Алексей Лосев - Алексей Федорович Лосев. Раписи бесед

Я могу заниматься и 10, и 15 часов, и круглые сутки могу заниматься, но, видно, природа против. Природа могущественна, но ее порождения ничтожны. Казалось бы, должны быть чугунные люди, железные сердца. Но на этом безбрежном море природы появляются какие-то мошки, которые что-то делают, или ничего не делают, а чаще просто страдают.

Возрождение оборотень, не ухватишь. Такой сумбурной эпохи, такого переплетения я не слыхал. Схватишь за рукав, а это не рука, а нога; схватишь за ногу, а это не нога, а нос… Оборотень. У Боттичелли хрупкость, слабость субъекта. У Леонардо бахвальство тоже только показное. Это чеховский герой, Леонардо да Винчи. Конечно, на первое место выходит субъект. Но ведь что

получилось? Само себя возрождение снимает. Посмотри Шекспира: эти титаны мысли друг друга поедают, уничтожают. Судьбу отвергли, но появляется судьба неведомых законов психики. И у Джордано Бруно субъект расплывается в пантеистическом начале. Это несравнимо ниже не только Николая Кузанского, но и флорентийской академии. А декартовское cogito ergo sum — это уже не возрождение.

Время обыденное, оно ущербное. Вот вечность — это мгновение, в котором зажато всякое время.

… Не знаю, куда я вставлю эти твои заметки в свои пируэты.

17. 1. 1976. Рената говорила у Лосевых без отклика о двух эстетиках, ориентированной на искусство, на художественно-изобразительные каноны, и экзистенциалистской, ориентированной на жизнь.

15. 2. 1976. Значение есть знак, осуществленный в какой-либо области. Sensus есть то или иное значение знака, а не сам знак. Значение в отличие от знака бесконечно разнообразно. Если приложить к умственной области, то sensus будет смысл; если к настроению, то это будет чувство; если к человеку, то это будет настроение. Так что в одном и том же знаке sensus приобретает разные значения. Значение закреплено не за знаком, а за теми областями, к которым знак применяется.

28. 4. 1976. Пасха — Христос воскресе! — Воистину воскресе! А. Ф вспоминает:

Я там (на родине) впервые появился в 1936 году, и зря сделал, что появился, потому что кроме слез ничего не было… Озверение… Бороться с ветряными мельницами нельзя. Отшибет.

23. 5. 1976…. Я всегда держался абсолютного долготерпения и стойкости. Но теперь не хочу работать. Ничего не хочу делать. Сейчас болею, потому что эти дьяволы сумели как-то у меня… сумели как-то в последний период жизни подорвать почву под ногами.

А. Ф. рассказывает о Ваче и о своем нежелании идти к Долгову[201].

Сейчас я оказываюсь каким-то всадником без головы. Потому что моя история эстетики без последних двух томов всё равно что всадник без головы. И этот всадник без головы стал немного дрейфовать… Не знаю, придется ли мне еще с тобой работать. Может быть, я тебя еще вызову. А может быть, уже и никогда не вызову.

1. 6. 1976, вторник. В прошлый четверг А. Ф. звонил мне, прося две страницы изложения De pulchritudine Николая Кузанского. Сегодня я пришел, и он забыл о назначении, второй раз подряд. Он отослал своего нового мальчика, который пришел заниматься; он лежит с радикулитом. Он меня все-таки принял; он с трудом говорил, и когда расспрашивал меня о неоплатонизме у Николая Кузанского, то мысль его срывалась; тем заметнее обнажилось, как цепко он держался и держится основной схемы неоплатонизма: Единое, Эманация, Исхождения, Ум.

Он отдыхал на своей узкой кушетке, покрывшись легким одеялом. Боль расходится по всему телу. «Я валялся на даче на траве, вот и приобрел радикулит». От боли он как в кошмаре что-то снимал с губ, но лежал ровно и терпеливо. Аза Алибековна считает, что дело в излишке снотворного; этот излишек сказывается каждый год. А. Ф. жаловался, что не успеет до отъезда на дачу доделать работу, ему уже ясную.

… Я же не могу слушать музыку без всякого анализа, тупо слушать. Я анализирую: вот одна тема, вот другая. Так что я всё равно думаю (доктор посоветовал ему не думать).

4. 7. 1976. Сегодня отъезд на дачу; три дня назад А. Ф. вдруг поправился, а то ведь как болел: не мог выйти совсем на улицу даже погулять, не работал. Что его взбодрило? Удача в издательстве, новый прилив здоровья или то и другое? Это опять прежний Лосев, хотя жалуется на постоянные боли, в пояснице и во всем теле:

«К моему удивлению, у меня вчера нашлось время написать отзыв на статью Ренаты. Отзыв положительный, безусловно положительный, хотя замечания есть. Ошибки, как я пишу, такие, что исправить их может только сам автор. Да и в самом деле, ведь нет других знатоков Флоренского, которые могли бы так разобраться в нем. Кто Флоренского понимает? Только еще в моем круге кое-кто…»

После рассказа о своей болезни А. Ф. дает себе расслабиться в сладкой

сплетне. Спиркин (к которому переезд на дачу) болеет. У него тоже сложные издательские дела. Да и не только издательские. А в Академии что творится!

?

Да вот видишь ли, академики бывают скромные, а бывают нескромные. Скромный член-корреспондент получает за звание 250 рублей в месяц, даже если нигде не работает и никуда не ходит; академик получает 500. Это деньги неприкосновенные, до конца жизни. Но скромными академики не хотят быть. Хотят заведовать академическим институтом, это 900 рублей в месяц, а замдиректор 700 рублей; или в издательстве директорствовать, или еще где-нибудь. Многие гоняются за этим. И Спиркин тоже. Я ему как-то говорю: ты членкорчик хороший, я тебя люблю. Только вот у тебя одна страстишка есть. Он было испугался, насторожился, что же это такое? — Уж очень ты хочешь быть академиком. Он засиял как самовар начищенный, согласился без обиды: да, это есть. Так вот, Спиркин в качестве членкора еще и председатель философского общества фактический, Константинов только номинально там числился. Ну, у Спиркина как председателя общества есть небольшие суммы в распоряжении, тысяч сто в год. Помимо этих деньжонок, разные преимущества, связь с периферией, устроение конференций, контакты с иностранцами. Константинов предоставил ему всё это, потому что он был академик-секретарь отделения философии и права. Там же ведь Академия разделена на отделения, и каждому отделению что-то подчиняется; например, отделению философии и права подчиняется институт философии, институт социологии, психологии, рабочего движения, кажется (А. Ф. перечисляет всё точнее чем я когда-нибудь смогу сделать), всего 4–5 институтов. И всё это возглавляется фигурой буддийской этого Константинова. Константинов и был занят всеми этими делами: приемы, конференции, заграничные конференции, хотя Константинов никаких языков не знает; ну, у него штат переводчиков есть. К тому же он и член президиума. Как академик-секретарь он получал около тысячи и как член президиума тоже получал какие-то свои деньги; он несколько тысяч в месяц зарабатывал. Там ведь возможны любые совмещения, не то что у нас, кому специальное разрешение требуется. Словом, это кормежка такая. И всё было ничего.