Александр Шмаков - Каменный пояс, 1977

Уральские ученые взялись помочь латвийским коллегам и добились того, что сушку стали производить за 4—10 часов. Причем главное достоинство еще и в том, что технология уральцев обеспечивает равномерное обезвоживание древесины.

На счету Бэллы Николаевны сегодня — 24 изобретения. Вечный бой с отсталостью, с тем, что отжило свой век, бой за новое, прогрессивное стал уделом ее работы, всей жизни.

А вот еще один ученый — энтузиаст этого института — Алексей Николаевич Чернов.

Бетон и музыка

Так уж случилось, что знакомство с Черновым состоялось сначала заочное. Директор института Юрий Михайлович Климов, рассказывая о тех, кто «делает научную погоду», сказал:

— Да вот он, один из них, — и жестом показал на толстый фолиант, лежащий на письменном столе. Поясняя, продолжил: — Это наш Чернов, готовим материалы на заслуженного строителя. Можете ознакомиться.

С личного листка по учету кадров на меня глянул кудрявый мужчина с высоким открытым лбом. Углубленно-сосредоточенный взгляд его как бы подчеркивал официально-служебное назначение фотографии.

«Листок, так он и есть листок, — подумалось, — что из него узнаешь?»

Мимоходом пробегаю строчки:

«Год рождения — 1931». «Место рождения — г. Челябинск».

И вдруг взгляд словно спотыкается, перечитываю краткое:

«153 научных труда, в том числе 138 изобретений».

Да-а… Не каждый день можно встретить, хотя бы заочно, человека, у которого в столе хранится этакое количество авторских свидетельств.

…Когда и как рождается ученый, изобретатель?

— По-моему, изобретатель начинается, когда ломает свою первую игрушку, — ответил Алексей Николаевич. — Любознательный непременно полезет внутрь, захочет узнать, что там. Если человеку присуща любознательность, он обязательно чем-то проявит себя. В любой области. Внутренняя готовность к действию, творчеству — это, пожалуй, и есть главное для изобретателя.

Тогда мы в меру поспорили о степени одаренности того или иного человека. И, в связи с этим, о творческом «потолке» специалистов. Позднее же, раздумывая над словами Чернова, я обратился к сравнениям… из его собственной биографии. И будто вновь услышал фразу, произнесенную негромко, но уверенно: «В любой области». Рядом с этим в памяти всплыла цифра — сто тридцать восемь изобретений. Мысленно прослеживая путь Чернова к открытиям, я обнаружил в его судьбе прихотливую жизненную вязь.

…Четырнадцатилетний мальчишка, не имея понятия о музыке, попадает в музыкантский взвод военной школы. Упрямо, настойчиво учится, осваивает все инструменты. Но позднее, когда подошел срок, проходить действительную службу в армии запретила медицинская комиссия.

Алексей поступает на завод имени С. Орджоникидзе, затем работает сверловщиком на тракторном. Покупает скрипку, самостоятельно осваивает и этот нежный инструмент, и нотную грамоту. Готовится поступать в музыкальное училище, но в последний момент меняет решение: «Музыкальный слух у меня не очень сильный».

И все-таки студент инженерно-строительного факультета не бросает музыку, играет в оркестре политехнического института.

— У меня даже есть пять собственных сочинений, — с мягкой улыбкой, как о чем-то далеком, сообщает Алексей Николаевич.

Что это — «хобби», как переиначили иные на иностранный манер простое русское слово «увлечение»? Нет, раньше у Чернова были самые серьезные намерения стать профессиональным музыкантом. Но, как сам выразился, «без ноги нельзя танцевать». Взвесив «за» и «против», он отказался от первоначальных планов. Студентом, как и прежде, стал энергично и сосредоточенно буравить новую для себя область знаний. Не раз задумывался: что-то ждет его на этом пути?..

Профессия строителя — одна из самых древних на земле. И, конечно же, из самых благородных: она не отомрет, пока жив человек. В этой области труда уму пытливому, ищущему — огромный простор для дерзаний. Здесь-то, как оказалось позднее, и нашел себя, «самораскрылся и самовыразился» Алексей Чернов.

После окончания института он работает мастером на стройке, затем возвращается в институт. Лаборант, инженер-исследователь, ассистент. Занимается научными исследованиями, изобретательством. Когда почувствовал, что создан солидный теоретический «задел», перешел на работу в центральную строительную лабораторию треста № 42. И занялся практической разработкой собственных новых технологических способов.

Расчеты, лабораторные и промышленные эксперименты — все это обычно для любого исследователя. Необычным было другое: молодой инженер решил ниспровергнуть авторитеты в области технологии производства ячеистых бетонов. Впрочем, слово «ниспровергнуть», наверное, неуместно. Чернов меньше всего думал об авторитетах и ведомственном величии, больше — о самом деле. Первые его опыты связаны с газобетоном.

По всем инструкциям и учебникам технология его производства сводилась вкратце к следующему. В замешанное из цемента тесто добавляют алюминиевый порошок: начинается реакция, и масса вспучивается. Поскольку алюминиевый порошок очень дорог, то производственники стремились добиться прежде всего наибольшего вспучивания и добавляли изрядно воды: выходило больше готовых изделий. Тесто ни в коем случае нельзя сдавливать или трясти.

При такой технологии бетона получали немало, но и прочность его была невелика. Однажды Чернов прочитал в научном журнале мнение одного специалиста. Тот сообщал, что в местах большой нагрузки (балка, например) конструкции из ячеистого бетона уплотняются. Таково отрицательное свойство этих изделий, заключал специалист.

Недаром говорят, что истина рождается в споре. Мысленно возражая далекому оппоненту, Чернов думал о том, как уплотнить бетон до затвердения именно в тех местах изделия, на которые приходится наибольшая нагрузка.

Различные элементы здания несут различные нагрузки, по-разному воздействует на них природа. Словом, в каждой точке здания — свое поле напряжения. Надо усилить конструкции там, где они подвержены перегрузкам, ведь всякое усиление означает еще и больший вес. Словом, изделия должны быть переменной плотности.

— Тогда-то я и подумал о живой природе, — говорит Алексей Николаевич. — Она для нас лучший конструктор. Возьмите, скажем, небольшое деревце. Ствол у него небольшой, а нагрузку выдерживает удивительную. На стволе, учтите, крона — парус, но ствол выдерживает и бури, и дожди, и снегопады. Как здесь распорядилась природа? Она сделала ствол из различных слоев: плотный — рыхлый, плотный — рыхлый. Плотные являются как бы конструктивным элементом, а рыхлые выполняют все функции жизнедеятельности дерева.