Юрий Рубцов - Генерал-фельдмаршалы в истории России

Граф Радец-Йозеф фон Радецкий (1766–1858)

Йозеф фон Радецкий прожил на белом свете 92 года – прямо скажем, редкий случай для полководца. Своей славой он обязан двум главным противникам: наполеоновской Франции, которая не раз посягала на могущество Австрийской империи, и Северной Италии, стремившейся сбросить гнет австрийской короны. В войнах с ними Радецкий и стал тем, кем ему было суждено остаться в истории.

Начальный боевой опыт он получил в австро-турецкой войне 1788–1790 гг. А вот с французской армией познакомился в ходе войны 1798–1801 гг., приняв участие в сражениях при Марего и Гогенлиндене.

Происходя из известного аристократического рода и обладая обширными знакомствами, Радецкий быстро продвигался по службе. В 1809–1812 гг. и 1814–1829 гг. в генеральском чине он занимал пост начальника штаба австрийской армии. В войне против Наполеона 1813–1814 гг. был начальником штаба главнокомандующего союзными войсками, в качестве которого выступал его соотечественник фельдмаршал К. Шварценберг ( см. очерк о П.Х. Витгенштейне ). Его участие в «Битве народов» у Лейпцига 4–7 октября 1813 г. было отмечено Александром I орденом Св. Георгия 3-й степени.

После победы антинаполеоновской коалиции генерал-лейтенант Радецкий недолго командовал кавалерийским соединением, был комендантом крепости Ольмюц, после чего вернулся на пост начальника штаба императорской армии. В 1813 г. он вошел в состав государственного военного совета Австрийской империи и принимал активное участие в реорганизации армии.

Вся последующая жизнь Радецкого была связана с Северной Италией. С 1831 г. он, несмотря на преклонный возраст, был главнокомандующим австрийской армией в Ломбардо-Венецианском королевстве и генерал-губернатором (1849–1857). В этой должности он стяжал двойную славу: и как крупный военачальник, стратег, и как жестокий реакционер.

Во время австро-итальянской войны и национальной революции 1848–1849 гг. войска под командованием Радецкого разбили сардинцев при Кустоцце и Новаре. Война в поле переросла в подавление революции. В августе 1848 г. австрийцы захватили Милан, а в марте следующего, 1849 г., вновь разбили противника при Новаре. Эта победа предрешила победное для Австрийской империи завершение войны.

За взятие Милана Радецкому из Санкт-Петербурга в августе 1848 г. был препровожден орден Св. Георгия 1-й степени [120] . Невзирая на то, что австрийский военачальник никогда на русской военной службе не состоял, Николай I пожаловал ему чин российского генерал-фельдмаршала, демонстрируя тем самым верность идеалам «Священного союза» ( см. очерк об эрцгерцоге Альбрехте ). К этому времени Радецкий имел такой же чин и от своего императора, полученный еще в 1836 г. в год 70-летия.

Будучи генерал-губернатором Ломбардо-Венецианского королевства, он жестоко подавлял малейшие попытки итальянцев хотя бы уменьшить австрийский гнет. Скончался он в столице Ломбардии Милане. На исторической родине в Праге в год смерти Радецкого был установлен памятник, ему, представителю чешского аристократического рода, положившему долгую жизнь за торжество австрийской короны.

Граф Алексей Григорьевич Разумовский (1709–1771)

Прогрохотав по Покровке, у знаменитой на всю Москву усадьбы остановилась богато украшенная, с гайдуками на запятках карета. Жителей соседних домов трудно было удивить пышностью экипажа, ибо хозяин усадьбы граф Алексей Разумовский и сам отличался блестящими выездами, а после устраиваемых им балов и охот долго гудели обе столицы. Правда, в последние годы все это стало забываться. После кончины Елизаветы Петровны граф покинул Санкт-Петербург и теперь, в царствование Екатерины II, вел не в пример былым годам уединенную жизнь в Москве.

Вот уже лет двадцать по России ходили слухи о тайном браке Елизаветы Петровны, особы венценосной, с Разумовским, человеком из простонародья. Такой брак зовется морганатическим, с его заключением ни сам Разумовский, ни его потомки не входили в династический круг и не получали права на престолонаследие. В то же время этот брак был совершен, хотя и в тайне от двора, священником, по церковному канону, и считался законным. Супруги никогда, ни единым словом не проговорились о нем, и потому слухи так и оставались слухами…

Мажордом объявил о прибытии высокого гостя из Петербурга – самого генерал-прокурора Сената князя Александра Алексеевича Вяземского. Уединившись с хозяином дома в кабинете, генерал-прокурор извлек из портфеля манифест императрицы и передал его Разумовскому. Из документа следовало, что Екатерина II, исправляя несправедливость по отношению к законному супругу покойной Елизаветы Петровны, официально признавала факт их брака и жаловала графа титулом императорского высочества.

Алексей Григорьевич был достаточно искушенным человеком, чтобы понять: этот манифест да еще через руки одного из доверенных лиц императрицы прислан неспроста. Хотя он давно оставил свет, ему было известно о любовной связи Екатерины Алексеевны с Григорием Орловым, а также о том, что братья Орловы настойчиво склоняли ее к браку с фаворитом. Такой исход был не в интересах Екатерины. Граф Н.И. Панин, обер-гофмейстер и воспитатель великого князя Павла Петровича, даже заявил ей: «Императрица русская вольна делать, что ей хочется, но госпожа Орлова царствовать не будет». Однако предприимчивые братья настаивали, при этом ссылаясь, как на прецедент, на брак Елизаветы Петровны с Разумовским.

Зная это, граф сразу понял, что именно ждет от него императрица. Из потайного ларца он извлек брачные документы, прочитал их собеседнику, после чего бросил бумаги в разожженный камин. А высокому визитеру спокойно сказал: «Я не был ничем более, как верным рабом ее величества, покойной императрицы Елизаветы Петровны, осыпавшей меня благодеяниями превыше заслуг моих… Теперь вы видите, что у меня нет никаких документов».

Следует оговориться, что историки расходятся во мнении, кто из эмиссаров Екатерины и где именно встречался с А.Г. Разумовским. Некоторые считают, что к тайному мужу покойной Елизаветы Петровны приезжал не князь Вяземский, а канцлер граф М.И. Воронцов, и что свидание их состоялось не Москве, а в Петербурге, в Аничковом дворце, в свое время подаренном императрицей. Но главное, что сам факт такой встречи никогда никем не оспаривался, и это позволяет относиться к нему как достоверному.

Признательность Екатерины II проницательному Разумовскому не знала границ. Своим отказом от чести войти в историю законным супругом царствующей особы он ликвидировал неприятный для нее прецедент и тем самым позволил ей избежать неподходящего для нее брака с Григорием Орловым.