Ганс Шпейдель - Вторжение 1944 года. Высадка союзников в Нормандии глазами генерала Третьего рейха

Недостаток информации проявился после дня Д, когда группе армий нужно было дать оценку характеру второй высадки. Верховное командование вооруженных сил (вермахта) не смогло предоставить данные о техническом состоянии вооружения, о вероятной эффективности «ФАУ-1», об атомных разработках, специальном вооружении флота и о реактивных истребителях.

Когда к концу апреля у союзников, по-видимому, были в состоянии боеготовности три рода войск на Британских островах, нас более всего интересовало определение вероятной даты вторжения. На Британских островах действовали ограничения в передвижении, и в промышленных кругах Великобритании выражали недовольство, когда было призвано ополчение. Самым зловещим признаком стали участившиеся авианалеты, которые указывали на неизбежное скорое наступление, хотя точное время его начала зависело от погодных условий. Верховное командование вермахта по совету германских ВМС назвало 18 мая как конкретную дату начала вторжения. Этот «день X» настал и прошел, и тогда командование флота на Западе склонилось к мнению, что наступление начнется не ранее августа.

Фельдмаршал Роммель ожидал вторжения со дня на день и готовил к этому свои войска. Он был благодарен каждой отсрочке, которая давала ему время для политических и военных приготовлений и для повышения обороноспособности своих солдат. Он неоднократно предлагал произвести рекогносцировку в отношении сосредоточенных войск союзников, атаковать их и изматывать. Он хотел, чтобы подводные лодки атаковали британские порты, чтобы были установлены контролируемые минные поля, но Гитлер не разрешал производство мин того типа, которые предлагал Роммель. Он хотел, чтобы бомбежкам подверглись районы расположения живой силы и техники союзников, а ракетные снаряды «ФАУ-1» были бы пущены по Англии. Однако производство «ФАУ-1» день за днем откладывалось.

В апреле 1944 года фельдмаршал полагал, что вторжение будет проходить в направлении устья рек Сомма, Брель, Арк и Сена с их гаванями Абвиль и Гавр, побережья Кальвадоса и полуострова Котантен с его портом Шербур. В это время он считал жизненно важным для союзников на ранней стадии захватить достаточно крупный порт. Ему и в голову не могло прийти значение искусственных гаваней, которые неожиданно появятся в июне на побережье Кальвадоса.

При любых обстоятельствах предполагалось преимущество союзников в воздухе.

Германский военно-морской флот не считал возможным проводить высадку в устье Сены или вдоль побережья Кальвадоса. Они считали невероятной возможность того, что противник рискнет высадиться на мысе Кальвадос из-за его каменистых мелей. По этой причине оборона береговой полосы в этой части Нормандии была недостаточной.

Данные разведки подтверждали важность нормандского побережья в качестве объекта вторжения, и в начале мая Роммель потребовал, чтобы III корпус зенитной артиллерии был рассредоточен по всей Центральной и Северной Франции, усилен и отдан под его командование. Четыре его полка и 24 современные батареи обеспечивали бы значительную огневую мощь противовоздушной и противотанковой обороны между реками Орн и Вир. Геринг отклонил эту просьбу.

В конце мая военно-морские силы направили к месту впадения в море реки Вир несколько кораблей противовоздушной обороны. Это были небольшие суда прибрежного плавания с импровизированно установленными на них зенитными орудиями.

В отличие от Гитлера фельдмаршал Роммель не ожидал высадки на побережье Ла-Манша у мыса Гри-Не. С начала мая у него сложилось впечатление, что противник не сунется в самое надежно обороняемое место исключительно ради сокращения пути по морю и линий снабжения. Он считал Бретань маловероятным районом вторжения, несмотря на ее удобные гавани, потому что особенности местности затруднили бы дальнейшие операции после вторжения.

Группа армий скептически относилась к точке зрения Верховного командования о том, что союзники значительными силами будут атаковать на побережье Бельгии в устье реки Шельды. Это представлялось невероятным, поскольку основная концентрация кораблей наблюдалась в портах южного побережья, в Западной Англии и в Уэльсе. Характер действий авиации союзников нельзя было интерпретировать как подготовку к высадке так далеко на севере.

Фельдмаршал Роммель полагал, что высадка будет происходить одновременно в нескольких местах или в быстрой последовательности в районах, охваченных планом операции союзников. Он также полагал, что следовало принимать во внимание и возможность проведения ими ложной высадки в качестве отвлекающего маневра. Caмым опасным сектором, по его мнению, было побережье между Соммой и заливом Сен-Мало.

Были сообщения со стороны, не связанные с командованием Роммеля, о том, что высадка может произойти вдоль обоих берегов устья реки Жиронда, а также на Средиземноморском побережье Франции. Группа армий не считала высадку в районе Бордо вероятной, но полагала, что вторжение на Средиземноморском побережье Франции вслед за натиском вдоль обоих берегов Роны возможны, но имеют второстепенное значение. Она, конечно, могла быть нацелена на то, чтобы «взять в клещи» оборонительные порядки немцев на Атлантике; следовательно, эта вероятность отслеживалась в ходе оперативных разработок.

По мнению фельдмаршала, общий оперативный план союзников рассматривал район Парижа в качестве первоочередной цели после успешной высадки либо севернее, либо южнее Сены, при которой отрезалась Бретань. Оттуда они, сосредоточив все силы, двинулись бы на Германию. Роммель считал важным для союзников из оперативных, политических соображений и по соображениям психологического характера захватить район Парижа.

Глава 2

ГЕРМАНСКОЕ КОМАНДОВАНИЕ И ГЕРМАНСКИЕ СИЛЫ НА ЗАПАДЕ

Директива Гитлера западному командованию была следующей: решительные боевые действия следовало развернуть на протяженности всего Атлантического вала. Оборона должна быть организована на побережье, как на главном рубеже сопротивления, и эту линию обороны следовало удерживать любой ценой. Попытки вторжения противника должны быть сорваны либо до начала, либо во время десантных операций, а закрепление сил противника на захваченных позициях в отдельных местах должно быть опрокинуто немедленными контратаками.

Не предполагалось никакого стратегического маневра на Западном фронте; приказано было удерживать каждую пядь земли.

Штабу было запрещено в оперативном планировании учитывать вероятность движения противника внутри Франции после успешной высадки.

Таким образом, налагался запрет на свободомыслие. Немцы уже знали по опыту на других театрах военных действий – в России и в Африке, – что отказ от свободы стратегического маневра может обернуться тяжелыми потерями для них самих.