Михаил Пазин - Романы Романовых

Оставшись сиротой, Петр был отдан на воспитание своим дальним родственникам. Современник писал: «Будущий российский император в детстве был несчастен. Матери он не помнил, а отец его скончался, когда Петру исполнилось одиннадцать лет. Чтобы пристроить сироту хоть куда-нибудь, его отправили к родственнику, занимавшему епископскую кафедру в Любеке. Епископ дал в наставники мальчику двух учителей – фон Брюммера и Берггольца. Оба они были невежды, пьяницы и грубияны. Они часто били мальчика, держали его на хлебе и воде, а то и просто морили голодом, ставя на колени в угол столовой, откуда он наблюдал, как проходит обед». О том, как били будущего императора, есть рассказ другого современника: «Я вас так велю сечь – заходился в крике Брюмер, – что собаки кровь лизать станут».

Цитируем дальше: «Если же Петр крал из кухни кусок хлеба, то к экзекуции добавлялось и нечто новое: поставив принца на колени, в руки ему давали пучок розог, а на шею вешали рисунок, на коем был изображен осел. Петр рос худым, болезненным, запуганным и начисто лишенным чувства собственного достоинства. Ко всему прочему он стал лжив и патологически хвастлив. Учителя, любившие попойки, приучили своего воспитанника к спиртному, и он стал предпочитать всему прочему общество кучеров, лакеев, слуг и служанок… Он не хотел учиться и все время посвящал забавам и потехам. Любимым его занятием были игры с оловянными солдатиками…» Он просто обожал все военное. Хотя Петра и много учили, он получил полное отвращение к наукам. Из искусств более всего он предпочитал скрипку и выучился неплохо играть на ней. В России его стали снова учить. Но частые болезни, а затем женитьба помешали ему получить систематическое образование.

Итак, Петр вырос закомплексованным человеком с искалеченной психикой. Не доиграв в детстве в солдатики, он всю жизнь оставался ребенком и мечтал о том, как станет всемирно известным императором. Историк В. О. Ключевский нарисовал такой его портрет: «Его образ мыслей и действий производил впечатление чего-то удивительного недодуманного и недоделанного. На серьезные вещи он смотрел детским взглядом, а к детским затеям относился с серьезностью зрелого мужа. Он походил на ребенка, вообразившего себя взрослым; на самом деле это был взрослый человек, навсегда оставшийся ребенком». Н. Костомаров писал: «…Великий князь, наследник русского престола, капризный до наивности человек ума чрезвычайно мелкого…» По словам другого историка, С. Соловьева, «Петр Федорович обнаруживал все признаки остановившегося духовного развития, он являлся взрослым ребенком».

Итак, жизнерадостная Екатерина и инфантильный Петр… Они не смогли не только полюбить друг друга, но даже понять. Общение Петра и Екатерины показало полное несходство их интересов. Да и внешне они разительно отличались – долговязый, узкоплечий и хилый жених проигрывал на фоне необыкновенно привлекательной невесты. Когда Петр Федорович перенес оспу и его лицо обезобразили свежие шрамы, Екатерина ужаснулась. И правда, на портретах Петр III не выглядит красавцем-мужчиной. Но главное заключалось в другом – полной замкнутости Петра противостояла деятельная, целеустремленная и честолюбивая натура знающей себе цену женщины. Если верить дневникам самой Екатерины II: «Мой возлюбленный муж мною вовсе не занимается, а проводит свое время с лакеями, то занимаясь с ними шагистикой и фрунтом в своей комнате, то играя с солдатиками или же меняя в день по двадцать разных мундиров. Я зеваю и не знаю, куда деться от скуки».

Мы не зря выразились именно так: «если верить». Дело в том, что мемуары Екатерины существуют в нескольких редакциях – до 1762 года, когда был убит Петр III, и после. Поздние редакции подчищены и исправлены самой Екатериной, чтобы показать, каким ничтожеством был ее муж; такого кретина не грех было свергнуть с престола и убить. А в ранних «Записках» она отзывается о Петре так: «Тогда я впервые увидела великого князя, который был действительно красив, любезен и хорошо воспитан. Про одиннадцатилетнего мальчика рассказывали прямо таки чудеса». (Речь идет о первой их встрече в Гамбурге.) Спустя десятилетия Екатерина выбрасывает это предложение и пишет другое: «Тут я услыхала, как собравшиеся родственники толковали между собою, что молодой герцог наклонен к пьянству, что приближенные не дают ему напиваться за столом». Чувствуете разницу? То был хорошо воспитан, а то вдруг стал пьяницей! Дело в том, что сохранились оба варианта этих мемуаров – Екатерина II, не думая о своей скорой смерти, просто не успела уничтожить их ранний вариант. Позже мы еще вернемся к этому варианту записок. Еще в 1797 году Карамзин решительно заявил по этому поводу: «Обманутая Европа все это время судила об этом государе со слов его смертельных врагов или их подлых сторонников…» За «подлыми врагами» последовали знаменитые историки, которых мы цитировали выше, пользовавшиеся все теми же мемуарами Екатерины II. Ныне проявляется другая тенденция: обелять Петра III и создавать ему ореол мученика… Мы не знаем, каким на самом деле был Петр Федорович, и будем судить о нем по дошедшим до нас воспоминаниям современников, в том числе и Екатерины II. В конце концов, нас интересует не политика Петра III, а его интимные отношения с супругой. Скажем только одно – он был глубоко несчастным человеком…

Итак, 21 августа 1745 года состоялась свадьба Петра Федоровича и Екатерины. Как мы уже писали, молодых об их согласии никто не спрашивал. Если Екатерина мечтала войти в царскую семью, то у Петра было другое мнение. Дело в том, что он был давно и безнадежно влюблен в княжну Лопухину. Да-да, в дочь той самой Лопухиной, о которой мы уже писали. Как мы помним, Наталье Федоровне Лопухиной за болтовню отрезали язык и сослали в Сибирь. Молва напрямую связывала казнь Лопухиной с желанием Петра жениться на ее дочери. Однако расправа с Лопухиной состоялась в 1743 году, а Петр женился в 1745 году. А правда состоит в том, что при первом же свидании с невестой, Екатериной, Петр признался ей, что любит Лопухину и хотел бы жениться только на ней. Императрица Елизавета, разумеется, и слышать ничего не хотела, и Петр вынужден был покориться воле тетки.

Однако и у Екатерины были свои амурные тайны. Мы уже писали, что она училась русским обычаям, в том числе и наблюдая жизнь императорского двора. Нравы при дворе Елизаветы были известные, а флиртовать она научилась рано, беря пример со своей распутной мамочки. Один из германских историков сообщал о первых опытах Екатерины на любовном поприще еще до приезда ее в Россию. Еще в Штеттине у нее якобы был любовник, некий граф Б., который имел на счет Фике (как Софию называли в юности) серьезные намерения, но своего слова не сдержал и привел к алтарю ее подругу. Скорее всего, это фантазии автора. Дворы маленьких германских княжеств не были, разумеется, храмами добродетели, но их принцессы не предавались разврату в 14 лет. Истина была в другом.