Михаил Демин - Таежный бродяга

Зачем я вообще таскал ее с собою? Не знаю, не знаю. Наверное, просто из озорства; все-таки вещица была занятная, редкостная. Да и досталась она мне, как боевой трофей! Никакого другого объяснения я подыскать не могу, так как использовать куклу по прямому ее назначению я, конечно, никогда и не собирался. До этого я как-то еще не дозрел. Да собственно, и надобности такой у меня не было. Вокруг имелось достаточно женщин — натуральных, ненадувных…

А теперь мне хочется отвлечься немного и предложить вам другую, более возвышенную тему.

Вот уже второй раз, в крайне трудный момент, меня выручала подоспевшая вовремя экспедиция. Первая, если вы помните, производила раскопки казачьих поселений и вообще была связана с историей колонизации Севера. Новая же, эта — занималась исследованиями грунта… В районах рек Лены и Яны земная кора вся смята, перекарежена, вздыблена. Двести миллионов лет назад — в эпоху триаса здесь шли мощные горообразовательные процессы. Поднимались хребты, обнажались недра, образовывались различные метаморфические (цветные) породы. Вот они-то как раз и интересовали геологов. И немало разговоров было тогда — о голубой алмазоносной породе "кимберлит".

Сейчас-то якутские алмазы — не новость! Знаменитые Ленские алмазные прииски известны всему миру. Но в ту пору, о которой я рассказываю (конец 1953 года), дело это только начиналось; еще кипели научные споры и шли пробные поиски.

Кимберлит тогда еще не был открыт в Сибири (его обнаружат лишь в августе 1954 г.), но некоторые ученые упорно верили в него. И, кроме того, молва об этой породе, о драгоценной "голубой глине" жила в Якутии издревле. Так же, как и легенда о "Золотой бабе" — в низовьях Оби и Енисея. Так же, как и упоминания в Мансийском фольклоре о "горючем черном поте земли".

История соткана из анекдотов. И вот вам один из них: в течение нескольких столетий мореплаватели отыскивали "Северо-Западный проход", упорно стремились к далеким, сказочным богатствам, не зная того, что берега, мимо которых они проходили, во многом богаче Индии, и исполнены сокровищ, гораздо более доступных, лежащих почти под рукой…

В сущности, у всех северных рек, по меткому выражению сибиряков, — "золотое дно"! Металл этот действительно рассыпан повсюду. Но золото — что ж! Это, так сказать, — общий фон. А помимо него, каждая великая река еще отмечена чем-то своим, специфическим… Например, Енисей с его притоками, — это уголь, никель, медь, платина, урановая руда. Например, Обь и Иртыш — богатейшие месторождения нефти. (Вот он — знаменитый "черный пот земли"!) Ангара — это железные руды. Ну, а система Ленского водораздела, конечно, — алмазы. Причем с открытием их как-то незаметно угасла слава крупного притока Лены — золотоносного Алдана. А ведь Алдан в свое время был так же знаменит по всему северу, как и Юкон и Сакраменто. И запасы золота там не иссякли еще и поныне.

Тут, кстати, можно было бы упомянуть и о "мягком золоте", о пушнине. Меха ведь тоже — одно из очевидных богатств Сибири! И самые ценные соболиные шкурки опять же добываются в тайге Енисейского кряжа; вблизи Байкала (Баргузинский кряж) и в Якутии, в тех местах, где пробегает красавица Лена.

О реках и вообще о природе Азиатского севера, можно рассказывать бесконечно.

Между прочим, вы знаете, что протяженность Енисея — около четырех тысяч километров; что истоки его находятся на 50-х параллелях, у знойных границ Монголии, а впадает он в заполярное Карское море? (Это уже — за 70—ой широтой!) И он, таким образом, пересекает всю Сибирь и проходит почти по всем климатическим зонам. В его верховьях бродят верблюды, а внизу — белые медведи. И когда весной, на одном его конце запевают соловьи, то на другом еще стелются вьюги, трещат и лопаются льды, брезжат отсветы северного сияния.

Река эта столь уникальна, что древние монголы чтили ее, как святыню. Они называли Енисей "братом океана", и ездили поклоняться его берегам.

Вы знаете, что Обская губа простирается в длину на семьсот километров, а в ширину — до восьмидесяти? Там встречаются места, где вообще не видать берегов. А во время паводков вода поднимается на высоту двухэтажного дома и затопляет все окрест, и в непогоду там гуляют шестибалльные штормовые волны. И это все уж никак не похоже на «нормальную» реку! И в древности так и считали, что низовья Оби вовсе не река, а удивительное, внутреннее «Мангазейское» море.

В этом «море» — свой микроклимат. И свои загадки: блуждающие острова, небывалой плотности туманы…

Вы знаете, что в озеро Байкал впадают триста рек, а вытекает — всего лишь одна, Ангара?!

И до сих пор еще никто не может толком объяснить: как же вмещается в это озеро столько воды? Некоторые участки байкальского дна, впрочем, так и не удается промерить до конца. И в связи с этим уже давно существует предположение, что где-то, в глубинных пустотах земли, находится гигантский водоем (остаток древних триасовых морей), соединенный с Байкалом и простирающийся подо всей Восточно-Сибирской платформой… Предположение это, кстати, совпадает и с бурят-монгольскими сказаниями о некоем подземном царстве, населенном водяными духами!

Народная фантазия, как мы видим, уходит корнями глубоко в историю и в почву Сибири. И Байкал здесь занимает едва ли не центральное место. О нем сложено множество разных преданий и сказок. И всегда он предстает в образе мрачного Хана, владетеля несметных богатств и пышного гарема.

И есть рассказ о том, как Ангара — неверная жена — тайком, в ночи, сбежала от старика к молодому любовнику Енисею… И есть, кроме того, легенда о Лене, она весьма поэтична. И мне лично нравится более других.

Изо всех рек, рожденных в горах Байкала, Лена единственная, — не впадает в него, а наоборот, круто отворачивается и стремительно уходит на север! Причем, к ней сразу же присоединяются мелкие притоки — Киренга, Чух и прочие… Легенда вот как это объясняет:

Получив предложение Хана, юная красавица с презрением отвергла его. И ушла, покинув родные места. Вдогонку за ней поспешили родственники — сестры и братья — пытаясь уговорить ее, образумить, вернуть. Но все оказалось напрасным! Вернуть беглянку не удалось. Перед Леной стоял выбор: или заточение в гареме, или же холод одиночества, бездомные скитания, тоска полярных пустынь… И она, любя свободу, выбрала это — последнее.

Тоска полярных пустынь!.. Я в полной мере ощутил ее, бродя по Якутской тундре, по отрогам Верхоянского Хребта.

Хребет этот является водоразделом: с одной его стороны течет Лена, с другой же — восточной — Яна. Она не столь велика, не так многоводна, как ее прославленная соседка. (В сибирской "речной мифологии" имя Яны не упоминается.) Но все же и она достаточно любопытна и своеобразна. И на редкость сурова.