Константин Сапожников - Уго Чавес

Интервью подобного рода Микелена давал неоднократно, с каждым разом обрушивая на Чавеса всё более враждебные характеристики и оценки. Радикалы из оппозиции могли подписаться под каждым словом Микелены. Чтобы уравновесить откровенно предвзятые формулировки дона Луиса о президенте, есть смысл привести «портретный эскиз» самого Микелены в исполнении боливарианского публициста Хосе Сант Роса. Это поможет реально оценить аналитические изыскания дона Луиса на тему Чавеса.

«Микелена всю свою жизнь был вульгарным проходимцем, — пишет Сант Рос. — По несчастью, он играл важную роль в правительстве Чавеса. Он заключил много сделок, прикрываясь именем революции и свободы, и в итоге предал Чавеса. Он самым бесстыдным образом воспользовался его доверием, инфицировал судебную власть своими бандитами, был опорой той социальной нестабильности, которую переживала Венесуэла в последние восемнадцать месяцев. Микелена поддерживал подельников, которые позорили правительство. Они знали, что “правосудие” будет на их стороне, и благодарили Микелену и Пенью за создание этого зловещего инструмента. Они им воспользовались и дали зелёный свет заговору и перевороту. Микелена в тысячу раз хуже, чем Иуда. Я думаю, что Хуан Фернандес, Карлос Фернандес, Карлос Ортега и Кармона в сравнении с Микеленой являются грудными младенцами. Всё это нанесло большой ущерб “Движению Пятая республика”, потому что его создавал Микелена. Оно не обновлялось и до сих пор заражено “адеками”»(См.: Miquelena es el macabro instrumento del golpismo, La Razon. 18.05.2003. Хуан Фернандес, Карлос Фернандес, Карлос Ортега и Кармона — руководители ДКЦ, главные заговорщики.).

«Античавизм» стал коммерческим предприятием для многих ловкачей, стремящихся заработать на ненависти оппозиционных радикалов и фанатиков к президенту. По мнению публициста Эрла Эрреры, они во многом опирались на опыт холодной войны, когда деятельность на почве антикоммунизма позволяла безбедно существовать и регулярно получать международные премии за борьбу с тоталитарными режимами(См.: Earle Herrera. Antichavismo сото negocio // El Mundo. 20.06.2005.). Падение Берлинской стены привело к временному кризису в рядах этих профессиональных критиканов, но с появлением Чавеса они воспрянули духом. На разжигании к нему ненависти, в первую очередь среди своих же, «близких по духу», можно было «наварить» неплохие деньги, главный источник поступления которых оставался прежним — Соединённые Штаты. На эти «капиталовложения», по оценкам Эрреры, возникли десятки неправительственных организаций, в которых иногда состояло всего по одному члену. Впрочем, по рентабельности эти НПО ни в чём не уступают персональной нефтяной скважине. «Античавистский бизнес, — подчеркнул Эррера, — организовывало международное лобби, которое имело свой номенклатурный список писак. Оно устраивало встречи с активистами НПО в Белом доме, добивалось премий в Испании, раздувало слухи, распространяло сплетни в международных организациях, использовало в своих целях политические трупы. Всё это для того, чтобы порождать страх и подпитывать ненависть».

Достаточно пробежаться по интернет-версиям правоконсервативных газет Латинской Америки, чтобы очертить круг лиц, входящих в интернациональную пропагандистскую «бригаду», которой было поручено «разоблачать и клеймить» президента Чавеса.

Самые официозные фигуры этого «агитпропа» — экс-президент Мексики Висенте Фокс и бывший премьер-министр Испании Хосе Мария Аснар, а самые именитые — писатели Марио Варгас Льоса (Перу) и умерший в мае 2012 года Карлос Фуэнтес (Мексика). К ним позднее присоединился экс-президент Перу Алехандро Толедо. Список можно продолжить менее значимыми фигурами бывших президентов, лидеров «неправительственных организаций» и, конечно, журналистов. Эта пропагандистская «бригада» регулярно выражала «беспокойство» по поводу положения в Венесуэле и «диктаторских замашек» её президента.

Создавалось впечатление, что эти агитаторы разъезжают по миру, участвуют в симпозиумах, конференциях, форумах и семинарах только для того, чтобы призвать «мировую общественность» и международные организации положить конец «коммунистическим экспериментам» Чавеса, который «шагал не в ногу» с добропорядочными демократиями типа чилийской, колумбийской и им подобных. Иногда в речах и статьях членов этой бригады, больше похожих на заклинания, прорывалось такое отчаяние за судьбу «несчастного венесуэльского народа», что за ним легко прочитывался призыв к Соединённым Штатам вмешаться и навести порядок! Перуанец Марио Варгас Льоса давно стал фактором политической жизни Венесуэлы. Президент Чавес едва приступил к исполнению своих обязанностей, как предостерегающий голос Льосы обвинил его в демагогии, диктаторских замашках и претензиях на мессианство. Льоса высказывался по каждому проблемному поводу, всегда на стороне оппозиции. Иногда Льоса был не столь категоричен и использовал термин «полудиктатура», а Чавеса называл «подмастерьем диктатора», подразумевая под мастером Фиделя Кастро. Писатель не раз предсказывал скорое свержение венесуэльского лидера и, как видим, ошибался. Ошибки в прогнозах не обескураживали Льосу. Обращаясь к венесуэльцам, он назидательно констатировал: «Теперь вы видите, какую совершили ошибку, возводя Чавеса на трон, ведь избавиться от тоталитарного режима будет очень сложно». С этими тривиальными сентенциями Льоса выступает как председатель Международного фонда за свободу (со штаб-квартирой в Мадриде), но его писательская слава придаёт им особый пропагандистский резонанс.

Льоса когда-то сам пытался завоевать президентское кресло Республики Перу, но на выборах проиграл и так огорчился, что отказался от перуанского гражданства и стал испанцем. Некоторые считают, что его постоянные атаки на Чавеса были вызваны скрытой ревностью: этот «заурядный подполковник» не раз прошёл через испытание общенациональными выборами и уверенно выиграл их, а он, всемирно известный писатель, «перуанец № 1» современности, остался ни с чем в стране, которую прославил своим пером. Активно создавая себе «имидж» борца за свободу и демократию в Латинской Америке, предостерегая народы континента от «экспансии Боливарианской революции с помощью нефтедолларов Чавеса», Льоса преследовал ещё одну цель, личную. Он давно претендовал на Нобелевскую премию по литературе и в свои 70 с лишним лет жаждал получить её как достойное завершение литературной карьеры. Консервативность Нобелевского комитета известна, отсюда и «вираж вправо» писателя, который некогда считался «левым симпатизёром». В 2010 году Варгас Льоса получил долгожданную Нобелевскую премию по литературе.