Борис Ерхов - Андерсен

Что касается главной незамысловатой идеи романа, то она подразумевается в расшифровке его названия, о чем говорилось выше. Доротея прямо формулирует ее в словах, обращенных к Херману в финале. К этому времени она уже убрала из потайной комнатки орудие пытки, но не простила старого барона: «это свыше ее сил»; просто крепостническая эпоха ушла вместе с ее символом, королем Фредериком VI (это на его похоронах Элизабет ушибла коленку), как вскоре уйдет из жизни и сама Доротея. Оставлять в усадьбе «деревянную кобылу» нет смысла. Баронесса говорит Херману:

«Мы все только горсть земли. Одна горсть завернута в бумагу газетную, другая — в позолоченную. И не след горсти праха гордиться своей позолотой. Благородство есть в каждом сословии. Но оно в умах, а не в крови, которая у всех одинакова».

Тем не менее баронесса Доротея вручает новобрачным, Элизабет и Херману, очень своеобразный подарок, который просит развернуть лишь тогда, когда они окажутся в своей восстановленной усадьбе одни. Этот памятный дар — деревянная ложечка, вырезанная из доски, которой было оснащено орудие пытки.

«Две баронессы»[241] многие критики и почитатели творчества Андерсена считают лучшим его романом. Во всяком случае, он выигрывает по сравнению с остальными стройностью своего построения. И прямой противоположностью ему в этом отношении является вышедший через девять лет роман «Быть или не быть», уже своим названием претендующий на философичность.

В середине XIX века умы просвещенных датчан серьезно занимали вопросы веры и науки, религии и философского материализма, которые обсуждались в связи со ставшими популярными в Германии (а значит, несколько позже и в Дании) работами Людвига Фейербаха «Сущность христианства» (1841) и Давида Фридриха Штрауса «Жизнь Иисуса» (1835). Друживший с Эрстедом Андерсен внимательно и с одобрением читал его двухтомное философское сочинение «Дух природы» (1850), в котором утверждались единство природы как живого организма, разносторонне связанного с человеческой деятельностью, и концепция человека как части природы, подчиняющейся ее законам. В ноябре — декабре 1855 года, заинтересовавшись вслед за Ингеманом и Хаухом современными течениями мысли, Андерсен посещает направленные против материализма лекции датского физиолога и зоолога Даниеля Фредерика Эшрихта (1798–1863). В письме Ингеману от 31 декабря 1855 года писатель сообщает: «Я собираю материал для своего нового романа, мне нужно усвоить и уяснить для себя очень многое. По этому случаю зимой я с удовольствием послушал лекции статского советника Эшрихта, который вдохновенно и горячо выступал в них против „материализма“. К сожалению, последний укоренился в Германии, а оттуда его занесло и к нам».

Чуть ранее, 27 декабря, Андерсен несколько подробнее писал о своей новой книге Хенриетте Вульф:

«Что касается идеи моей новой книги, то я отсылаю Вас к духовным течениям нашего времени, которые хочу в ней отобразить. Вы знаете, что сейчас, особенно в Германии, среди профессиональных ученых распространяется материализм, который объясняет все наипростейшим образом! Мир состоит из материи и сил, по мере взаимодействия которых образуются камни, растения, животные и человек! Эта машинерия описывается до мельчайших подробностей, но остается всего лишь машинерией, которая приводит в действие эту вселенную отчаяния. Человек в ней — всего только маленькое звено, в то время как бессмертие, да и сам Бог отрицаются. Это — страшно! Этого не должно быть, и я чувствую, что могу против подобного отрицания просто и здраво выступить. <…> В мире происходит — и в немалой степени у нас тоже — духовная борьба между религией и наукой; епископ уже выступал на стороне церкви против Эрстеда, а совсем недавно профессор Нильсен в своей университетской лекции ясно заявил, что нужно принимать либо Библию, либо Науку; они противоположны друг другу. Такой подход я уже опровергал в моей „Сказке жизни“. Я чувствую, что должен выступить против него. С моей точки зрения, наука как раз высветляет Божественное откровение, и я с открытыми глазами иду к цели, которую другие нащупывают вслепую. — Господь Бог выдержит испытание, которому мы подвергаем Его, рассматривая мир с точки зрения здравого смысла, которым Он сам же нас наделил».

Примерно через полгода Андерсен написал уже значительную часть романа и 25 мая 1856 года сообщал о нем Ингеману. «На днях я закончил чтение книги „Письма против материализма“ д-ра Фабри[242], которую взял с собой в деревню[243]: она как будто осветила мою душу сразу в нескольких направлениях. Самое удивительное, все изложенные в ней „за“ и „против“ приводят меня к убеждению, что религия и наука не являются двумя враждебными государствами, а, напротив, дружественно соседствуют, как моря, не имеющие между собой границы и плавно перетекающие друг в друга. <…> Я много написал за последние три недели, хотя и не в прямой последовательности, которая позволила бы мне прочитать Вам сделанное. Эта книга рождается не так, как прежние; она продумана в целом, но появляется отдельными частями, а хорошо это или плохо, покажет будущее».

Роман «Быть или не быть» вышел, чтобы предупредить пиратские издания, в мае 1857 года почти одновременно в Дании, Англии и Германии. Он начинается, как и многие другие произведения Андерсена, с детства героя, которое тот провел в копенгагенской Круглой башне — как раз той, с которой сравнивает автор сказки «Огниво» глаза самой большой из трех волшебных собак. Неудивительно, что мальчик много думает и фантазирует. Весь верхний этаж башни, в которой он живет, представляет собой обсерваторию, ради которой, собственно, здание в 1642 году и построено — с научной, а не военной целью! — датским королем Кристианом IV. С башни по сей день открывается широкая панорама центральной части Копенгагена, а на фасаде ее выписана сокращенная надпись, своего рода ребус или эмблема, составленная королем-строителем. Если верить путеводителям, она разгадывается так: «Да ниспошлет Господь учение праведное и справедливость в сердце короля Кристиана IV. 1642». На чугунной решетке смотровой части башни также прочитываются монограмма короля и латинская надпись «RFP» — сокращение девиза «Regna Firmat Pietas» — «Благочестием держава сильна». Там же, на площадке, установлен памятник великому датскому астроному Тихо Браге. Существует распространенное мнение, будто башня была построена для него, но это неверно: знаменитый ученый умер за 41 год до завершения строительства. Ныне Круглая башня — одна из интереснейших достопримечательностей Копенгагена, в ее обсерваторию (сейчас она обслуживает туристов) ведет не спиральная лестница, а настоящая дорога длиной 210 метров. По ней, согласно легенде, в 1716 году в обсерваторию верхом на коне проскакал Петр I, а за ним в запряженной шестеркой лошадей карете — его супруга. В наше время в Круглой башне ежегодно проводятся велосипедные гонки.