Дмитрий Оськин - Записки прапорщика

- Очевидно, так и придется сделать, - согласился Рошаль. - Но сможем ли мы добраться до Соколя, не будучи захваченными по дороге? Как перебраться через Унгены?

Унгены - граница России с Румынией.

- Это-то нетрудно устроить, - заявил я. - Мы можем выдать вам удостоверение, что вы представитель нашего комитета, причем вашу фамилию заменим какой-либо другой.

- Отлично! Напишите, пожалуйста, такое удостоверение.

Я тут же, взяв блокнот со штампом крестьянского Совета, написал удостоверение: "Дано сие тов. С.М. Абрамову, что он является представителем исполнительного комитета СКД румынского фронта и командируется в Яссы во фронтовую секцию Румчерода по делам комитета".

Такие же удостоверения написали и спутникам Рошаля.

- Было бы хорошо, - предложил я Рошалю, - чтобы вас до Соколя проводил кто-нибудь из членов нашего комитета.

- Я бы с удовольствием поехал, - предложил Дементьев.

- Вот и отлично, поедут Дементьев и Антонов. Они отлично знают Яссы и окрестности, бывали в Соколе.

Покончив с делами, мы закидали Рошаля вопросами о том, что делается в Питере.

Он рассказал: положение Совнаркома прочное, все разговоры о кандидатуре Чернова в председатели Совнаркома - чепуха. Викжель, руководимый эсерами и меньшевиками, отчасти и кадетами, пытался было сыграть роль "спасителя отечества", но его быстро расшифровали, и сейчас все контрреволюционные выступления как комитета спасения, возглавлявшегося Авксентьевым, так и Викжеля и других организаций ликвидированы. Фронт отозвался сочувственно на революцию. Западный фронт целиком в руках большевиков, там очень сильные большевистские организации. Северный фронт также примкнул. Юго-Западный фронт очень долго колебался. О румынском фронте известно очень мало. Надо выявить большевистские силы на этом фронте и окончательно связаться с петроградскими организациями.

Беседа затянулась почти до утра.

С первым поездом Рошаль в сопровождении своих спутников выехал в Яссы.

В то время как Климов работал здесь, в Кишиневе, и завоевывал Советскую власть, мы упустили из виду, что в Бессарабии существует еще организация, имеющая значение не меньше, чем Совет. Эта организация Сватул-Цери, своего рода бессарабский парламент, организованный при Временном правительстве для объединения молдавской национальности на территории Бессарабии. Сватул-Цери претендовал на роль активного руководителя Бессарабии. Его состав сугубо буржуазный: бессарабские землевладельцы и представители городской буржуазии из демократических элементов, частично представлены национальные трудовики и эсеры. Между Сватул-Цери и Советом был обмен представителями.

В гостинице Вулкамича, где жили мы, помещались и члены Сватул-Цери. Один из них, молодой прапорщик, сын мелкого бессарабского помещика, политически мало развитый, говорил:

- Мы хотим восстановить свою культуру. Быть самостоятельной народностью, свободной от давления русских и румын. Мы хотим издавать свои законы на своей территории и чтобы наш суверенитет был уважаем. Теперь, когда большевики захватили власть, а мы большевиков не признаем. Сватул-Цери образует собственное правительство, назначит своих министров по всем отраслям народного хозяйства. У нас уже есть министерство просвещения, министерство земледелия, министерство внутренних дел, и сейчас мы ведем переговоры с украинской Радой, чтобы образовать министерство путей сообщения.

- Какими же дорогами ваше министерство путей управлять будет?

- Дорогами, которые проходят по Бессарабии.

- Значит, вы и границы установите и таможенные пункты между Украиной и Бессарабией?

- Границы - конечно установим. Мы хотим быть автономной республикой.

- И армию свою будете формировать?

- Армию - обязательно.

- Откуда же вы средства на это возьмете?

- Те средства, которые раньше шли в Россию, теперь будут оставаться у нас.

- Сомневаюсь, чтобы на эти средства можно было содержать больше одной роты.

- Вы не знаете возможностей Бессарабии! Она - житница России, да не только России, а всей Европы! - горячился прапорщик.

- Ну, посмотрим, что у вас выйдет...

Вскоре в гостинице остановились несколько иностранцев, часть из них военные. Это члены военной миссии, прибывшие из штаба румынского фронта. Приезд иностранцев совпал с пленумом Сватул-Цери.

Прапорщик, забежавший ко мне в номер, с восторгом передавал: идеи бессарабского Сватул-Цери целиком поддерживаются английской и французской миссией, которые обещали со своей стороны содействие развитию национального бессарабского государства и материальную поддержку.

- Смотрите, - упрекнул я прапорщика, - как бы эти самые англичане и французы не стали вас поддерживать, как веревка поддерживает повешенного.

- Мы имеем дело не с варварами, а с представителями цивилизованных наций!

* * *

В одну из ночей в комитет явились свыше десятка солдат, представителей дивизионных организаций фронта, проездом остановившихся в Кишиневе.

- Товарищи, куда нам обратиться? - спрашивали они. - Мы делегаты от фронтовых частей, которые послали нас вперед для обеспечения движения с фронта в тыл.

- Как - с фронта в тыл?

- Армия бросает позиции и уходит в тыл. Румынские войска обстреливают уходящие части, забирают у нас имущество, вооружение. Десятки тысяч солдат идут, никем не руководимые, безо всякой организованности. Мы обратились в Яссах в ревком, чтобы он организовал правильное движение стихийно демобилизующейся массы. Там над нами рассмеялись. Между тем люди идут голодные, на своем пути они будут грабить мирное население. Необходимо немедленно вмешаться в это дело.

- В Яссы поехал комиссар правительства Рошаль, - говорили мы. - Он сейчас должен находиться в Соколе. Вы его не видели?

- Нет, мы через это местечко не проходили. Генерал Щербачев ведет предательскую политику, он хочет, чтобы все имущество фронта осталось румынам. Сам уже перешел на службу к румынскому королю. Если по Румынии солдаты пойдут еще со своими запасами, то как только вступят на территорию Бессарабии, стон пойдет по этой местности. Будет все сметено. - Что же делать?

Мы открыли экстренное заседание комитета. Надо немедленно поговорить с председателем украинской Рады Винниченко. Уполномочили вести эти переговоры меня. Я вызываю по телефону Винниченко.

- Сегодня Винниченко подойти не может, - ответили мне. - Завтра в десять утра.

Вызываю штаб фронта. Дежурного генерала Сытина. Вместо него подошел дежурный офицер штаба:

- Что вам угодно?

- Прошу передать дежурному генералу: нами получены сведения о начавшейся стихийной демобилизации румынского фронта. Нет ни питательных пунктов, ни ночлегов. Вся эта лавина в ближайшие дни должна войти на территорию Бессарабии. Исполнительный комитет крестьянского Совета румынского фронта просит немедленно информировать о принятых штабом фронта мерах.