Владислав Карнацевич - 10 гениев войны

Сторонники вступления Густава в войну уже давно подготовили почву для его теплого приема среди покоренного императором населения. Были использованы предсказания Апокалипсиса и какие-то пророчества Парацельса о пришествии с севера льва, который должен победить орла (имперский символ). Так что имя Полночного льва рыкающего уже повторяли во многих городах Германии. Летом 1630 года в Стокгольме король прощался с согражданами. Некоторые источники утверждают, что на торжественном собрании перед отплытием военной экспедиции Густав Адольф предсказал свою смерть в предстоящей войне. Подданные короля рыдали вместе с его величеством. В день летнего солнцестояния 13 тысяч человек высадилось на острове Узедом в Померании. Король-воитель упал на колени и поблагодарил Господа за удачную переправу. Начался главный поход в жизни «Северного льва».

Густав Адольф сравнительно быстро подчинил себе всю Померанию с ее столицей Штеттином (Щецин), контролирующей устье Одера. План-минимум, таким образом, был уже осуществлен. Теперь в руках Швеции были выходы в Балтийское море по Даугаве (она же Западная Двина), Висле и Одеру. Однако дальше король двигался на юг по Одеру очень аккуратно. Ему надо было обеспечить подвоз продовольствия и привлечь на свою сторону как можно больше союзников. Помня об участи датского короля, князья не так уж и спешили присоединиться к новому защитнику всех протестантов.

23 января 1631 года в Бервальде был заключен тот самый франко-шведский союз, который продемонстрировал полное согласие между могущественными державами и ускорил переход на сторону «Северного льва» германских правителей. Шведский король по договору обязывался ввести в действие армию из 30 тысяч пехотинцев и 6 тысяч всадников. Проведя очередной рекрутский набор в Швеции и вербовку наемников, Густав выполнил это условие. Отдельным пунктом в Бервальдском документе было указано, что Густав Адольф не будет вести военных действий против государств – членов Католической лиги. Это условие он нарушил, как только почувствовал себя хозяином положения.

Приятным сюрпризом для немцев стало воздержание северных солдат от грабежей, строго соблюдавшееся на начальном периоде шведского пребывания в Германии. Это добавило королю очков в борьбе за симпатии местного населения. А имперцы, наоборот, очки теряли из-за непродуманной и излишней жестокости, проявлений религиозной нетерпимости.

Фельдмаршал Тилли двинулся навстречу шведам вскоре после того, как узнал о высадке нового противника. В марте 1631 года он взял штурмом крепость Ной-Бранденбург, приказав перебить весь шведский гарнизон. Другой имперский военачальник, Паппенгейм, взял с боем большой торговый центр на Средней Эльбе – Магдебург, который отказался подчиниться, надеясь на помощь шведского короля. Древняя столица городских свобод пала 20 мая 1631 года, и лихой кавалерийский командир Паппенгейм недальновидно отдал город своим бойцам на разграбление. Дело грабежом не ограничилось. Озверевшая солдатня вырезала 30 тысяч магдебуржцев, тысячи домов были сожжены. Эта кровавая акция толкнула в лагерь шведов опасавшегося за свои земли саксонского курфюрста Иоганна Георга.

Позиция правителей Саксонии и Бранденбурга, колебавшихся между императором и шведским монархом, особенно волновала Густава II. Без союза с этими правителями шведы не могли себе позволить спокойного продвижения в глубь Германии. Курфюрст Бранденбургский Георг Вильгельм вообще был недоволен поведением в его землях имперцев Валленштейна. Еще в мае 1629 года он жаловался Фердинанду II: «Все – и города, и сельские угодья – превращено в бесплодную пустыню, и я своими глазами не вижу ничего, кроме руин и дальнейшего опустошения моих земель… Мои бедные земли должны не только содержать находящихся в них солдат, но и посылать жалованье тем, которые расквартированы в других странах… Взимаются не только крупные суммы на артиллерию, но требуются помещения для отдыха, лошади, фитили, сараи, тележки и многое другое. Все это сопровождается такими жестокостями, казнями и другими преступными действиями, которые, я нимало не сомневаюсь, не имеют ничего общего с интересами Вашего Императорского Величества…» Но с другой стороны, курфюрст рассчитывал унаследовать Померанию, правитель которой был уже в преклонных летах, и Густав казался курфюрсту естественным конкурентом в борьбе за померанские земли. Шведский король принудил своего шурина к союзу буквально под дулами орудий. В начале похода он писал курфюрсту: «Когда я со своим войском подойду к Вашим границам, Вашей милости придется определиться». 3 июля 1631 года потерявший после Магдебурга терпение король Густав так и сделал. Под Берлином стала шведская армия, солдаты окружили княжеский замок, и Георг Вильгельм вынужден был заключить союз с воинственным северным монархом.

Авторитет Густава Адольфа в связи с событиями в Магдебурге несколько пошатнулся. Многие говорили, что его защита протестантского дела существует только на словах, на деле же он оставляет братьев по вере на произвол судьбы. Солдаты же императора шутили: «Его снежное величество растает, как только спустится на юг». Нужно было срочно исправлять положение. «Северный лев» бросился вдогонку за Тилли. Обе армии встретились севернее Лейпцига у селения Брейтенфельд[37] в сентябре 1631 года. Здесь состоялось одно из крупнейших сражений всей Тридцатилетней войны, в котором новая шведская армия победила наемническую армию старого образца, а шведский король навсегда вписал свое имя в анналы военной истории.

Битва состоялась 7 (17) сентября 1631 года. Густав Адольф располагал 39-тысячной (по другим данным – 34-тысячной) армией, которая состояла из шведской (23 тысячи) и саксонской (16 тысяч) частей. Войско саксонского курфюрста было набрано, в основном, незадолго до битвы и не имело боевого опыта. У Густава Адольфа было 13 тысяч кавалерии и 75 пушек – использовались и батарейные (тяжелые) орудия, и полковые (облегченные). Тилли располагал 36-тысячной армией. У него было 11 тысяч конницы и лишь 26 пушек.

Имперская армия расположилась в нескольких километрах к северу от Лейпцига, на небольших пригорках восточнее Брейтенфельда. Поле здесь представляло собой слегка всхолмленную равнину, протяженностью по фронту в три километра и почти столько же в глубину. В южной его части находился лесной массив, а на северо-востоке – ручей Лобербах. Пехота Тилли построилась в духе испанской тактики: в 14 терций, сведенных в 4 бригады (квадратные колонны большой глубины построения), по 5–6 тысяч в каждой. 6 кавалерийских полков прикрыли справа эти колонны; левое крыло под командованием генерала Паппенгейма состояло из 12 лучших кавалерийских полков и одного пехотного. Лобербах протекал в двух километрах перед фронтом. Весь боевой порядок имперцев был вытянут в одну линию без каких-либо уступов позади или резервов; прерывистый фронт растянулся на 3,5 километра.