Герман Геринг. Железный маршал - Борис Вадимович Соколов
Впоследствии эскадрильи были объединены в эскадры. Эскадру № 1 возглавил сам Красный Барон Манфред фон Рихтхофен. Он получил это прозвище потому, что его самолет был выкрашен в ярко-красный цвет — чтобы враги сразу видели, с кем имеют дело, и робели от сознания того, что им приходится противостоять знаменитому асу. В состав эскадры Рихтхофена входила и эскадрилья Геринга.
20 апреля 1918 года Рихтхофен сбил свой восьмидесятый самолет. Но это стало последней удачей Красного Барона. На следующий день он ввязался в схватку со звеном британских «сопвичей», в котором были ветеран воздушных боев канадец Рой Браун и новичок Уилфред Мэй, тоже канадец. В ходе боя Мэй расстрелял весь боезапас и Рихтхофен пристроился ему в хвост. Но его, в свою очередь, сверху атаковал Браун. В то же время самолет Рихтхофена оказался довольно близко от земли, и из окопов по нему открыли огонь британские пулеметчики. Подбитый «фоккер» Красного Барона обломил шасси и приземлился на брюхо неподалеку от проселочной дороги. Хотя эта местность простреливалась немцами, британские солдаты, невзирая на риск, окружили самолет. Убедившись, что пилот мертв, они извлекли его тело. Найденные документы свидетельствовали, что погибшим оказался сам Манфред фон Рихтхофен.
23 апреля вблизи аэродрома Каппи, на котором базировалась эскадрилья, которой когда-то командовал Рихтхофен, британский аэроплан сбросил вымпел с металлическим контейнером. В контейнере была фотография торжественных похорон, устроенных англичанами Красному Барону, и записка следующего содержания:
«Германским летчикам.
Ротмистр барон Манфред фон Рихтхофен погиб в воздушном бою 21 апреля 1918 года. Он был погребен со всеми воинскими почестями. Британские королевские военно-воздушные силы».
Воздушным боям Первой мировой войны были свойственны рыцарские традиции. Удивительно, но во многом их удалось сохранить и в годы Второй мировой. Так, когда во время «битвы за Британию» Гитлер предложил Герингу приказать германским летчикам расстреливать из пулеметов англичан, спускающихся на парашютах, и тем самым увеличить потери неприятеля в пилотах, Геринг, посоветовавшись с несколькими асами, возразил, что подобное нарушение традиций не встретит понимания среди немецких летчиков.
24 апреля 1918 года именно Герингу пришлось организовывать заупокойную службу по Рихтхофену в местной церкви. Погибший оставил «завещание», в котором своим преемником назначил капитана Рейнхардта. Эскадра № 1 получила имя своего первого командира — Манфреда фон Рихтхофена.
В июне 1918 года все эскадрильи оснастили новыми самолетами. Триплан «Фоккер D-1» был заменен бипланом «Фоккер D-7». Но на нем германские летчики летали недолго. На подходе был еще более скоростной моноплан «Фоккер D-8».
3 июля 1918 года Геринг вместе с другими командирами эскадрилий Западного фронта опробовал новую машину, которая понравилась всем. Затем летчики отобедали с Антоном Фоккером. После обеда Геринг заметил на летном поле какой-то новый, ранее неизвестный ему биплан. Это оказалась экспериментальная машина конструкции доктора Клода Дорнье. Герман захотел опробовать ее в воздухе. «Дорнье» великолепно слушался руля, и Геринг проделал на нем едва ли не все известные к тому времени фигуры высшего пилотажа. Вильгельм Рейнхардт решил последовать его примеру, но случилась трагедия: пилот слишком резко набрал высоту, у самолета оторвалось крыло. Машина врезалась в землю, и Рейнхардт погиб.
На то, чтобы сменить Рейнхардта во главе эскадры № 1, претендовали Эрнст Удет и Карл Лёвенхардт, одержавшие больше всех побед в воздушных боях. 4 июля 1918 года Уде-та назначили исполняющим обязанности командира эскадры, но на следующий день приказ о назначении был отменен. Летчики эскадры были уверены, что теперь их главой станет Лёвенхардт, и ошиблись. 7 июля командиром истребительной эскадры № 1 «Барон фон Рихтхофен» был назначен лейтенант Герман Геринг.
14 июля Геринг был представлен личному составу своей эскадры. Ни Удет, ни Лёвенхардт не питали к нему симпатий. Кроме того, Геринг не входил в прежнюю эскадрилью Рихтхофена, что вызывало ревность у соратников Красного Барона. Тем не менее Удет признавал позднее, что «Геринга поставили на место Рихтхофена потому, что он считался самым передовым стратегом во всей армейской авиации».
Адъютант (начальник штаба) эскадры лейтенант Карл Боденшатц вручил Герингу символ эскадры — трость Рихтхофена, вырезанную из терновника (британцы благородно вернули немцам реликвию, найденную в сбитом самолете). На этой трости были сделаны зарубки по числу сбитых эскадрой вражеских самолетов. Прежде зарубки вырезал сам Рихтхофен, теперь эту почетную обязанность доверили Герману. Получив трость, Геринг обратился к пилотам с речью:
«Господа, император оказал мне огромную честь, назначив командовать столь прославленной частью. Было много славных боев, погибло много прекрасных летчиков, но в результате наша часть закалилась и стала непревзойденной. Во всем мире нет пилотов лучше вас. Я надеюсь оправдать ваше доверие и убежден, что вы всегда будете достойны своих товарищей, которые отдали жизни за цдс, за наш воздушный флот, за Германию! Сейчас от нас требуется напряжение всех сил, ибо наступают самые страшные времена. Мы встретим их вместе и приумножим славу Отечества!»
По поводу этой речи Боденшатц записал в дневнике:
«Новый командир хорошо стартовал».
А Удет в мемуарах вспоминал, как, вернувшись из отпуска и в первый же день сбив два самолета, он наконец установил человеческий контакт с Герингом:
«Я вылезаю из самолета и смотрю на рану. Пуля прошла через бедро, рана все еще кровоточит. Все расступаются в стороны, и ко мне подходит Геринг. Я докладываю: «Шестьдесят первый и шестьдесят второй сбиты. Я легко ранен». Геринг смеется и трясет мне руку: «Здорово, когда сидишь здесь и оставляешь друзьям все победы», — говорит он, как хороший боевой товарищ».
Германскую армию ждали черные времена. В дни, когда Геринг принимал командование эскадрой, немцы уже проигрывали вторую битву на Марне, что стало предвестием скорого краха всего Западного фронта.
Свой первый бой в качестве командира эскадры Геринг принял 15 июля. Он вместе товарищами атаковал британские истребители, а затем — группу французских бомбардировщиков, направлявшихся на бомбардировку германских тылов. Ни один бомбардировщик сбить тогда не удалось: пули отскакивали от их бронированной обшивки. В рапорте об этом бое Геринг высоко оценил боевые качества британских летчиков-истребителей и их машин, отметив попутно, что французские истребители им существенно уступают и обычно избегают серьезных боестолкновений. Зато французские двухместные бомбардировщики «кудрон» он похвалил. Геринг писал тогда:
«Я лично атаковал «кудрон» и попусту истратил почти весь боезапас. Их обшивка практически не пробивается нашими пулями. Француз меня совершенно игнорировал и спокойно продолжал полет».
Геринг полагал, что такие бомбардировщики лучше сбивать зенитным огнем в незащищенное брюхо, нежели зря рисковать самолетами-истребителями. Он критиковал командиров звеньев за отсутствие дисциплины. Во время
