За огненной чертой - Андрей Федорович Юденков
На рассвете 4 ноября 1942 года началось наступление карателей. На партизанский лагерь обрушился огонь двух артиллерийских батарей и тяжелых минометов. Одновременно началась бомбежка с воздуха. Лес был блокирован со всех сторон, через каждые сто метров оккупанты разожгли костры. Образовалось огненное кольцо и в прямом и в переносном смысле. После артподготовки гитлеровцы двумя цепями перешли в наступление. Расстояние между наступавшими солдатами было пять — семь метров. В общей сложности в этой операции участвовало около двух тысяч немецких солдат и большое количество полицейских, согнанных из нескольких районов.
Во время артиллерийской подготовки и бомбежки партизаны укрывались в блиндажах и окопах, а затем заняли круговую оборону и яростно отбивались. Все способные носить оружие были в строю. Хотя сил у партизан было сравнительно немного, они, стреляя из укрытий, все же наносили врагу большой урон.
Оккупанты отлично знали, что напали на основное ядро отряда. Об этом свидетельствовали выкрики полицейских:
— Зыков, сдавайся, сволочь! Сдашься — будешь цел!
— Мы еще на ваших похоронах попляшем, продажные шкуры! — отвечали партизаны и добавляли такие крепкие выражения, которые не принято цитировать.
Бой продолжался целый день и прекратился только с наступлением темноты.
Ночью Зыков собрал в один кулак все силы отряда и ударил в направлении села Новоспасского. Блокада была прорвана. Утром немцы заняли лагерь партизан и немедленно расстреляли попавших в их руки раненых.
Оторвавшиеся от врага партизаны немного перевели дух, но вскоре их снова обнаружили. Лазовцев неотступно преследовали каратели. Только 6 ноября отряду вновь удалось оторваться от врага. Однако уже на другой день опять началось преследование, во время которого часть партизан, в том числе и Виктор Ящемский, отбилась от основных сил отряда.
Посовещавшись, партизаны решили покинуть Мутищенский лес и уйти в сторону фронта, во Всходские леса. Первым должен был прорываться 3-й батальон под командованием Федора Пялова, за ним — основные силы отряда, в том числе 1-й батальон Володи Медведченкова, штаб отряда, штабная рота, радисты. Отход поручалось прикрывать 4-му батальону под командованием Георгия Белякова.
Во время боя при переходе через реку Деснок между деревнями Лапино и Луки отряд был расколот на несколько частей. Батальон под командованием Пялова успешно вышел из окружения и по заранее намеченному плану с боями двинулся через Всходский район к линии фронта. Батальоны Медведченкова и Белякова натолкнулись на сопротивление врага и на некоторое время задержались в Мутищенском лесу. Впоследствии им так и не удалось соединиться с Пяловым и вновь пришлось несколько раз столкнуться с немцами. В ходе боя фашисты еще раз рассекли оставшихся. В результате через линию фронта отдельные подразделения отряда переходили самостоятельно. От остатков отряда Зыкова оторвался радист Черенков (Кренкель). С группой в восемь человек он оказался в одном из лесных массивов Стодолищенского района. Черенков первый и сообщил Попову, что отряд Зыкова рассеян врагом.
Попов поручил Черенкову и его группе найти Зыкова. Штаб партизанского движения приказал также Бойченко, Путякову и Черепанову разыскать Зыкова и подвергшийся нападению врага отряд Ермакова и оказать им помощь.
Партизан, как магнитом, тянуло туда, где была линия фронта. Наиболее удобных мест для перехода они не знали и шли, ориентируясь по звукам доносившейся артиллерийской пальбы. Поэтому партизаны батальона Пялова, например, вышли на самый трудный для перехода участок фронта — в район Зайцевой горы, неподалеку от станции Барятинская. Зайцева гора была сильно укреплена фашистами. В результате батальон Пялова понес очень большие потери. Из нескольких сот человек, начавших переход, в живых осталось не более семидесяти пяти, причем многие из них оказались ранеными. Во время боя погибли комиссар батальона Григорий Ратников, начальник штаба батальона Григорий Журов, командир одного из подразделений Степан Лахматов, отважный партизан Сережа Голиков.
Здесь, у Зайцевой горы, нашел свою смерть и Леопольд Фейсель — непримиримый антифашист, подлинный интернационалист, рабочий из Австрии, сроднившийся с русскими партизанами.
В одном из боев неподалеку от линии фронта пал смертью храбрых наш старый учитель Александр Иванович Богданович, так и не расставшийся со своим верным двуствольным ружьем. Многие партизаны, перешедшие линию фронта вместе с Пяловым, были ранены. Все тяжко переживали гибель боевых друзей.
В конце 1942 года на Большую землю вышли многие другие мелкие отряды и группы партизан-лазовцев. Особенно следует отметить группу Володи Присовского. Он уже известен читателю как человек легендарной храбрости и большой скромности. До самого последнего момента Володя возглавлял штабную роту. Во время форсирования реки Деснок его рота оторвалась от основных сил отряда и не смогла впоследствии соединиться с ними. Среди тех, кто был с Володей Присовским, оказался провокатор, предложивший идти в плен к немцам. Коротким был партизанский суд: провокатора расстреляли. Старый коммунист Михаил Иванович Андреенков, хорошо знавший местность, заверил товарищей, что выведет их из леса к линии фронта, и сделал это, хотя сам погиб во время одного из боев.
Рота Присовского переходила линию фронта в районе Милятинского болота, но была обнаружена гитлеровцами и понесла большие потери. Во время стычки пал смертью храбрых Саша Франтик. За два месяца до описываемых событий он был тяжело ранен, и ему ампутировали руку. Операцию делали без наркоза. Ни единого стона не издал твердый духом юноша. Ему предложили эвакуироваться на самолете в советский тыл, но он ответил: «Мое место здесь». В схватке на линии фронта Саша отстреливался одной рукой до последнего патрона. Будучи смертельно раненным, он собрал все силы и бросил в окружавших его врагов гранату.
Положение партизан было отчаянным. Присовский приказал товарищам двигаться вперед, а сам остался прикрывать их. Партизаны прорвались сквозь кольцо врага. Сам Володя погиб, но своей храбростью, мужеством, ценою своей жизни спас остальных. В числе перешедших была и его милая, нежная жена — радистка Полина Козина. Они полюбили друг друга там, на оккупированной территории, в суровых условиях немецкого тыла, и как-то весной 1942 года обратились к командиру полка и ко мне с просьбой разрешить оформить брак. И такое разрешение было оформлено приказом по полку.
Полина осталась верной своей любви к Володе. Вскоре после перехода линии фронта она родила дочь, которая, говорят, очень похожа на красавца отца.
