Мы — можем! - Евгений Александрович Морозов

В море это событие совершалось не реже, чем раз в три дня. Вся команда выходила по авралу. Запускали пожарную помпу и с двумя шлангами в руках и другими средствами ухода за судном мы шли с носа в корму и от наветренного борта к подветренному. Рубки мыли с содой, а для палуб использовалось жидкое земляничное мыло в фанерных бочонках. Для мытья применялись палубные щетки, подобные нынешним. Но тогда синтетики еще не было, и щетина была натуральной. Швабры были тоже классического образца. Последняя операция выполнялась по команде «Скатить и пролопатить!» Вымытая палуба скатывалась из шлангов и остатки воды сгонялись специальным инструментом, названным лопаткой. Представьте себе щетку на древке, но без щетины. Вместо этого к ней прикреплен лист жесткой резины, немного выступающий за края деревянного основания. Кромкой этой резины гнали воду к стоку — лопатили.

Когда процесс заканчивался, начиналась игра. Команда делилась на две партии, каждая при одном шланге. Та партия, которая успевала захватить шканцы, держала оборону, а вторая — со своим шлангом — пыталась прорваться наверх и разоружить противника. В итоге сплетались мокрые тела борцов, и где-то в центре этой кучи кто-нибудь отдавал от шланга ствол. Из голого шланга вода шла уже без мощного напора.

Игра кончалась. Что поделаешь? Да, мы были молодыми и веселыми.

Лето кончилось. Пришла штормовая осень. Мы работали с периодическими заходами в Ригу, Вентспилс и Либаву. В октябре, выстаивая очередную «собаку», нашли на небе яркую звездочку первого спутника, летящую своим путем. Сбылось то, о чем говорили по радио. И нас охватила гордость за свою многострадальную, но такую талантливую Родину.

А потом меня хорошо продуло, и больной зуб раздул морду флюсом. За свою красоту я не беспокоился, зная, что это преходяще, но зубная боль  сильно портила жизнь. Было решено с первым заходом идти сдаваться в портовую поликлинику. Однако до захода было еще далеко, а нести вахту в штормовом море с такой физиономией было нелегко. Мои старшие товарищи посоветовали прополоскать рот одеколоном.

Я плеснул в стакан Тройного одеколона, залил в пасть и хорошенько побулькал. Но в тот момент, когда я собрался выплюнуть лекарство, кто-то из сочувствующих крикнул мне: «Ты что! Глотай!» Обалдевший от боли я машинально исполнил команду. Это был первый и последний раз, когда я пил одеколон. После этого я окончательно отплевался только через сутки.

Но самое интересное в том, что острая боль все же прошла. Зуб мне вылечили в Клайпеде, куда мы зашли для докования. Осень уже хозяйничала и в южной Балтике. Гавань судоремонтного завода была как осенний лес — голые мачты с редкими листами мокрых флагов. Красный флагдух — материя, из которой шьют флаги — в мокром виде смотрится почти черным. «Рудовиц» поставили в док. Когда корпус весь вышел из воды, я поразился, какой брюхатой была наша шхуна. Наплаву она выглядела поджарой и стройной, а сейчас я не узнавал ее. С таким удивлением смотрит молодой муж на свою красавицу-жену, беременную в первый раз. Но удивляться было нечему. Наши парусники были обыкновенными финскими лайбами, не очень быстроходными, но грузоподъемными и мореходными.

Ремонт шел к концу, когда однажды ранним ноябрьским вечером капитан вызвал меня к себе. Он показал мне радиограмму: «Матроса Морозова срочно отправить в распоряжение Смольнинского райвоенкомата».

– Поедешь на поезде, или пойдешь с нами? Мы через день выходим на Питер. 

– Пойду на шхуне.

– Добро.

В Финском заливе нас прихватил попутный шторм. Под гротом, фоком и передними парусами мы полетели быстрее трамвая. Вот уже показался плавмаяк «Ленинград». Дальше под парусами идти не полагалось по местным правилам плавания. Но команду «паруса долой» оказалось непросто выполнить. Снасти и блоки оледенели. Да и паруса в некоторых местах покрылись корочкой льда. Пришлось крепко поработать молотками и ножами. Еле-еле успели во время перейти под двигатель. Меня списали с судна в связи с призывом в армию.

Шхуна «Профессор Рудовиц» еще в 1964 году числилась в списках Регистра. Потом из нее сделали кафе в Пирите. В восьмидесятых судно пошло на слом.

ПРИЛОЖЕНИЕ

ОТ СОСТАВИТЕЛЯ

Список некоторых аббревиатур, встречающихся в тексте

АДГ — аварийный дизель-генератор

АС — аварийное судно

АСИ — аварийно-спасательное имущество

ВМ — водолазный бот морской

ВМП — военно-морская подготовка

ВПЭН — водопогружной электронасос для откачки воды

ВРД  — водолазный бот рейдовый

ГИСУ (ГиСу) — гидрографическое судно

ЛАРН — ликвидация аварийных разливов нефти

МО — машинное отделение

МРТ — малый рыболовный траулер

НОБ — непогружной дизельный насос для откачки воды

НЭС — научно-экспедиционное судно

ОД — оперативный дежурный

ПЖК — пожарный катер

ПК — плавкран

СКЦ (МСКЦ) — морской спасательно-координационный центр

RIB (Rigid Inflatable Boat) — полужесткий надувной катер

Краткие характеристики некоторых судов, упомянутых в книге

Спасательные суда

«СВЕТЛОМОР-1»

Тип судна: специализированное судно ЛАРН, буксир

Класс Регистра: КМ(*) L1[1] AUT2 supply vessel 

Год постройки: 1987, Сингапур

Валовая вместимость: 1695 рег.т.

Водоизмещение: 2258 т

Длина: 61 м

Ширина: 14 м