Николай Черушев - Вацетис — Главком Республики

На втором этапе операции, начавшемся 15 октября, наступление войск 2-й армии развивалось медленно. Вот этой медлительностью действий по ликвидации опасного очага контрреволюции в Поволжье и был обеспокоен В.И. Ленин. На его телеграмму от 22 октября И.И. Вацетис на следующий день направил ответную докладную записку:

«Возникновение мятежа на Ижевском и Боткинском заводах совпало с нашей неудачей под Казанью в начале августа, что вызвало необходимость дробить наши силы для активных действий против Казани и против этого мятежа. Важнее всего скорее овладеть Казанью, для чего мной туда и посылались соответствующие силы. После взятия нами Казани полки, участвовавшие в беспрерывных боях под Казанью, оказались настолько сильно пострадавшими, что из их состава удалось выделить лишь 3 тыс(ячи) на помощь нашим войскам, терпевшим в ижевско-воткинском районе одну неудачу за другой. Указанного подкрепления оказалось недостаточно, чтобы сломить сопротивление мятежников. Прибытие т. Антонова с значительными резервами также не дало нам решительной победы. Со своей стороны я направил туда все, что мог, и путем колоссальных усилий мне удалось локализовать этот мятеж, грозивший превратиться в своего рода Вандею. В настоящее время рядом с ижевско-воткинской операцией выросла, вместо казанской, царицынская катастрофа, отвлекшая снова значительные резервы. Тем не менее, балансируя между этими двумя казусами, я решил обрушиться на ижевско-воткинский район и в кратчайший срок покончить с ним решительно.

План моих действий был доложен мной председателю ВЦИК Свердлову и заключается в том, чтобы внезапным налетом выхватить у мятежников Ижевский завод и, опираясь на него, ударить в тыл Боткинскому заводу и дебесскому направлению. Силы для этой операции собираются, из корпуса чрезохраны 1500 человек уже большей частью собраны и направляются к месту назначения, спешно приведены в боевую готовность три стрелковых полка — всего около 4 тысяч человек. Для подготовки этой операции выехал командующий Восточным фронтом Каменев, а руководство операцией возложено на командарма-2 Шорина.

Полагаю, что в ближайшие 10 дней ижевско-воткинский мятеж будет ликвидирован. Считаю долгом заметить, что, кроме войсковых частей, в этот район желательно было бы направить достаточное число опытных политических работников для усиления работы по разъяснению мятежникам их заблуждений. Это обстоятельство, по-моему, много бы облегчило ход и успех военной операции»{199}.

Конечно, за десять дней ликвидировать мятеж не удалось. Уже переехав в Серпухов, И.И. Вацетис продолжает отслеживать обстановку в районе Ижевска и Воткинска. В начале ноября 1918 г. в одной из телеграмм он требует от командования Восточного фронта ускорить операцию в указанном районе: «Активные действия в ижевско-воткинском районе необходимо форсировать во что бы то ни стало. Ни в коем случае недопустимо, чтобы операции приняли затяжной характер»{200}.

Бои на подступах к Ижевску продолжались с конца октября до 7 ноября. Отряд особого назначения Ю.Ю. Аплока нанес отвлекающий удар на Воткинск, в то время как ударная группа 2-й сводной дивизии (начдив В.М. Азии) 5 ноября атаковала укрепленные позиции белых под Ижевском и к исходу 6 ноября прорвала две из них. Утром 7 ноября, отразив «психическую» атаку противника, 2-я сводная дивизия при поддержке бронепоезда преодолела третью, последнюю, позицию и к концу дня освободила Ижевск. В течение нескольких последующих дней войска 2-й армии замкнули кольцо окружения вокруг группировки противника. В ночь на 14 ноября был освобожден Воткинск. К 16 ноября советские войска рассекающими встречными ударами завершили разгром мятежников. Ижевско-Воткинская операция 1918 г. явилась первой операцией Красной Армии по окружению и разгрому крупной группировки противника. В ней также впервые был достигнут прорыв позиционной обороны неприятеля. В своей телеграмме В.И. Ленин поздравил войска 2-й армии с достигнутой победой.

Если в советское время В.И. Ленина в книгах, статьях, кинофильмах показывали как величайшего военного стратега, победившего иностранных военных интервентов и внутреннюю контрреволюцию, то в последние годы наметилась совершенно другая тенденция — опорочить его, показать чуть ли не дилетантом в военных вопросах. В действительности же неправы как те, так и другие. Жизнь уже не раз подтверждала, что истина лежит где-то посредине между крайними точками. Действительно, в классическом понимании Ленина нельзя считать военным стратегом: он не был военным по профессии, ни дня не служил в армии, не учился в военно-учебных заведениях. В политике — дело другое, там он был как рыба в воде. Ленин всегда четко формулировал политическую задачу дня (а уж военная из нее вытекала). Не в пример Сталину, Ленин не объявил себя Верховным главнокомандующим (главнокомандующим всеми вооруженными силами Республики), предоставив этот пост кадровым военным (И.И. Вацетису С.С. Каменеву).

Но правда и то, что В.И. Ленин, будучи председателем СНК и одновременно возглавляя Совет Обороны, хорошо знал положение на фронтах, их задачи и состояние их выполнения войсками. Его феноменальная память держала многие подробности и детали, нередко удивлявшие командующих армиями, фронтами и даже Главкома. Например, 23 декабря 1918 г. В.И. Ленин направил телеграмму:

«Серпухов. Главкому Вацетису

Совет Обороны запрашивает:

1) Верно ли, что в боях в районе Балашова недели две назад нашими частями в продолжение двух-трех дней сдано противнику 25–30 орудий, и, если это верно, что сделано Вами для привлечения виновных к ответственности и предотвращения подобных явлений?

2) Верно ли, что две недели назад издан Вами приказ о взятии Оренбурга, и, если это верно, почему приказ не приводится в исполнение?

3) Что сделано для того, чтобы упрочить положение наших частей в районе Перми, требующих от Центра срочной помощи?

На эти вопросы Совет Обороны ждет от Вас ответа.

Председатель Совета Обороны

В. Ульянов (Ленин)»{201}.

На следующий день Главком Вацетис доносил В.И. Ленину:

«1. Факт действительно был cil (надо читать как 2-й. — Н.Ч.) дивизией, о котором подробное донесение от Южного фронта последовало лишь в середине декабря. Южному фронту указано было выяснить обстоятельства сдачи в плен. Из донесения этого фронта, адресованного в копии и Вам, усматривается, что причиной этого случая Южный фронт считает политические условия, в которых протекало формирование 11 дивизии. Не соглашаясь с точкой зрения Южного фронта, подробно свое мнение о причинах сдачи частей 11 дивизии донесу дополнительно.