Александр Проханов - Я русский солдат! Годы сражения

Н. Болтянская: — Да.

А. Проханов: — Ну, судя по тому, что они сделали с моей той Белой Империей, конечно, плохие.

Н. Болтянская: — А, понятно.

А. Проханов: — Так вот повторяю, очень интересно, что этот год ознаменовался оранжевой революцией. Затем он ознаменовался разгромом оранжевой революции, затем он ознаменовался интенсивным повсеместным русским подъемом, подъемом русского движения национального. Резко усилился русский фактор. Власть…

Н. Болтянская: — Бей китов, спасай Россию.

А. Проханов: — Да нет, зачем? Это делается на сайте «Эха Москвы» на форуме Проханова. Я говорю о крупномасштабном таком полете. И власть вдруг начала делать ставку на патриотов. 20 лет патриотическое сознание подвергалось диффамации.

Н. Болтянская: — Какую такую ставку на патриотов? Власть всю жизнь демонстрировала (последние несколько лет) этот джокер, что если не мы, то они. Очень им удобны были ультрапатриотические силы. Джокер.

А. Проханов: — Да. И держала их всегда в каких-то катакомбах. На время их показывали, потом опять туда опускали. Идет ли речь о «Памяти», идет ли речь о Бар-кашовском движении, идет ли речь о газете «День», которую расстреляли из танков, идет ли речь о стремлении новой волны русских интеллектуалов соотнестись друг с другом и образовать какое-то интеллектуальное движение или какой-то клуб — все это проваливалось или все это давилось.

И вдруг на фоне всего этого возник Изборский клуб. Это неожиданное и, в общем, громадное движение, когда власть сначала смотрела сквозь пальцы на объединение двух десятков русских интеллектуалов, затем она, присмотревшись к тому, что из этого она может иметь, она стала поощрять это движение…

Н. Болтянская: — А вы себя считаете русским интеллектуалом, Александр Андреевич?

А. Проханов: — Конечно, да.

Н. Болтянская: — А меня?

А. Проханов: — А тебя — нет. Ты вообще не интеллектуалка.

Н. Болтянская: — Как это так? Как вам не стыдно?

А. Проханов: — Ты — шансонье.

Н. Болтянская: — А, то есть это слово ругательное? Эта роль ругательная, и попрошу ко мне ее не применять.

А. Проханов: — Да почему она ругательная? Это нечто эфемерное и легкомысленное, прозрачное.

Н. Болтянская: — Ничего прозрачного на мне нет.

А. Проханов: — Сквозь тебя можно смотреть на солнце как сквозь стрекозу, понимаешь? Так что…

Н. Болтянская: — У вас мания величия, моего причем.

А. Проханов: — А тебе хочется быть интеллектуалкой?

Н. Болтянская: — Не знаю. Я вас спрашиваю. Здесь вопросы задаю я.

А. Проханов: — Слава богу, что ваше развитие идет все равно в асимметричную сторону. Ваше место — это подмостки, это обожание, это розы, это флирт. А что касается серьезной, глубокой идеологической работы…

Н. Болтянская: — Серьезных дел — то это нам, да? Вам, да?

А. Проханов: — Да. Да-да-да.

Н. Болтянская: — Александр Проханов у нас в гостях, подводит итоги уходящего года. Правда, герой пока так и не выведен, несмотря ни на что. Но, видимо, он просто сидит в этой студии.

А. Проханов: — Герой перед вами.

Н. Болтянская: — Да, я, собственно, именно об этом и говорю. Александр Андреевич, шутки шутками, но вот вам, пожалуйста. Мосгордума запретила проводить автопробеги в пределах Садового кольца. Закон, позволяющий проводить публичные акции в аналогах Гайд-парка в Москве без уведомления властей, принят Мосгордумой на последнем пленарном заседании 2012 года. Вам нравится эта идея или не очень?

А. Проханов: — По Садовому кольцу вообще нельзя проводить никакие ни пробеги, ни проходы. Оно забито, оно замуровано. Поэтому какой-то идиот, который захочет совершить там автопробег, он должен потратить на это будет ближайшие 100 лет. Поэтому это не актуальный закон.

Н. Болтянская: — Вы знаете что, Александр Андреевич? Когда это надобно «Единой России», почему-то всегда находятся ресурсы.

А. Проханов: — Да нет там ничего. Никаких «Единой России» там нет…

Н. Болтянская: — Не ходят?

А. Проханов: — Да, не ходят. Кольцо стоит. Вообще Москва — город, непригодный для политических манифестаций… Он пригоден только для таких коллективных смертей в тяжелые морозные дни. Оставим трепать Собянина — это один из самых несчастных людей нашего времени.

Н. Болтянская: — Эка вы меня отвлекаете на ложное направление.

А. Проханов: — А что вы хотели-то?

Н. Болтянская: — Я хотела истины, Александр Андреевич.

А. Проханов: — Не дождетесь.

Н. Болтянская: — Ну, я постараюсь. Я очень постараюсь. Я сейчас обращусь к нашим дорогим слушателям, которые задают вам бесконечные вопросы. «Вы за усыновление российских сирот американцами или нет? Попрошу раскрыть, почему?» — спрашивает Андрейка.

А. Проханов: — Как они мне осточертели, эти все законы.

Н. Болтянская: — Или Андрейки?

А. Проханов: — И они тоже. Я уже несколько раз выказывался по этому поводу. Закон Магнитского…

Н. Болтянская: — Антимагнитского.

А. Проханов: — Нет, закон Магнитского. Американский закон Магнитского — это блестящий закон. Он глубоко продуман, и он как гарпун бьет в самое больное место российского властного истеблишмента. И это, по существу, блестяще сработанное оружие, организационное оружие, с помощью которого Америка поражает Россию в очередной раз в очередном месте.