М Стрешинский - Генерал Симоняк

- Лучшего человека на командование полком, чем Холошня, искать не надо. Большой он умница!

В трудном бою под Нарвой Холошня оправдал эту оценку. И к предстоящей операции подготовил полк хорошо. Но вот перед самой атакой - такая неприятность.

- Ободри его, - сказал комкор Щеглову.

- Дьяченко туда уже пошел.

Передний край корпуса от реки Сестры отделяло двенадцать - семнадцать километров. Река причудливо извивалась по лощинам, среди густых лесов. Неширока она, а переправиться трудно: берега крутые, подходы под огнем.

Уже с самого начала боя, когда войска корпуса рванулись вперед и за двадцать минут оставили за собой четыре линии вражеских траншей, взгляд Симоняка, скользивший по карте, всё чаще и чаще останавливался на голубой ленточке реки. Шагнуть бы сегодня за Сестру, размышлял комкор, захватить мост, поселок Яппиля - вот это было бы по-гвардейски!

Наступали две дивизии корпуса - 45-я и 63-я. 64-я находилась во втором эшелоне. От Путилова и Щеглова поступали бодрые донесения. Противник ошеломлен, смят ударами нашей артиллерии и авиации, дружным натиском гвардейцев.

Позвонил командующий фронтом, справлялся, как идут дела.

- Хорошо. Финны еще не опамятовались. Полки местами уже продвинулись на четыре километра.

- Наши самолеты больше вас не бомбят?

- Нет. Они, к счастью, больше напугали, чем причинили вреда.

Красные стрелки на карте комкора с каждым часом отодвигались от бывшего переднего края. В лесах, у озерных дефиле, на перекрестках дорог завязывались скоротечные схватки, а иногда и яростные бои. Гвардейцы опрокидывали неприятельские заслоны и рвались вперед. В их действиях сказывалась большая школа войны, полученный в сражениях опыт прорыва многополосной обороны.

Из дивизий докладывали только о достигнутых рубежах, занятых полками опорных пунктах. Но что стояло за скупыми словами шифрованных сообщений?

Радиоволна донесла командиру 192-го полка прерывистый голос комбата Петрова:

- Я у высоты Волк.

- Не задерживайтесь. Иду следом.

Холошня, поправив очки, назвал место своего нового командного пункта Заболотье.

Деревеньку с этим названием заняла рота капитана Львова. После тяжелого ранения под Пулковом Алексей Львов долго лежал в госпитале. Вернулся в полк перед боями. И опять повел своих автоматчиков вперед. Рота обогнала стрелковые цепи, лесом обогнула Заболотье, атаковала финнов с фланга. Старшина Иван Исаичев, ветеран полка, ханковский снайпер, со своим взводом внезапно появился у них в тылу. Неприятельский гарнизон почти весь был уничтожен. Автоматчики захватили три тяжелых орудия.

- Что делать с пленными? - запрашивал Львов.

- Придержите, я скоро буду, - ответил командир полка.

В Заболотье Холошня пробыл недолго. Посмотрел на первых пленных, узнал, из какой они дивизии. Финские солдаты исподлобья поглядывали на советских бойцов и офицеров, они еще не пришли в себя от пережитого, как сказал один из них, огненного ада.

- Отправить в штаб дивизии, - приказал Холошня командиру роты Львову. - А сам давай вперед, к Сестре! Обгоняй Петрова.

Но сделать это оказалось не просто. Командир первого батальона был в это время уже далеко от Заболотья. Одну роту направил на высоту Огурец, где у финнов находилось три пулемета, а сам стороной обошел ее с танковым взводом. Ударили тридцатьчетверки по дзотам и за несколько минут превратили их в груды развалин.

За болотистой лощиной поднимался новый покатый холм. По нему вела огонь наша артиллерия. Грохот разрывов сливался с рокотом танковых моторов. На небольшой высоте проносились самолеты с красными звездами, и пехотинцы ракетами давали им знать, куда направлять удары. Трещали пулеметы и автоматы. В шуме боя Петров не слышал даже собственного голоса. Как командовать ротами? По радио? Пока войдешь в связь - потеряешь драгоценные минуты. А бой не терпит промедления. Быстрее к Сестре! Быстрее! Комбат поднимал вверх правую руку, несколько раз вертел ею над головой, привлекая внимание командиров рот, и затем рукою же показывал направление дальнейшего движения.

Глубоко вклинивался во вражескую оборону и 131-й полк 45-й дивизии. Наступал он на левом фланге корпуса. Командир полка Даниленко перед боями обижался на комдива Путилова: тот ему и участок для наступления выделил в два раза больше, чем на главном направлении, и артиллерии дал значительно меньше. Даниленко было посетовал на это.

- Не торгуйся, Семен Филиппович, - ответил Путилов. - Больше не получишь. А задачу надо выполнять.

- Раз надо - будем выполнять. - Даниленко несколько необычно построил боевой порядок. Не стал равномерно распределять участок наступления между батальонами. Самый сильный удар решил нанести справа. Сюда направил и огонь приданной артиллерии.

Расчет оказался правильным. Первый батальон сразу проскочил через вражеские траншеи. А следом за ними рванулся и второй батальон. Противник не сумел оказать серьезного сопротивления. В опорном пункте на станции Алакюля он побросал заряженные орудия. К часу дня полк прошел двенадцать километров.

Немало удивился комдив, узнав, что 131-й полк уже подошел к деревне Хапала.

- Хорошо шагнул! - радировал Путилов командиру полка. - А ты плакался! Пока задержись.

Впервые, пожалуй, слышал подобное командир полка от комдива. В прежних боях было по-иному. Почему застрял? - торопили сверху. - Пробивайся дальше.

Даниленко, смахнув пот со лба, присел на пенек. Гроза страшной силы потрясала весь Карельский перешеек. И слева, где наступал 109-й корпус, и справа доносились орудийная пальба, разрывы бомб. Бой не утихал ни на минуту. Особенно упорный характер носил он на участке наступления 190-го полка. Полковник Афанасьев, как и Даниленко, обливался потом, - солнце палило вовсю, но присесть передохнуть не удавалось. Противник цеплялся за основную магистраль - Выборгское шоссе. И на самой дороге, и в обрамляющих ее лесах часто завязывались схватки.

Командир полка передвигался буквально по пятам комбатов Ефименко и Панфилова, всё время держал в своих руках нити управления боем.

- Харитон, ты еще не у реки? - запрашивал он комбата Ефименко. - Гляди, опередят соседи.

- Мы будем первыми, - заверял майор. - До реки уже самая малость осталась.

- Сразу перебираться. Слышишь?

Гвардейцы двигались по густому лесу. Высоченные ели стояли, словно взявшись за руки, их густые ветви спускались до самой земли, покрытой моховым ковром. Командиры рот часто посматривали на компас. Не сбиться бы с направления.

Местность постепенно начала подниматься. Мох сменили заросли вереска. Стало светлее, просторнее. По косогору выстроились золотистые сосенки.