Михаил Хомуло - Полк, к бою !

Протянув на прощанье руку, командир полка еще раз поблагодарил меня за вчерашний бой и отпустил. Я выбрался из щели, так и не задав Седых вопроса, все время мучившего меня: что с нашим комбатом? Крепко ли ему попало за вчерашнее самовольство? Как обошлось?

Когда подошел к взводу, личный состав, кроме Гребенюка, крепко спал. Заметив меня, ефрейтор поднялся с плащ-палатки, хотел было будить бойцов. Я подал ему знак повременить. Уже сутки, как люди почти ничего не ели, и еще неизвестно, когда же доберутся до кухни. Так что пусть хоть лишнюю минуту поспят.

Но и спешить надо. До батальона еще часа два хорошего ходу. Притом по лесу.

...Багрянился восход, день обещал быть погожим. Справа гремела артиллерийская канонада, а на участке полка пока еще шла только редкая перестрелка.

Почва в лесу после длительных дождей размокла, на сапоги налипали комья грязи. Особенно тяжело было номерам расчетов. Они несли на себе разобранные пулеметы, коробки с лентами. А в каждом расчете, кстати, осталось всего по три человека.

На привале я спросил у стрелков, кто из них хочет стать пулеметчиком. Желающих не оказалось. Ведь все они видели, как под тяжестью станков гнулись спины моих подчиненных, как наводчики перекладывали с одного натруженного плеча на другое тела пулеметов, а подносчики обвешаны четырьмя-пятью коробками, хоть сейчас и пустыми. А каково им будет, если набить ленты патронами?

Пришлось просто приказать двум молодым и крепким бойцам нести станки, чередуясь с моими ребятами.

- Если понравится, - пошутил я, - то зачислю вас в пулеметный взвод на все виды довольствия.

Эти мои слова они встретили без видимого удовольствия.

Через два с половиной часа мы все же подошли к району сосредоточения своего батальона. И вовремя. Он уже был построен в походную колонну.

3-я рота замыкала строй батальона. Командира же и политрука на месте не оказалось. На мой вопрос, где они, лейтенант Илларионов ответил:

- У командира батальона. Задачу получают. - И тут же спросил: - А Вася-то, знаешь?..

Я молча кивнул головой.

- Мы думали, что и вас уже не увидим больше...

- Как видишь, целы. - И тут же перешел к волновавшему меня вопросу: Где кухня, где старшина? Люди голодные, боеприпасов нет...

И тут как раз сзади послышался зычный голос старшины роты:

- Кто еще не завтракал, живо на кухню!

Старшина шел вдоль строя роты. Шел в расстегнутой шинели, сбив шапку на затылок. Увидев меня с Илларионовым, направился к нам:

- Что ж взвод-то ваш, лейтенант, не идет на завтрак? Повара ведь могут и вылить суп из котлов.

- Не лейтенант, а товарищ лейтенант! - резко оборвал я его. - Понятно?

- Ну пусть товарищ лейтенант, подумаешь, - передернул плечами старшина.

- Через пятнадцать минут, товарищ старшина, накормить моих людей и выдать боеприпасы! Слышите? Засекаю время! - приказал я по-прежнему повышенным тоном. И достал часы.

Старшина что-то пробормотал и отвернулся от меня.

- Не выполните приказ, пойдете вторым номером к пулемету! - уже не сдержавшись, крикнул я.

- А я вам не подчиненный. Что вы кричите на меня при всех?! - попытался было старшина сам перейти в атаку.

- Отставить разговоры! Повторяю еще раз: через пятнадцать минут накормить второй и пулеметный взводы и выдать боеприпасы! - властно приказал я. - К тому же приведите себя в порядок! И станьте как следует, когда с вами разговаривает лейтенант!

- С вами, товарищ лейтенант, и пошутить нельзя, - испуганно пробормотал старшина, застегивая шинель. И тут же сорвался с места, побежал к моим людям.

Вскоре пришли командир и политрук роты. Они очень обрадовались, увидев меня. Я вкратце доложил им обо всем и подал ротному список боевого расчета 2-го взвода и своих людей.

- О тебе спрашивал комбат, - сказал командир роты. - Ему тоже нужно доложить о твоем прибытии.

Он тут же написал короткую записку и отправил ее с посыльным к командиру батальона. Через несколько минут красноармеец вернулся и доложил, что лейтенанта Хомуло вызывает к себе капитан Клетнов.

- Иди! - сказал Новожилов. - Вчера тяжело ранен командир второй роты старший лейтенант Митин. Вот, вместо него... Разговор шел о тебе. Протягивая руку, пристально посмотрел мне в глаза, тихо произнес: - Желаю удачи.

Политрук же обнял меня, похлопал по спине, сказал:

- В бою береги себя.

* * *

Да, так оно и вышло. Меня назначили командиром 2-й стрелковой роты. Роты... Одно только название. В действительности же в строю всего лишь шестьдесят человек. Вот они идут, усталые, какие-то даже понурые.

Впереди роты вышагивает высокий, крепкого телосложения политрук Н. А. Сафронов. Рядом с ним какой-то, среднего роста, младший лейтенант.

Поравнявшись с Сафроновым, отдаю ему честь, здороваюсь за руку.

- К нам? - спрашивает он.

- К вам. Только что назначен вместо Митина.

- Добре... - Политрук помолчал. А затем зачем-то уточнил: - А Семена Ивановича в голову ранило. Осколком. Жаркий вчера денек был! Видишь, что осталось от роты?

Я молча кивнул головой. Попросил:

- Ознакомьте меня хоть кратко с ротой. Кто командует взводами, сколько в живых командиров отделений, какое вооружение?

- На первом взводе - вот он, младший лейтенант Елинский. - Сафронов кивнул на своего спутника. - Взводом командует два года. Вторым, третьим и пулеметным взводами командуют временно младшие командиры срочной службы. Сам понимаешь, это не средний комсостав, но вчера обстрелялись, пороху понюхали. Из оружия в роте - один станковый пулемет, шесть ручных. Остальное винтовки. Вот и все, что можно сказать.

Вызвав командиров взводов в голову колонны, я накоротке познакомился и с ними. Не забыл вызвать и старшину. Ему строго-настрого наказал следить за своевременной доставкой во взводы боеприпасов и питания.

Впереди завиднелась небольшая, шириной метров двести, поляна. И только мы подошли к ней, как над головами засвистели пули. Фашисты!

Гитлеровцы били разрывными пулями. Попадая в ветки деревьев, те с резким треском лопались, разбрызгивая более мелкие осколки. И от этого создавалось впечатление, что в нас стреляют со всех сторон.

Роты залегли, ответили огнем на огонь.

И все-таки нужно как можно быстрее выбить автоматчиков противника, засевших на противоположной стороне поляны. Моя рота к ним ближе всех. Поэтому...

Передаю по цепи команду: делаем из всех видов оружия два залпа, после чего - вперед. Так и поступаем. Гремят залпы, бойцы дружно поднимаются и устремляются через поляну. С противоположной стороны ее нас встречают огнем из автоматов, бьет даже один пулемет. Но порыв роты уже не остановить. Гранатами подавлен вражеский пулемет, автоматчики же, не приняв ближнего боя, скрываются в лесу.