Михаил Брагин - От Москвы до Берлина (Статьи и очерки военного корреспондента)

Тысячи дорожников, сапёров, инженеров работали не покладая рук под осенним дождём, под порывами холодного ветра, гулявшего на Дону. Труд, труд поистине титанический, предшествовал операции.

В последние недели перед наступлением наши войска, частными операциями отвоёвывали у противника высоту за высотой, балку за балкой, расширяя плацдармы за Доном и Волгой. Сюда вывели войска, которые были сжаты точно пружина, чтобы ударить вперёд. Одновременно была подготовлена немедленная переброска на. эти плацдармы новых резервных дивизий.

Штабы работали днём и ночью, планируя бои, организовывали глубокую разведку. Командиры соединений и родов войск съезжались, договаривались о взаимодействии друг с другом, особенно в глубине обороны противника, ибо только совместными действиями пехоты, артиллерии, танков, кавалерии и авиации можно было выиграть сражение.

Сосредоточение крупных войсковых масс, особенно кавалерии, не укрылось от противника, и он обрушил на район сосредоточения и пути, питавшие операцию, сотни самолётов. Танки и коней укрыли в балках и зарослях. Были усилены средства противовоздушной обороны. Люди зарылись в землю от ожесточённых бомбёжек фашистской авиации.

На плацдармах наши войска приблизились вплотную к переднему краю обороны противника. Немецкие лётчики, не допуская возможности такого сближения, даже не искали в этом месте наши войска.

* * *

19 ноября утром, когда над Доном стлался туман, войска начали прорыв. После артиллерийской подготовки стрелковые дивизии и танковые полки прорыва рванулись в атаку.

Наступательный порыв охватил наших бойцов. В результате многочасовой борьбы на переднем крае пехота и танковые полки прорыва ворвались в тактическую оборону противника и серией дробящих фланговых ударов разъединили, окружили и уничтожили (а частью взяли в плен) дивизии противника, прикрывавшие левый фланг немецкой группировки у Сталинграда. Чтобы ликвидировать прорыв, противник бросил сюда несколько немецких дивизий, но безуспешно. Они были остановлены нашими войсками, обеспечивавшими прорыв. В прорыв вошли наши крупные танковые и кавалерийские соединения и устремились в тыл противника, к Калачу. Навстречу им немцы двинули из резерва свои танковые дивизии. Но наши танкисты отразили контратаки врага и продолжали путь. Наше танковое соединение, завязав частью сил бои с танками противника, главными силами обошло его, устремилось к переправе на Дону, с ходу захватило её и ворвалось в Калач.

В те же дни готовилось и 20 ноября началось наступление из района озёр южнее Сталинграда. Войска Сталинградского фронта вели тщательную разведку противника. Когда пленённому румынскому генералу Димитриу, командовавшему 20-й пехотной дивизией, показали на опросе карту, составленную нашими разведчиками, и предложили уточнить тогдашнее положение его дивизии, он изумлённо ответил, что наша разведка точней отражает положение, чем оперативная карта его штаба.

Советское командование правильно определило слабые места обороны противника и сосредоточило на них сокрушительные удары. Так, например, на участке 20-й румынской пехотной дивизии артиллерийской подготовкой был почти уничтожен её сапёрный батальон, занимавший оборону, и в открывшуюся брешь пошли наши тяжёлые танки. Они вышли на огневые позиции 40-го артиллерийского полка Димитриу и, как засвидетельствовал румынский генерал, не оставили целыми даже колёса, не только орудия. Другая группа танков, войдя в брешь, атаковала с тыла два полка 20-й дивизии, и, как сказал тот же Димитриу, от его полков "осталась пыль". Когда ему на допросе предложили уточнить смысл этих слов, генерал ответил: "Это значит, что у меня этих полков будто и не было".

Всю эту картину наблюдал сосед генерала Димитриу - командир 297-й немецкой пехотной дивизии генерал-майор Мориц фон Дреббер. Он характеризовал происшедшее словами: "Дурхбрух (пролом) русских". Дреббер видел движение русских танков, обходящих фронт немецкой группировки. Танки совершали смелое, но опасное для себя обходное движение почти безнаказанно. Очевидно, у немецкого командования нечем было здесь контратаковать. Во всяком случае 297-я немецкая дивизия получила приказ: загнув фланг, перейти к обороне.

Правильно выбранный момент окружения противника обеспечил успех. Враг продолжал ещё атаки Сталинграда, но уже истощал свои резервы и не мог поддержать фланги. Правильным был и удар с двух направлений, ибо противник, метнувшись в контратаку против донской группировки, не мог выделить много сил для контратаки наших войск, наступавших из района озёр южнее Сталинграда. Успех обеспечило и правильно выбранное нашим Верховным Главнокомандованием направление главных ударов, вынуждавшее немцев к боям с перевёрнутым фронтом и заставлявшее их для спасения положения бросать свои резервы наспех, по частям. Формула - решающие силы в решающем месте в решающий момент - нашла в сталинградской операции своё полное выражение.

В результате наше механизированное соединение, наступавшее из района южнее Сталинграда, также прорвалось к Калачу. Танкисты, прибывшие с берегов Волги, пожали руки танкистам, прорвавшимся с Дона, и 23 ноября замкнули стальное кольцо позади немецкой группировки, штурмовавшей Сталинград. Подоспевшие кавалерия и пехота упрочили это кольцо. Операция окружения была блестяще завершена. Предстояла задача разгрома и уничтожения окружённых войск противника.

* * *

Среди войск противника царила растерянность. Немцы отходили к Сталинграду. Одни немецкие генералы считали необходимым немедленно оставить Сталинград и пробиваться к Ростову, но другие считали, что это окружение не опасно и будет ликвидировано в несколько дней.

Из Берлина последовал грозный окрик: "Держаться до последнего патрона!" Гитлер взывал к окружённым войскам, требовал от них стойкости и дал клятву, что он их освободит. Он выдал своим войскам отпущение грехов, объявив, что в неудаче повинны румыны, а не немцы, Маниак, возомнивший себя полководцем, своей авантюрной стратегией привёл немецкие дивизии к разгрому. Он долго скрывал истинное положение своих окружённых войск и от населения Германии.

Гитлеровское командование делало отчаянные усилия, чтобы спасти положение. Ещё в период нашего наступления к Калачу было установлено, что из Ростова по железной дороге спешно перебрасываются поезда с подкреплениями. Вскоре у Котельникова и в районе Тормосина были сосредоточены крупные силы немецких танков и пехоты. Этим войскам дали звучное наименование - группа "Дон". Всей операцией по освобождению окружённой группировки, объединяя действия 6-й армии, 4-й танковой и группы "Дон", руководил фельдмаршал Манштейн, отозванный для этого с другого фронта.