги на Украине были ликвидированы. Оставались банды Махно.

24 ноября Фрунзе отдал приказ армиям фронта:

«В связи с окончанием боевых действий против Врангеля, ввиду его уничтожения, Революционный Военный Совет Южного фронта считает задачу партизанской Повстанческой армии законченной и предлагает Реввоенсовету Повстанческой армии немедленно приступить к работе по превращению партизанских повстанческих частей в нормальные воинские соединения Красной Армии…»

На этот приказ Махно и его подручные ответили волчьим оскалом. По Северной Таврии прокатилась волна бандитских злодейств, грабежей, убийств, насилий… Махно нападал даже на штабы советских частей, вырезал сельских работников и их семьи, не щадя ни женщин, ни детей.

На заседании Реввоенсовета фронта Фрунзе заявил:

— Совет Труда и Обороны считает, что очищение Украины от бандитизма является вопросом исключительно важным для всей Советской федерации.

Фрунзе лично возглавил борьбу с махновцами. Нелегка была эта совершенно своеобразная степная война. На тачанках, запряженных тройками коней, отрядами по сто, по двести человек, то искусно скрываясь в балках и плавнях, то огрызаясь внезапными контрналетами, махновцы все время меняли свои маршруты и районы действий…

В одном из боев с махновцами Фрунзе едва не погиб. Вследствие неверной разведывательной информации, доложенной Фрунзе, небольшая группа командиров и бойцов, сопровождавшая его, неожиданно подверглась нападению махновцев. Это произошло в районе Миргорода, в местечке Решетиловке. Обстоятельства сложились так, что Фрунзе оказался один против четырех преследовавших его бандитов. Лошадь была ранена в шею, Фрунзе спешился и меткими выстрелами убил трех из нападавших на него махновцев. Шинель Фрунзе была прострелена в нескольких местах, но сам он, по счастью, был лишь легко ранен.

Удары войск, руководимых Фрунзе, привели к разгрому банд. Махно после этого уже не оставалось более ничего, как искать спасения в бегстве с Украины в пределы Румынии, тогда бывшей еще под властью бояр.

За ликвидацию махновщины и проявленные при этом личные мужество и храбрость Фрунзе был награжден вторым орденом Красного Знамени.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ДЕЯТЕЛЬ

1. ПОСЛЕДНИЙ БОЙ

Неторопливыми оттепелями начиналась весна 1921 года, долгожданная, желанная, после мучительно трудной, холодной и голодной зимы. Позади было три года напряженнейшей, изнурительной гражданской войны, завершившейся полной победой революционного народа, но приведшей страну на невообразимый уровень оскудения.

Бездействовало большинство заводов и фабрик, замерли, законсервировались шахты и рудники, не дымили трубы электростанций.

Крупнейшие города пребывали в потемках, и недаром знаменитый английский писатель Г. Уэллс, побывавший в гостях у Ленина, с ироническим сочувствием озаглавил свою книгу об этой поездке: «Россия во мгле…»

Обезлюдели сельские поля, зарастая сорняками и кустарниками. Государственные закрома и склады были пусты. Продовольственный паек дошел до минимума. В учреждениях и жилищах, больницах и школах царила стужа. Железные дороги еле-еле дышали: трое суток требовалось на путь поездом от Москвы до Ярославля, десять до Саратова… Тиф-сыпняк гулял по станциям, городам и поселкам. Москвичи уже почти позабыли, что такое трамвайное сообщение, пешком таскались из Сокольников на Плющиху, из Лефортова в Останкино.

И все же бодро смотрела вперед победоносная ленинская партия большевиков. Советский строй был утвержден. С неслыханными военными испытаниями было как будто покончено. Теперь и полководцы и рядовые бойцы революции могли устремить свою энергию на созидание и восстановление. Военным деятелям партии — а таковыми за время гражданской войны стали очень многие коммунисты — предстояло превратиться в деятелей государственных.

Под бодрящий звон первых раннемартовских капелей по несколько обезлюдевшим, но все же оживленно-деловым улицам Москвы собирались на открытие очередного, X съезда Российской Коммунистической партии его делегаты с разных концов страны, как обычно, в приподнятом, творческом настроении.

Среди них 320 человек были одеты в военную форму с неснятыми нарукавными знаками различия. Это были так называемые «военные делегаты» от многочисленных парторганизаций армии, и среди них, разумеется, ряд прославленных полководцев — таких, как Буденный, Ворошилов, Фрунзе, Тимошенко, Фабрициус, Котовский.

Но им предстояло на сей раз услышать от лица партии, из уст Ленина не одни похвалы и благодарности за их высокие подвиги, обеспечившие победу революции.

— Эпохе военного коммунизма — конец! — заявил Ленин на открывшемся съезде. — Необходим переход к новой экономической политике, которая дала бы нам возможность быстрее залечить раны войны.

Внезапно, почти одновременно с открытием X съезда партии, вспыхнул контрреволюционный мятеж в Кронштадте, важнейшей морской крепости страны. Это было подобно грому среди более или менее прояснившегося неба. Военно-стратегическое значение Кронштадта, ключа к Петрограду, было столь велико, что даже на час нельзя было допустить его отпадения.

Почти всех преданных делу советской власти и партии работников кронштадтские мятежники схватили. Немногим удалось уйти от их расправы. На Петроград были наведены мощные орудия Кронштадтской крепости и линейных кораблей, примкнувших к мятежу.

Мятежники не могли, конечно, надеяться на овладение Петроградом путем непосредственной атаки. Для этого силы их были недостаточны, но они могли осуществлять обстрел города и его окрестностей из мощных дальнобойных орудий с фортов и кораблей, сея панику, разложение, помогая поднять голову различным контрреволюционным элементам. Мятеж мог распространиться на прилегающие к столице районы, где еще сильно было кулачество. А там могли подоспеть и новые интервенты.

Во главе мятежа стоял бывший генерал Козловский. Из Финляндии имел наглость приехать в Кронштадт бывший командир линкора «Севастополь» Вилькен, бежавший туда после Октября.

В годы гражданской войны Балтика отдала почти всех своих передовых большевиков-матросов на сухопутные боевые фронты. Балтийские матросы били и немецких интервентов, и Каледина, и Деникина, и Колчака, и Врангеля. Много героев-моряков Балтики сложили свои головы за октябрьские завоевания. С их уходом на фронты ослабла большевистская организация в Кронштадте. Пополнения, пришедшие во флот, в основном представляли малосознательную крестьянскую массу. А она была пропитана недовольством против тягот войны, против так называемой «продразверстки» военного времени, особенно бившей по кулачеству, но затрагивавшей и крестьян-середняков.