Назад на Землю. Что мне открыла жизнь в космосе о нашей родной планете и о миссии по защите Земли - Николь Стотт
В конце дня, который мы провели с Дэйвом после завершения интервью, мы с его семьей сидели на террасе, ужинали и отдыхали. Солнце садилось, и закат завораживал, как всегда бывает во Флориде, Дэйв указал через канал на лабораторию Моут-Марин, в которой он проработал все эти годы, и между делом заметил, что каждый день, отправляясь на работу, он пересекал канал на лодке, греб и старался сдерживать дыхание.
Просто для меня это еще один способ сократить мой углеродный след. С миру по нитке, знаешь ли…» – сказал он.
Мы сидели, восхищаясь окружающей красотой, и Дэйв продолжил: «Нашу планету назвали неверно. По-настоящему надо было бы назвать ее “планета Океан”».
Он щурился на последний проблеск лучей, пока солнце опускалось к краю горизонта.
«Знаете, столько можно провести аналогий между внутренним и внешним космосом. Вам повезло, вы смогли побывать в космосе и оглянуться, а мне повезло, я смог опуститься на несколько сотен метров под воду и, всплывая, увидеть то же самое снизу. Как велик океан. Как велика Вселенная».
Все астронавты, которых я знаю, сходно оценивали влияние зрелища восхода Земли на свою жизнь: их ум и сердце распахнулись, стоило им увидеть наш общий дом в иллюминатор космического корабля. Как бы мне хотелось, чтобы каждый смог увидеть Землю так, ведь тогда это пошло бы всем на пользу. Я благодарна Дэйву за признание сходства между его восприятием планеты из подводного мира и моим восприятием Земли из космоса. Он очень ясно сознает один из самых важных уроков, которыми я хочу с вами поделиться – вовсе не обязательно смотреть на Землю из космоса, чтобы пережить момент прозрения.
* * *
Только несколько человек, с которыми я беседовала, когда-либо видели Землю из космоса, но все они испытали момент прозрения, даже если и называли это иначе. Взгляд на Землю из космоса побуждает к осознанию реальности, заставляет подумать, как важно, кто мы такие, и понять, что все мы вместе живем в нашем единственном доме – на общей планете посреди космоса, и все вместе отвечаем за него. На самом деле, каждый из моих друзей-астронавтов рассказал, что он пережил несколько подобных моментов со времени возвращения на Землю, так как теперь с благоговением и изумлением воспринимает все, что его окружает.
Люди, у которых я брала интервью для своей книги, поделились моментами, изменившими их жизнь, глубоким пониманием наших связей с Землей и друг с другом. При этом, беседуя с каждым из них, я тоже ощущала нечто вроде искры вдохновения, собственного момента прозрения.
Серена Ауньон-Чанселлор заметила, что, проводя на МКС эксперимент в области клеточной биологии, всегда твердила себе, пока возилась с клетками, что они – «самая малюсенькая форма жизни… и тоже живут с нами, словно члены экипажа». Она была поражена тем, что тепло термостата для хранения клеток «напомнило ее дом», позволив ощутить связь с Землей как с домом.
Роуэн Хенторн, исследуя самые дальние уголки Тихого океана, смотрела ночью на звезды и размышляла, «как выглядит из далекого космоса небольшое суденышко с девушками, что путешествуют вместе через океан», и в то же самое время весь мир сузился для нее «всего лишь до нашего судна и пяти метров воды, что постоянно окружала его». Это заставило ее по-новому понять, что «бежать некуда» и все мы и правда связаны друг с другом.
Ги Лалиберте провел время на МКС как «исследователь космоса-гуманитарий»: его целью было повысить осведомленность о проблемах обеспечения водой, что затрагивают столько людей на Земле. Он увидел планету, которая «сияет, как бакен во тьме», но ее системе жизнеобеспечения угрожают ее обитатели. Он просто спрашивает у своих коллег-землян: «Как насчет того, чтобы помочь ей?»
Скотт Харрисон напомнил мне, что момент прозрения не всегда прекрасен, иногда это шок от внезапного осознания масштабов человеческих страданий. Он сказал, что в ходе своей первой поездки в Африку понял, что никогда раньше не сталкивался с такой массой, вернее, с таким скопищем страдающих людей. Скотт был ошеломлен, узнав, что столько людей не имеют доступа к чистой питьевой воде, той самой, которую он так небрежно продавал по «10 долларов за бутылку» на вечеринках, которые организовывал в Нью-Йорке. Как и Ги, момент озарения побудил Скотта действовать, и делом всей его жизни стало обеспечить людям на Земле доступ к ресурсу, без которого невозможна жизнь.
Дэвид Лииттшвагер постоянно переживает моменты прозрения, благодаря своему «стремлению понять, как устроен мир». Он хотел бы написать рассказ о том, «что именно потребовалось миру, чтобы создать цветок». Он всегда с нетерпением ждет «приятного покалывания в затылке, которое я испытываю, когда вижу или слышу нечто прекрасное», например при установлении зрительного контакта с осьминогом или ощущении благоговения и изумления от «взаимного внимания».
Марк Терчек говорил о том, как во время путешествия с семьей по Коста-Рике в нем «проснулся защитник окружающей среды». «В каждом прячется защитник окружающей среды, и он ждет, пока вы откроете его в себе», – говорит он. Чтобы преодолеть такую важную проблему всей планеты, как изменение климата, считает он, «нужно, чтобы весь мир был заодно… нужно, чтобы мы нашли общую почву». «Эй, люди, – предложил он, – как и астронавты из космоса, вы тоже можете смотреть на планету по-разному».
Взгляд Дэна Гуда на жизнь в целом и возможность прожить ее с пользой изменился, когда он услышал наставление своего проповедника: «Мы все должны жить, сознавая, что быть живым – дар и привилегия».
Глядя в иллюминатор космического корабля, Ануше Ансари была поражена видом, который заставил ее почувствовать, что она смотрит на «энергию жизни». Она подумала: «Ой, мамочки, если бы только каждый смог увидеть эту красоту, почувствовать энергию… жизнь на Земле была бы другой».
Недавно я видела фотографии с шествия защитников природы, выступавших против изменения климата. Один из участников держал табличку с надписью: «Климат меняется, и мы должны измениться». Как и Дэйв Воэн, каждый из тех, с кем я беседовала, активно действует, пережив момент прозрения: он изменяет свою жизнь и свое поведение. Все они живут как члены экипажа.
В завершение нашего разговора Дэйв сказал: «Если бы каждый мог ежедневно уделять несколько минут соединению с природой и всем космосом… будь то наблюдение за закатом, наблюдение за звездой каждую ночь или поход в лес, чтобы посмотреть на круговорот жизни в ручьях, реках и растениях, думаю, мы делали бы гораздо больше, чтобы сохранить то, что у нас есть».
Я не смогла
